– Лёль, а ты случайно мои мысли не читаешь?
«Не всегда. Некоторые образы легко раскрываю, а многое у тебя мрак. Ну да ладно. Как ты там собирался понтоны на переправе наводить? Колись, лазутчик, пока спецмеры не применила. Какое у тебя звание говоришь было? Сержант? Теперь уж ты сержантиха. Так точнее будет. Хи-хи…»
Затянулся мой рассказ о будущем надолго. Да и не таким оно светлым оказалось, если уж отсюда смотреть. Многие века люди мечтали построить общество высшей справедливости, братских человеческих отношений. Сколько крови пролито, сколько страданий. Казалось, нашли волшебную дверь, ведущую в светлое будущее. В самом деле, идеалы в социализме самые лучшие, чистые и бескорыстные. Да вот только исполнители подкачали, начиная от верхов и кончая низами.
Сгнила верхушка партии. Продала всё и вся. Но при этом так обворовали страну, что восстанавливать придётся не один десяток лет. Ничего не утаил от Лёльки. И про скорую войну рассказал, про неисчислимые жертвы. Про массовые убийства мирных людей фашистами и их приспешниками. О героях и подлецах. Поведал, как ещё в двадцать первом веке энтузиасты, – а это те люди у кого есть душа и совесть, – продолжают на местах былых сражений собирать непогребённые останки наших солдат. Про дикий капитализм, который обманом и подлостью протащили к нам. Об олигархах, оборотнях в погонах, о войнах на территории бывшего СССР.
Лёлька от всего услышанного пребывала в трансе. Конечно, я мог рассказать не всё. Утаить, скрыть, не договорить. Но зачем? Никогда ещё ложь в отношениях не приводила к добру. Лёлька долго переваривала услышанное. Действительно, те огромные жертвы, которое понесло их поколение, можно считать напрасными? Нет! Как бы ни опошляли, ни перевирали нашу историю либералы, наше прошлое было великим. По-настоящему великим.
«Мы должны предупредить руководство страны о начале войны, – чуть ли не закричала Лёлька. – Срочно!»
– Я думал об этом. Но не знаю, каким образом с нашего низового уровня достучаться до самого верха. Я, то есть ты, точнее – мы, два в одном, в данном случае всего лишь курсант. Авторитета нет. А вся информация будет казаться просто бредом переучившегося и слетевшего с катушек студента. Да и наверху, поверь, всё прекрасно понимают.
«Так почему же такой разгром?»
– Здесь сложилось вместе много факторов. Наши историки сегодня только ещё начинают это осознавать. Дело не в количестве танков, самолётов и пушек. Всё гораздо сложнее. Откровенно говоря, немцы оказались намного сильнее нас во всех отношениях, особенно в организационном плане. А если смотреть правде в глаза, за ними и на их стороне колоссальная мощь всей Европы, если не больше. А это огромнейшие ресурсы. Только один пример: французская армия была самой сильной к 1940 году. Она на тот момент превосходила Красную Армию намного. Если, предположим, французы напали бы на нас, то нам бы пришлось ой, как несладко. Не хуже фашистов бы прошли до Москвы. Вопрос только в том, что они сгнили изнутри и воевать не желали, даже за свою родину. За своих любимых, жен и детей, за свои идеалы, пусть даже скотские. Просто не хотели.
Они мечтали лишь сладко спать, есть и совокупляться. Удивительно, но за Гитлера лягушатников воевало в двадцать-тридцать раз больше, чем в их эфемерном сопротивлении. А если учесть, что в его рядах чуть ли не половина участников была нашими бойцами, которым удалось убежать из фашистских лагерей, то дело у них совсем худое было бы. А это вообще в никакие рамки не лезет. Поэтому немцы их практически за месяц порвали, как тузик грелку в осенний день под соседним забором от тоски по соседской Жучке. Даже поляки несмотря на всю полную тупость, ничтожество командования и правительства, фактически две недели пытались изобразить боевые действия. Хотя это и не удалось. А экономический и военный потенциал Польши и Германии просто несопоставим. Вся европейская промышленность работала на немцев. Сравни, Лёль: только одна Чехословакия поставила столько вооружения, что немцы обеспечили им миллион солдат с лишним, чуть ли не половину восточного фронта. А количество боеприпасов не поддаётся учёту. Даже по нашим временам это солидная цифра, а чего уже говорить про вас?
А сколько было стран таких под рукой у фашистов? Много. Промышленных предприятий с отлаженной технологией – тысячи. А на заводах работали не дистрофичные подростки и полуголодные женщины на грани обморока как у нас, а здоровые мужики. Профессиональные токари, слесари, инженеры, конструкторы, управленцы, наладчики, электромонтажники. Сырья хватало разного. Проблем со снабжением не было. Получали зарплату, ели, пили, сидели в кафешках и обсуждали новости, стучали друг на друга в местные отделения гестапо по доброй воле. И совсем не заморачивались тем, что оружие, выпущенное их руками, убивает советских людей. В том числе и мирных – женщин, стариков, детей. Естественно, и качество изделий вначале было выше, чем у СССР. А когда наши ввели в 1968 году в Чехословакию танки, то это, на мой взгляд, – лишь миллионная часть возмездия за тот вред, что они принесли нашей стране, все эти политические подстилки. Так почему же нас заставляют перед этими моральными уродами, да-да, Лёль – настоящими уродами извинятся сегодня? Несправедливо.
До сих пор историки этих стран скромно умалчивают, сколько же оружия они поставили рейху. А цифры здесь зашкаливают. По отдельным видам вооружений и боеприпасов Турция, Испания, Франция, Норвегия, Швеция, Польша, Голландия, Бельгия, Дания, Португалия и прочая шантрапа чуть ли не на восемьдесят процентов закрывали потребности вермахта. Я уже не говорю об обмундировании, защитных шлемах, сапогах, саперных лопатках, полевых кухнях, проводах для полевой связи, дальномерах, прицелах и многом другом, без чего нельзя представить армию. Даже взять США, вот уж где был рог изобилия! Начиная только с тридцать девятого года по сорок четвертый, суммарный объём поставок в фашистскую Германию через подставные фирмы в «нейтральных странах», всего и всякого, по самым скромным подсчетам не только не уступал поставкам в СССР по так называемому ленд- лизу, но даже превзошел. Вот только либералы и демократы об этом говорить не любят – табу для них.
По официальным и далеко не полным данным, на стороне немцев воевало два миллиона с лишним человек со всей Европы. Не так давно всплыли цифры, что только одних поляков в вермахте воевало не менее шестисот тысяч человек. А один исследователь, причём поляк, прибавил к этому ещё примерно триста тысяч. Сегодня можно смело говорить о трёх миллионах европейцев, шедших вместе с нацистами убивать мою страну. И это не учитывая тех, кто был в военизированных формированиях. Они обслуживали тылы, доставляли к фронту боеприпасы, обмундирование, провиант и множество того, без чего армия не может вести боевые действия. Я где-то читал, что одного солдата, находящегося в окопе, обслуживают только в прифронтовой полосе несколько тыловых и гражданских лиц. Так что эти два миллиона европейского сброда смело можно увеличивать ещё в три-четыре раза минимум. Если по фронтовым потерям у нас количество погибших солдат соотносимо с потерями фашистов и их шестёрок, то вот с мирными гражданами пропорция жуткая. Восемнадцать миллионов жителей, если не больше, – женщин, детей, стариков убили в рамках программы «Ост». Причём около семидесяти процентов из этого числа сожгли, расстреляли, заморили голодом фашистские добровольные приспешники из оккупированных стран, полицаи.
На совести всех этих национальных формирований крови мирных граждан больше, чем у самих немцев, которые творили такое, что не по себе становится. В годы советской власти народу эту статистику не называли. Прятали. Всё-таки представители этих стран и республик наши – «советские». Неполиткорректно. Взять ту же белорусскую деревню Хатынь. От нас скрывали, что всех там сожгли украинские полицейские формирования из националистов. Сожгли поголовно: женщин, детей, стариков. Никого не пожалели. Удивительно, но несколько жителей сбежали и попали на патруль настоящих эсесовцев, из немцев. Так те отпустили их. Благодаря этим безвестным немцам, настоящим фашистам, они уцелели. И таких деревень, сёл и хуторов было уничтожено просто огромное количество.