Quaerens. — Однако, учитель, если бы мы жили до этой жизни, то что-нибудь нам бы от нее осталось. Иначе этих прежних существований как будто бы и не было.
Lumen. — А разве родиться с прирожденными к чему-нибудь способностями ничего не значит? Духовной наследственности не существует. Двое детей родятся от одних и тех же отца и матери, получают совершенно одинаковое воспитание, окружены одинаковыми заботами, живут в одинаковой среде. И рассмотри каждого из них. Одинаковы ли они? Ничуть: равенства душ не существует. Один приносит с собой мирные инстинкты и обширный ум; он будет добр, умен, сведущ, знаменит даже, может быть, среди мыслителей. А другой приносит с собой инстинкты властолюбия, зависти, даже, может быть, жестокости. В большей или меньшей степени это несходство характеров, не зависящее ни от семьи, ни от расы, ни от воспитания, ни от физического состояния, проявляется у всех людей. И ты можешь над этим раздумывать сколько угодно: ты придешь к убеждению, что это необходимо и может иметь свое объяснение только в предшествующих состояниях души. На вашей планете ни одно существо не может воплотиться иначе, как через посредство, человеческого зародыша. Это закон земной жизни. Но нужно смотреть сквозь завесу: душа не вещь. Тело есть только ее оболочка.
Quaerens. — Я согласен, что различие способностей, приносимых в мир, не объясняется органическими причинами. Но, спрашиваю я себя: к чему послужили бы несколько существований, если, начиная новую жизнь, не помнишь о предыдущих? Более того, я спрашиваю себя: действительно ли для нас желательно иметь в перспективе бесконечное путешествие но мирам и вечное переселение душ? Потому что, наконец, необходимо, чтобы все имело предел и чтобы после стольких веков путешествия, мы получили бы отдых. В таком случае, отдыхать немедленно после одного существования…
Lumen. — О, люди! Вы не знаете ни пространства, ни времени; вы не знаете, что вне движения звезд времени не существует и что вечность неизмерима; вы не знаете, что в бесконечности мирового звездного протяжения пространство есть пустое слово, и оно неизмеримо; вы ничего не знаете: ни оснований, ни причин, все для вас неуловимо; атомы на движущемся атоме, вы не имеете никакого точного представления о вселенной; и в такой-то тьме, в таком невежестве вы хотели бы судить обо всем, все обнять, все охватить! Но легче было бы заставить океан войти в ореховую скорлупу, чем заставить вас понять закон судеб вашим собственным земным умом. А потому, не лучше ли вам, делая законное употребление из дарованной вам способности индукции, остановиться на прямых последствиях умозрительного наблюдения! Умозрительное наблюдение доказывает, что мы не одинаковы при появлении на свет, что прошлое подобно будущему и что вечность, которая впереди нас, также и позади нас; что ничто не творится в природе и ничто не уничтожается; что природа распространяется на все существующее, и что Бог, разум, закон, число настолько же не вне природы, как и материя, вес, движение; что нравственная истина, справедливость, мудрость, добродетель существуют в мировом движении так же, как и физическая реальность; что справедливость требует равенства в распределении судеб; что судьбы наши не заканчиваются на земной планете; что другие населенные планеты движутся вместе с нашей в пространстве, открывая крыльям души неистощимое поле, и что бесконечность вселенной в мире материальном соответствует вечности нашего духа в мире духовном. И не достаточно ли таких убеждений в связи с индукциями, которые они нам внушают, чтобы освободить наш разум от старых предрассудков и представить свободному рассудку панораму, достойную смутных и глубоких желаний наших душ?
Я мог бы иллюстрировать этот общий набросок примерами и подробностями, которые тебя еще больше поразили бы. Мне достаточно прибавить, что в природе есть другие, неизвестные тебе силы, сущность которых и способ проявления совершенно другие, нежели у электричества, притяжения, света и т. д. И среди этих неизвестных естественных сил есть особенно одна, будущее изучение которой приведет к удивительным открытиям для уяснения вопросов о душе и жизни. Это сила психическая. Эта невидимая сила устанавливает таинственную связь между живыми существами, даже без их ведома, и уже во многих обстоятельствах вы могли признать ее существование. Вот два любящих друг друга существа. Они не могут жить в разлуке. Если сила событий вызывает разлуку, наши влюбленные смущаются, становятся рассеянны, души их беспрестанно покидают тело, чтобы встретиться и через расстояние. Они думают об одном и том же и живут общей жизнью, несмотря на разлуку. Если какое-нибудь несчастье случается с одним, другой получает отраженный удар. Бывали случаи, что такая разлука производила смерть. Сколько констатировано случаев с неопровержимыми доказательствами о неожиданном появлении какого-нибудь лица интимному другу, жены мужу, матери сыну и обратно, именно в тот момент, когда появившийся человек умирал иногда где-нибудь на огромном расстоянии? Самая строгая критика не может теперь отрицать этих достоверно констатированных фактов. Двое детей-близнецов, живших на десятиверстном расстоянии друг от друга и в совершенно различных условиях, заболевали в одно и то же время одинаковою болезнью, или, если один из них чрезмерно уставал, другой, совершенно беспричинно, начинал себя чувствовать плохо, и так далее. Эти многочисленные факты доказывают, что существуют симпатические узы между душами и даже между телами и еще лишний раз заставляют нас подумать о том, что мы далеко не знаем всех действующих сил в природе.
Если я тебе открываю эти взгляды, о, друг мой, так это для того, чтобы показать тебе, что ты еще до смерти можешь предчувствовать истину и что земное существование не настолько лишено света, чтобы нельзя было посредством рассуждения дойти до ознакомления с главнейшими чертами духовного мира. К тому же, все эти истины должны проистечь из моего рассказа, когда я скажу тебе, что я увидел не предпоследнее только из своих существований, благодаря медленности света, но и мою запредпоследнюю планетную жизнь, и более десяти существований, предшествовавших тому, в котором мы с тобою встретились на земле.
Quaerens. — О, Люмен! Размышление и наука уже приблизили меня к уверенности в многократном существовании души. Но так как эта доктрина далеко не имеет за себя столь многочисленных и очевидных логических, моральных и физических доказательств, как доктрина существования множества обитаемых миров, то признаюсь, сомнение осталось и до сих пор у меня в мысли. Современная оптика и превосходные вычисления, дающие нам возможность некоторым образом осязать другие миры, показывают нам их годы, времена года и дни, заставляют нас присутствовать при изменениях живой природы на их поверхности; все эти данные дозволили современной астрономии установить доктрину человеческого существования на других звездах на прочном и нетленном фундаменте. Но, скажу еще раз, совсем не так ясно стоит вопрос о возрождении, и, хотя я сильно склоняюсь к переселению душ на небо, потому что это единственная возможность представить себе вечную жизнь, но стремления мои требуют, тем не менее, для своей поддержки и упрочения, света, которого у меня еще нет.
Lumen. — Вот именно этот-то свет и составит предмет нашей сегодняшней беседы. Признаюсь, у меня есть преимущество перед тобою: я говорю об очевидности и строго придерживаюсь того, чтобы быть только точным истолкователем событий, из которых соткана в настоящее время моя духовная жизнь. Но так как твой ум может понять возможность и правдоподобность научного объяснения моего рассказа, то, слушая его, он может только сам просветлеть и увеличить свое знание.
Quaerens. — Поэтому-то я и жажду всегда тебя слышать.
Lumen. — Ты понял, что свет должен доставить нетленной душе непосредственное лицезрение ее существований на планетах.
После своего земного существования я увидел свое предпоследнее существование на одной из планет Гаммы Девы. Одно — свет доставил мне через 72 года, другое — через 172 года; я вижу сейчас с Капеллы, каким я был 72 года тому назад на земле и 172 года тому назад на планете Девы. Таким образом, вот два прошедших и последовательных существования, сделавшихся для меня настоящими и одновременными, благодаря законам света, который мне их передаст.