Идея казалась неглупой. Что ж, у него было еще несколько дней, до тех пор, пока корабль Эдмона Арьена не бросит якорь в ближайшем городке.

Глава 7

Род Карнавон

Алаис Карнавон ждала визита или Арона, или Элайны, и не была разочарована, когда госпожа Шедер шагнула через порог.

– Элайна?

– Я пришла поговорить…

Да, сейчас самое время.

Они только-только доехали до Рентара, еще не успели даже распаковаться, Арон удрал в контору, слуги падают с ног от усталости, детей пушкой не добудишься, своего Алаис вот пять минут назад укачала – красота! Никто не подслушает.

– Присядешь? – Алаис показала глазами на кровать.

Элайна без лишних гримас и жестов опустилась на смятые простыни.

– Кто ты такая?

– Алекс Тан, – Алаис смотрела невинно, но внутренне напряглась. И не зря.

– Это ты Шедерам рассказывай, – Элайна передернула плечами. – Я с Шелленом больше пятнадцати лет вместе, понимаешь? И знаю, что такое родовой знак. Он должен быть у герцога, а не у какой-то девчонки непонятного происхождения.

Алаис передернула плечами. Ее явно хотели оскорбить, но зачем? Вывести из себя и посмотреть на реакцию? Ну-ну…

– Что ты хочешь услышать – и зачем?

– Твой род и настоящее имя. А зачем…

– Из любопытства, правда? – Алаис собиралась отстаивать свое инкогнито до последнего. – Ты никак не сможешь ни подтвердить мои слова, ни опровергнуть, а вот я… я наживу себе кучу проблем, если моя тайна раскроется.

Элайна и не подумала отвечать на обвинение.

– Я узнала цвета. Ты – Карнавон, но ты ведь не герцогиня? Я помню, как ее описывали, она – урод, чудовище с красными глазами…

Алаис словно плетью стегнули.

– Не смей так о ней! Не смей, слышишь!

В люльке недовольно пискнул ребенок, и Алаис наклонилась к нему, покачивая колыбель и воркуя что-то нежное. Впрочем, пепелить глазами Элайну ей это совершенно не мешало.

Та молча сопела, понимая, что перегнула палку. Но…

– Я – Карнавон, – согласилась Алаис. – Только родилась чуть раньше, чем Алаис Карнавон.

И ведь не солгала. Просто ее душе действительно побольше лет, чем Алаис.

– То есть ты… но у герцога была законная жена!

– Шеллен ввел Далана в род, – напомнила Алаис. – Значение имеет кровь, а не возраст, хотя и он – тоже. Алаис Карнавон слишком слаба, слишком уродлива… ей не было места в этой жизни.

– Ты ее…

– Нет. Не я. Она сама.

И вновь женщина не лгала.

Алаис Карнавон пришла в ту заводь с намерением умереть. Она все – жизнь, смерть, разум, душу, без остатка отдала, чтобы пришла мстительница, она получила свое. А что мстительница не рвется в бой – уж простите! Может, она цинично намерена наблюдать смерть своих врагов от старости?

Элайна размышляла, постукивая пальчиками по губам.

– То есть ты – последняя из Карнавон?

– Нет, – и вновь Алаис не солгала. Какая же она – последняя? Вот он, деть, сопит в две дырочки! Неважно, что у него пока мозгов, как у котенка, зато он – полноправный Карнавон! – Я в любой момент могу передать медальон, но пока этого не хочу.

– Кому?

Алаис покачала головой. Нет уж, такой информацией она не поделится.

– Ты всерьез намерена помочь нам?

– Кому – нам? – вопросом на вопрос ответила Алаис

– Мне. Далану. Шеллену.

Алаис заметила, что ни Арона, ни младших сыновей в списке не оказалось, но Элайна не стала дожидаться вопроса.

– Я… я не смогу оставаться рядом с мужем. Раньше я знала, что он жив, что с ним все в порядке, что он… он просто – есть! А сейчас… я лучше помру рядом с его могилой.

– Герцогам могилы не полагается, – отмахнулась Алаис. – Над водой прах развеивают.

– Меня это очень утешит.

Алаис покачала головой.

– Лайни… можно?

– Называй хоть как.

– Ты ведь семью подставишь. Я – вольный ветер, Далан явно сын магистра, а вот ты – Шедер. Муж, сыновья…

– Знаю, все знаю. Но… дети – они больше Арона, только Далан мой.

Алаис искренне удивилась. Бывало и в ее мире, что одного ребенка мать любит, а второго гнобит, но ей это было решительно непонятно. Родители между ними различий не делали, и Алаис надеялась так же относиться к своим детям.

– И ты всех бросишь? У тебя младшему…

– Три года. Справятся без меня. Если все получится – вернемся. Если нет…

Алаис покачала головой.

– Я бы тебя не взяла. Слишком велик риск провала.

– Почему?

Элайна не возмущалась. Дочь купца, она могла оценить риски, взвесить их, разобраться…

– Первое. Ты любишь Шеллена и можешь выдать себя. Второе. Наверняка рядом с ним есть предатели. Далана он не видел, так ведь?

– Издали. Но мы решили, что пока знакомить их рано. Вот когда Далан был маленький, Шеллен его часто видел, просто мальчик не помнит.

– Хоть это хорошо. Не будут орать при виде друг друга. Тебя – знают. Далана – нет. А замаскировать тебя мы попросту не сможем. Кожа, волосы, лицо, глаза…

– Как тебя?

Алаис подняла брови.

– Когда ты не следишь за собой, то ходишь, двигаешься совсем иначе. Иначе говоришь, держишься…

– Вполне возможно. Как… Шеллен?

– Да, и это тоже есть. Проскальзывает иногда.

Алаис мысленно ругнулась.

Ну да, моторика-то принадлежит Алаис Карнавон, это она училась кушать, не оттопыривая локти, ходить с книгами на голове и прочим аристократическим ужимкам. И когда душа отвлекается, привычки лезут наружу сорняками.

Плохо. Вот так и прокалываются люди.

– Я привыкла бродяжить. Далан гибче и мягче. А ты… извини, но на тебе хорошая жизнь крупными буквами написана.

Элайна покачала головой.

– Я все равно поеду с вами.

– Куда?

– Допустим, в Тавальен?

Алаис взялась за виски.

– Элайна, давай сначала расскажем все Далану, послушаем, что он скажет, а уж потом…

Женщина вздохнула и согласилась.

Далан не подвел.

Алаис так и тянуло съязвить – мексиканские сериалы, только не понял бы никто.

Благородный отец – Хулио, ты не сын мне!

Страдающая мать – Хулио, ты сын не только мне, но еще и ему, тому…

Алаис – группа поддержки – Хулио, не плачь! И из окна тоже не бросайся, не надо!

Лизетта – тетушка, заламывающая руки: 'о сколько лет тому позору!'.

Сам Далан – главное действующее лицо… и это лицо про телесериалы даже не слышало. И как оно должно реагировать (обморок, страдания, рыдания, попытки сейчас же воссоединиться с родным отцом) тоже было не в курсе. А потому получилось не хрестоматийно и вовсе даже не по канону.

Услышав о великой любви и трагедии своих родителей, мальчишка сначала задумался, потом наморщил нос, а потом выдал такое, от чего Арон расцвел майской розой, а Элайна побледнела и осела в кресло.

– Пап, а не наплевать ли, кто меня там сделал? Воспитывал-то ты, ты и отец! А этот…

– Осеменитель, – тихо подсказала Алаис, но Далан услышал.

– Во! Этот осеменитель пусть облезнет и неровно обрастет! Мне он к чему со своим наследством? Жил и проживу, сам заработаю! Мы, Шедеры, не белоручки!

Лизетта захлопала в ладоши. Громко и звонко.

– Молодец, племянник! Лайни, а он точно от Шеллена? Замашки точно наши!

– Купеческие…

– Так и ты не из благородных…

– Цыц! – Арон не дал разгореться скандалу. – Значит так, Далан. Я бы на это плюнул. Ты все равно мой сын, кто бы тебя ни сделал, сам знаешь, что тебя, что остальных, воспитывали и лупили одинаково, разве что у тебя еще Тисам был…

– Он и с мелкими занимался.

– Тем более. Но Алекс уверяет, что это не так просто.

– Алекс? – Далан посмотрел на подругу. Алаис почесала нос.

– Твой отец прав.

Элайна издала какой-то протестующий клекот, но ее никто не слушал. Все внимание переключилось на Алаис.

– Далан, ты все же Атрей, а не Шедер, вот какая беда. Твой отец – герцог Атрея, законный и полноправный, и ты – его первенец, его сын, введенный в род и признанный морем. Это такой ритуал… одним словом. Если сейчас ты бросишь отца в беде, считай, ты умер.