Флоренского Павла Александровича

Заявление

Прошу кооператив перевести пай, внесенный на мое имя, в кооператив «Смычка», находящийся в городе Загорске Моск. обл. по Переяславской ул., на имя жены моей Анны Михайловны Флоренской.

Павел Александрович Флоренский.

1934.ѴІІІ.17.

[Собственноручную подпись Павла Александровича Флоренского удостоверяю.

Зам. директора OMC БАМЛАГ НКВД

19/ѴІІІ-34 г. Подпись]

Треугольная печать

Коллеги по OMC пытались помочь. 21. X. 1934 г. П. Н. Каптерев послал деньги: «Дорогая Анна Михайловна. Наконец сегодня только сумели послать Вам все деньги 124 р., оставшиеся на книжке, и 52 р. премвознагр., на которые не было доверенности. О П. А. известно достоверно только то, что он давно уехал в М., и больше ничего, как я Вам писал. Мы живем недурно, все шлют Вам свои сердечные поздравления и приветствия. He забывайте нас».

В Архиве РАН, в фонде В. И. Вернадского, об отъезде П. А. Флоренского письмо Н. И. Быкова от 2. ХІІ.1934.

«…Κ сожалению, я не могу передать Вам мнение и віечатление П. А., готорый читал эту книгу, потому что в конце августа он был ~нят с работы на Лерзлотной станции и переброшен в неизвестном направление как выяснилось ютом, в Солов, мон. С его уходом станция потеряла крупнейшего работника

I ряд начатых им чрезвычайно интересных работ, к сожалению, остался незакон- генным. П. Н. продолжает работать на станции по–прежнему… (Архив РАН, ф. Я8, оп. 3, № 217, л. 2—3).

В начале июня связь з/к с внешним миром была прервана. Письма перестали приходить и от других з/к, но, по–видимому, письма из дома они получали. Среди рассказанных, написанных и опубликованных материалов много противоречивого, а порой придуманного. Они собраны в статье «После гибели» (сб.: «П. А. Флоренский: арест и гибель»/Сост. Д. Ю. Васильев. Уфа: Изд. градоУфимской Богородской церкви, 1997). Летом 1937 г. вышел приказ наркома Ежова о сокращении количества з/к и по лагерям были разосланы разнарядки. Они стандартные, напечатаны литографски, а конкретные сведения для каждого лагеря вписаны от руки. Опубликовано: Ленинградский мартиролог 1937—1938. Т. 2: Октябрь 1937 г. СПб., 1996.

Совершенно секретно

Нач. УНКВД JenHHrpaдс. области “

комиссару гсуд. безопасности I ранга. Ваковскому г. лнинград

В соответствии с моим приказок № 00447 (разослан начальникам НКВД)— ПРИКАЗЫВАЮ:

XII. С 25 августа начать и в 2–х месячньЗ срок закончить операцию по репрессированию наиболее активных контрреволюционных элементов из числа содержащихся в тюрьмах ГУГБ, осужденных за шпионскую, диверсионную, 'еррористическую, повстанческую и бандитскую деятельность, а также осужденных член® антисоветских партий (троцкистов, эсеров, грузмоков, дашнаков, итихатистов, муссавэттстов и т. д.) и прочих контрреволюционеров, ведущих в тюрьмах ГУГБ активную антисовггскую работу.

В Соловецкой тюрьме ГУГБ репрессированию подвергнуть также бандитов и уголовные элементы, ведущих в порьме преступную ра(оту.

XIII. Все перечисленные контингенты пос. е рассмотрения их дел на Тройках при УНКВД подлежат расстрелу.

XIV. Вам для Соловецкой тюрьмы утверждается для репрессирования 1200 человек.

XV. Установить следующий порядок офодоления дел репрессируемых.

Начальникам тюрем ГУГБ: на основаніи материалов оперативного учета и личных дел составляют на каждого подлежащего репрессированию подробную справку с указанием в ней: фамилии, имени, отчества, за какие преступления, на какой срок и кем осужден, преступная деятельность (подлежащего репрессировании) в тюрьме, в том числе побеги, к. — р. выпады и злостные нарушения режима.

Справки подписываются пом. нач. тюрьмы по опер, работе (при отсутствии оперуполномоченным) и начальником тюрьма ГУГБ.

Справки на каждого подлежащего репргссированию заключенного вместе с имеющимся на него в оперчасти тюрьмы делом наіравляются тюрьмой ГУГБ на рассмотрение соответствующей республиканской, краевой или областной Тройки. Копии справок направляются в 10–й отдел ГУГБ.

Тройка по рассмотрении представленных ей этих материалов выносит приговор, который и заносит в протокол.

Выписка из протокола в отношении кіждого осужденного приобщается к делу. Дела и протоколы возвращаются начальнику тюрьиы для приведения приговора в исполнение.

XVI. Приговоры приводятся в исполнеіие специально отобранным начальствующим и надзорсоставом тюрьмы ГУГБ под личным руководством начальника тюрьмы или его помощника по оперативной части. *

Основанием для приведения приговора в исполнение является заверенная выписка из протокола заседания Тройки с изложением приговора в отношении каждого осужденного и специальное предписание за подписью начальника тюрьмы ГУГБ лицу, приводящему приговор в исполнение.

XVII. Документы о приведении приговора в исполнение приобщаются к делу осужденного.

XVIII. Протоколы Троек с приложением дел осужденных по исполнении приговора немедленно направляются из УНКВД начальнику 8–го отдела ГУГБ.

XIX. О ходе операции доносить мне через 10–й отдел ГУГБ ежедекадными сводками.

В сводках сообщать количество репрессированных с указанием, за какие преступления они отбывали наказание в тюрьме ГУГБ и за какие преступления подвергнуты расстрелу, п. п. Народный комиссар внутренних дел Союза CCP Генеральный комиссар гос. безопасности—Ежов.

Верно: оперсекретарь НКВД СССР

№/59190 комбриг (Упьмер)

16.ѴІІІ.1937 г.

[Резолюция:] т. Пірину. К исполнению 19/VIИ

Ю. И. Чирков (А было все так… W., 1991. С. 168—169) отличается четкой памятью, строгостью к фактам. Он пишет: «…в конце августа урок куда‑то увезли, а через день нас перевели в Кремль. П. А. Флоренский и другие видные сотрудники ПСБ, очевидно, были под замком. Ясно было одно: все изменения к худшему. В газетах бушевал шквал ненависти и подозрительности. Термин «враг народа» упоминался почти во всех статьях. Создавалось впечатление о множестве «врагов» во всех звеньях госаппарата, на производстве, в литературе, в армии и т. п. Казалось, все руководство вместе с великим сошло с ума. Іазеты читали молча, без обычных комментариев, чтю уже стало в Соловках опасным. Были случаи ареста тех, кто вслух высказывал возмущение происходящим».

Среди тех, кто видел з/к Флоренского П. А. осенью 1937 г, — Александр Григорьевич Фзорский (род. в 1914 г., осужден в Ленинграде п< статье 58 ¹⁰. В Соловках находился с ноября 1936 г. Летом и осенью 1937 г. он >ыл в Ребалде и в Кремле, скзобожден 22 марта 1940 г. Воевал, сейчас живет в Николаеве Ленинградской >€>л.). Из его письма к А. В. Мельник от 11.ѴІІІ.198! г.: «…осенью

IX. г. я прожевал в помещении, что расположено у Рыбных ворот стены в сторону портг. Co мною в это время проживал профессор матекатики, химик Павел Александрович Флоренский».

Важно писімо Р. Н. Литвинова, каким‑то образом прорвавшеся домой, на нем рукой Варвгры Сергеевны Литвиновой поверх порядкового нокера написано: «Последнее писімо» от 19.ІХ.1937 г.: «…ночью придется дежурит» (одно слово зачеркнуто цензурой. — Ред.), т. е. сидеть ночью у дверей с 12 до бутра, так как сегодня моя очередь. До сих пор у меня нет работы. Это нехорошо ϊ смысле еды, потому что безработные получают (замарано цензурой две трети строки. —Ред.), а при длителыом отсутствии это начинает сказываться. Кроле того, нет денежного возшграждения, так что и ларек не помогает… В проылую выдачу писем я не полупил ничего. А так как выдача идет теперь два раза вмесяц, I и 15, то теперь жди две недели… Безработное состояние я использую для занятий математикой и аэродинамикой и провожу время довольно интересно… Изменения идут, и логичесги нужно ждать еще более крупных, но ничего определенного предчувствовать нельзя… Во всяком случае, если не будет изменений, на ближайшие 1,5 ѵіесяца я обеспечен деньгами, а в ларьке есть діже маргарин и сахар, хлеба хватает, книжки есть, окружение смешанное, есть приітное, но есть и отвратительное… Ho не исключена возможность переезда, а куда—пес его знает, потому что мои пункты считаются очень опасными. А самое главное, будь здорова, не падай духом, помни, что я тебя крепко люблю, не забывай о твоем Р…»