— Оливер, ты что, с ума сошел? — выпалил Александр. — Защитить леди Сильверстоун это, конечно, очень благородно, но ты зашел слишком далеко!

К всеобщему недоумению, лорд Сильверстоун вдруг расхохотался.

— Вижу, что мы в вас не ошиблись, мистер Сандерс. Думаю, моя супруга и я подозревали одно и то же, хоть и ни разу этот вопрос не обсудили. Достаточно было взглянуть на ваше лицо там, на «Океанике», чтобы разобраться, что к чему.

Вероника беспокойно вскрикнула, когда лорду Сильверстоуну удалось, наконец, подняться. Еще на лайнере она отметила его крупное телосложение. Теперь же выяснилось, что он почти на голову выше Оливера. Впрочем, похоже, их друга это ничуть не останавливало.

— Мама, тебе следует вернуться в отель и остаться с Лили, — тихо сказал Оливер. — Не хотелось бы, чтобы ты все это выслушивала…

— Нет, пусть останется. В конце концов, именно этого ты всегда хотела, верно? — выпалил жене лорд Сильверстоун. — Вернуть то, что мы должны были похоронить в том крошечном гробике…, то, что не имело права на существование.

— Лорд Сильверстоун, о чем вы говорите? — попыталась вмешаться Теодора, но мужчина даже не взглянул на нее. — Какое отношение мистер Сандерс к вам двоим?

— Вперед, — подначивал лорда Оливер, — расскажите моим друзьям почему вы ударили жену и почему не находите себе места с того момента, как нас познакомили, хотя тогда я еще ни о чем не знал.

— Думаю, мы уже кое о чем догадываемся, — заверил его Александр. — Только думаю, это не самое подходящее место для обсуждения подобных вещей. Полагаю, нам стоит вернуться в отель и все обговорить как цивилизованные люди, без любопытствующих зевак.

— А мне плевать, что там подумают какие-то деревенщины, — ответил лорд Сильверстоун. — Я уже должен быть привычным к перешептываниям за спиной, и что на меня показывают пальцем за то, что женился на шлюхе, слишком привыкшей раздвигать ноги перед любым попавшимся на пути поэтишкой, — леди Сильверстоун вскрикнула и прикрыла лицо руками. — Почему бы и не рассказать этим джентльменам о том, что ты скрывала все те месяцы, когда сбегала из дома, чтобы покувыркаться с этим мистером Никто?

— Фредерик, пожалуйста, — выговорила женщина, избегая смотреть мужу в глаза. — Если хочешь наказать меня за это, делай со мной, что хочешь, но не впутывай в это Оливера. Он лишь жертва в этой ситуации…

— Ну да, конечно, точно также, как и твой ненаглядный Энтони Паркс, верно? Ты действительно была такой дурой и считала, что я буду спокойно взирать на твои измены?

Леди Сильверстоун перестала всхлипывать:

— Что ты такое говоришь, Фредерик? Откуда ты знаешь, что его звали Энтони Паркс?

— Вижу, что я не ошибся: ты даже еще глупее, чем я думал, — презрительно произнес лорд, поглаживая перепачканные кровью усы. — Ты должна была сообразить, что не только ты понесла наказание. Ты не можешь оскорблять меня подобным образом и при этом надеяться, что я буду вести себя как слабак, неспособный взять правосудие в свои руки. Если ты так доверяла этому Парксу, неужели не удивилась, когда он вдруг пропал? Никогда не задавалась вопросом куда он делся?

— Разумеется, задавалась, но думала, что ему надоело меня ждать… что устал ждать от меня окончательного решения, и поэтому не…

Она умолкла, глядя как лорд Сильверстоун качает головой с выражением недоверия и отвращения на лице. Оливер дрожащими руками притянул мать поближе к себе.

— Не может быть, что вы намекаете…. Да если вы осмелились что-то сделать с моим отцом…!

— Не переживайте так, мистер Сандерс, это сделал не я, — ответил аристократ. — Я лишь позаботился отдать распоряжения, необходимые для устранения препятствия. Я не уверен, сбросили ли его в реку в районе Суинфорда или Келмскотта[92], но, полагаю, что это не столь важно. Главное, что я избавился от самой досадной помехи. Впрочем, не от самой, — досаднейшая стоит сейчас прямо тут, перед моим носом.

— Ублюдок, — прошептал Оливер, в то время как его мать, судорожно обнимая сына за шею, снова разрыдалась. — Как вы могли… как вы посмели..?

— Сделать то, что сделал бы на моем месте любой достойный мужчина? По-вашему, я был недостаточно милосерден? — ответил лорд, окидывая взглядом присутствующих. — Достаточно и того, что я не стал подавать на мою жену в суд. Если бы я это сделал, Арабелла, то ты до сих пор расплачивалась бы за это. Тебя бы осудили за измену и забрали все, включая Филис и Эвелин.

— Это просто невероятно, — заявил Александр, в ужасе тряхнув головой. — Речь идет не просто об убийстве, а о том, что вы гордитесь содеянным. Как вы можете быть настолько лишенным морали, милорд?

— Лишенным морали? — лорд Сильверстоун испустил смешок, больше похожим на собачий лай. — Меня обвиняют в отсутствии морали, когда я лишь стремился сохранить в целостности свою семью! Да любой настоящий мужчина сделал бы тоже самое!

Оливер пришел в ярость и был готов обрушиться на мерзавца и воздать ему по заслугам, но мать положила руки ему на грудь, молча качая головой. Юноша не сразу понял почему она его остановила, но, поняв, застыл на месте.

Поначалу ничего не было видно, потому что свет фонаря освещал лишь небольшое пространство, но потом Оливер заметил, что за спиной аристократа появилось нечто, что все они уже видели несколько ночей назад на этом самом месте. Две покрытые илом руки ухватились за край причала и постепенно приближались к лорду…

— Единственным для меня утешением, — продолжал вещать тот, не обращая внимания на устремившиеся за его спину взгляды присутствующих, — служит то, что Лилиан успела выйти замуж до того, как вся эта история вылезла наружу. У нас с Арчерами и так хватало проблем в последнее время, и я не уверен, что очередной скандал не стал бы причиной разрыва помолвки, о которой мы…

Закончить фразу Сильверстоуну не удалось. Руки, покрытой илом твари, сомкнулись на его лодыжках, дернули, повалив мужчину на причал, и потащили в Миссисипи, как когда-то Теодору.

Оливер инстинктивно дернулся в сторону реки, но леди Сильверстоун снова остановила его. Посмотрев на мать, он удивился, прочитав на лице все еще плачущей женщины, промелькнувшее выражение облегчения.

— Нет, — тихо произнесла она и повернулась к остальным, не менее изумленным, чем Оливер. — Если вы действительно хотите меня спасти, не делайте этого. Это — единственное решение…

— Леди Сильверстоун, — прошептала Теодора, подойдя поближе. — Вы осознаете о чем вы нас просите? Не пожалеете потом о своем решении? Что вы расскажете вашим дочерям?

— Ложь, — спокойно ответила дама. — Как и все эти годы, когда они спрашивали люблю ли я их отца. Если мы его спасем, то он не остановится, пока не уничтожит меня и моего сына.

Под причалом мелькала какая-то смутная тень, которая беспрестанно извивалась, изрыгая множество пузырьков. Но, в конце концов, вода успокоилась и на поверхность постепенно всплыло тело лорда Сильверстоуна лицом вниз и с безвольно поникшими руками. Леди Сильверстоун снова вскрикнула и отвернулась, уткнувшись лицом в жилет сына. Несколько мгновений все молчали… пока из вод Миссисипи опять не показался силуэт существа, руки которого, только что покончили с лордом Сильверстоуном.

— Господь Всемогущий! — воскликнул Александр, прикрывая Веронику. Оливер и леди Сильверстоун закричали. Лайнел и Теодора одновременно выхватили оружие и открыли огонь. — Неужели это никогда не закончится?

— Нет, пока «Персефона» остается на плаву, — ответил Оливер.

Голос его вдруг умолк. Одна из пуль Теодоры попала в лоб существа, которое испустило вопль и остановилось. На мгновение застыло, приподнявшись над причалом, пытаясь на него влезть, и затем соскользнуло обратно в воду. Там оно присоединилось к лорду Сильверстоуну, но в этом случае лицом вверх. Медленно, несмея произнести ни звука, все шестеро подошли к кромке воды, чтобы убедиться в том, что тварь больше не опасна. Они увидели, как ее тело покачивается на волнах, раскинув руки, через пулевое отверстие течет кровь, окрашивая воду в красный цвет.