– Идем, Лора.

По деревянной скрипучей и ненадежной лестнице они спустились во мрак подвала.

– Подожди, здесь где-то должна быть свечка, – пошарила рукой Лора. Через минуту они двинулись по подвалу, уже освещая себе путь слабым огоньком.

– Наш подвал сообщается с подземным ходом. Тайным подземным ходом, о котором не знает никто, ни король, никто… – рыдания понемногу стихали. – Этот древний ход выходит наружу за крепостными укреплениями, – Лора, кажется, начала успокаиваться.

– Прекрасно, Лора. Это как раз то, что нам нужно, – старался приободрить и занять хоть каким-то разговором девушку Квентин. – За городскими стенами мы будем в безопасности. Никому и в голову не придет искать нас там.

– Это сделали люди Конаха?

– Да, это они. Они пытаются найти нас, Круг Посвященных.

– Что же нам теперь делать?

– Не знаю, Лора, пока не знаю, – честно признался Квентин. Пока им требовалось только одно: потеряться, оторваться и от сыщиков короля, и от агентов Конаха, а в том, что они вышли на их след, после убийства деда Лоры сомнений уже не оставалось. Все решали часы. Было необходимо опередить врагов и первыми проникнуть в лабиринт.

– Лора, а ваш подвал случайно не ведет в лабиринт?

– Я не знаю, этими древними подземными ходами пронизан весь город, но в них очень легко заблудиться. Нет ни плана, ни карты. Мы знаем о подземном ходе лишь то, что по преданиям передавалось в нашем доме.

Подвал был низкий, и им пришлось идти, склонившись, прежде чем они приблизились к следующей двери, на это раз железной.

– За ней, – Лора указала на дверь, – начинается подземный ход.

Квентин потянул дверь, и она поддалась, хотя и издала противный скрип несмазанных петель. Подземный ход стал выше и шире, и теперь можно было распрямиться в полный рост. Стены подземелья были укреплены сырым кирпичом, поросшим мхом. Кое-где сквозь обветшалую кладку просовывались корни растений.

– Давай пойдем быстрее, – предложил Квентин. – А то как бы нас тут не засыпало.

Ход оказался коротким, хотя по пути им встретилось несколько боковых ответвлений, открывающихся в основной проход черными провалами осыпающейся земли, проросшей корнями растений. Идти такими переходами было опасно.

Ход заканчивался круглым люком в потолке, к которому была приставлена деревянная лестница.

– Ты первый, – Лора кивнула на чугунную крышку люка. Квентину ничего не оставалось, как подняться по лестнице и всем телом упереться в крышку. Она была тяжелой и шла туго. После изрядных усилий, попотев и запыхавшись, ему удалось сдвинуть крышку так, что образовалось достаточное отверстие, чтобы в него просунуться.

Когда они выбрались на поверхность земли, уже стояла ночь. В небе ярко горели звезды. Полная луна отражалась бликами в глянцевой жирной листве южной растительности. Воздух остыл и превратился в освежающий нектар, наполненный морской прохладой. Где-то рядом шумно вздыхало море, и маленькие обитатели трав и цветов вроде кузнечиков и цикад беспокоили тишину своим пением. Крепостные стены остались позади и темной громадой вздымались у них за спиной. Вдалеке, у подножия холма, на котором был расположен город, виднелись огоньки в домах слободки. Справа от них было море и порт, а впереди раскинулись виноградники и фруктовые сады.

Квентин опустился на землю. Он устал, и дальше идти не хотелось. Лора не плакала: опасность высушила слезы и заставила личное горе отступить назад.

– Куда пойдем? – спросил Квентин, хотя признаться, ему не хотелось ничего иного, кроме как, вот так сидеть и слушать море.

– Здесь недалеко есть заброшенная рыбачья хижина. Когда я была маленькой, мы часто играли там с ребятами. Там нас никто не найдет.

– Было бы хорошо, а то уж больно надоели эти погони.

Квентин поднялся на ноги, взял Лору за руку, и они двинулись на шум моря.

– Старик что-нибудь сказал? – Друум строго смотрел на Йорга и Яниса. Они снова собрались все вместе.

– Нет, ничего, он умер слишком быстро.

– В доме что-нибудь нашли?

Жрец и воин виновато переминались с ноги на ногу.

– Какие-нибудь книги, карты, записки, дневники, тетради, хоть что-нибудь, что могло бы пролить свет на местонахождение лабиринта?

– Мы перевернули весь дом, ничего не было.

– Куда подевались девчонка и Квентин?

– Все произошло так неожиданно. Они сиганули в какой-то боковой проход во дворце, за ними сразу же погналась стража. Мы же не могли кинуться туда вслед за королевской стражей.

– Значит, след Посвященных потерян? И в доме старика вы ничего не нашли? По-вашему выходит: уже можно сворачивать операцию и с чистой совестью докладывать об этом Его Святейшеству? – в голосе кавалера Друума послышались угрожающие шипящие тона. – А как выглядит то, что мы до сих пор еще не знаем, кто входит в Круг Посвященных? Что вы на это скажете?

Друум раздражался все больше и больше. Сегодня ночью ему предстояло выходить на связь с Верховным Жрецом, а он даже не представлял себе, о чем он будет рапортовать, о каких таких успехах и достижениях. Все шло как нельзя хуже: пропал Альдор, Круг Посвященных не установлен, Квентин ушел, слабая ниточка в виде старика и Лоры тоже оборвалась. Что же делать? Он был готов растерзать этих тупиц и негодяев. Уже больше недели они только и делают, что топчутся на месте.

– Завтра турнир. Он записался на турнир. Велика вероятность, что он примет участие в состязании. Возможно, он встретиться там со своими друзьями. Мы должны принять все меры к тому, чтобы не упустить их и на этот раз. Вам все понятно? – он дождался, когда все они покорно, в знак согласия, склонят головы. – Расставьте посты: возле всех проходов на арену, на площади перед дворцом, во дворце, на рынке – везде, где только можно. Но особое внимание уделите арене и дворцу. Мне кажется, именно там произойдут главные события.

– Нам не хватит людей.

– Мне что всему вас учить?! Свяжитесь с Якобсом и с нашим послом, пусть выделят людей. Если в ближайшие два дня мы не захватим кого-либо из Посвященных или не разрушим лабиринт, считайте себя трупами. Если даже Его Святейшество и помилует вас по доброте душевной, то от меня спуску не ждите. Все ясно? Прекрасно. Идите и запомните, сегодняшняя ночь не для того, чтобы спать.

Сам Друум отправился к Якобсу, в доме которого был оборудован Алтарь для связи с Его Святейшеством. Легкой тенью, оглядываясь, нет ли за ним слежки, Друум скользил по темным и тихим улицам Магоча. Ощущение скрытой опасности не покидало его. Он чувствовал, что в игру вступил какой-то неучтенный фактор, невидимый и оттого еще более опасный. Все шло как-то не так, будто он с легким сердцем сел сыграть в шахматы с шестилетним ребенком и уже через несколько ходов понял, что оказался в тяжелой ситуации. Так не должно было быть. Мальчики и девочки собирались вместе, легко обманывали и его, и королевскую стражу этого остолопа Стефана, и все это сходило им с рук. Они исчезали бесследно и появлялись, когда сами того хотели. И это тоже сходило им с рук. Такого просто не могло быть, чтобы кто-то так легко мог провести его, Друума. И не будет! Но, тем не менее, он чувствовал, что уперся лбом в каменную стену, и чем больше он бился в нее, тем только сильнее разбивал лоб, сама же стенка и не думала сдвигаться ни на миллиметр.

Якобс относился к Алтарю с благоговейным ужасом. Сам он бы никогда, даже под страхом смерти, не согласился бы предстать пред ликом Властелина. Поэтому он встретил и проводил Друума в дальнюю комнату, где размещался Алтарь, с такими церемонными почестями, как будто бы провожал в последний путь заслуженного героя.

Друум тоже предпочел бы лишний раз не беспокоить Его Святейшество. Обязанность сношения с Верховным Жрецом всегда возлагалась на иерархов Священного престола, но Альдор исчез, и старшим в группе остался он, Друум. Ему выпало нести это тяжкое бремя, и он вошел в Алтарь с безразличием человека, приговоренного к смерти. Все переживания, страхи и мысли остались за дверью этой комнаты. Теперь он был всего лишь бездумной куклой, принесенной в заклание высшим силам. Он чисто механически исполнил соответствующий ритуал и тотчас почувствовал, как его затягивает в громадную черную воронку.