Я приказал вернуть Быковского и Волынова на десятую площадку, так как уверен, что пуск раньше 14–15 июня не состоится, а держать их несколько дней в предстартовом режиме нет смысла. Королев возмущен перестраховкой ученых и задержкой пуска, но он, как и все члены Госкомиссии, не может настаивать на пуске в такой обстановке. Сергей Павлович заявил, что ракета может стоять на старте хоть две недели. А терпения и у космонавтов, и у всех организаторов полета хватит.

12 июня.

Проснулись в 6:30, проспали на 30 минут больше, чем обычно. Все небо обложено тучами, идет дождь, температура не выше 14 градусов, но мы с маршалом, как обычно, провели на берегу физзарядку и даже поплавали. Вода теплая — теплее воздуха, — правда, кроме нас, утром никто не купался.

Весь день до 22 часов Тюлин и Королев вели переговоры с Келдышем. Им удалось склонить Келдыша согласиться на пуск 13 июня, но специалисты службы Солнца остались на своих позициях: они продолжают утверждать о наличии серьезной опасности для космонавта в случае вспышек на Солнце, вероятность которых на ближайшие 2–3 дня еще достаточно высока.

Сегодня маршал Руденко имел продолжительную беседу с генералом Одинцовым. Беседа началась по инициативе Одинцова. Он заявил маршалу: «Центр работает без руля и без ветрил, у нас нет годового плана работы, нам не ясна перспектива. Центр — это строительная площадка, на которой много стройматериалов, но нет планов сооружений, архитектор не приложил еще своих усилий…» и т. д. Мы часа два говорили с Руденко об этой беседе. На маршала она произвела плохое впечатление, он прямо заявил мне: «Я боюсь, что Одинцов ляпнет что-либо подобное кому-нибудь из больших руководителей (здесь маршал привел для примера случай, когда его подвел М. М. Громов перед Сталиным во время войны). Он просто неумен, его нужно будет заменить: необходимо подобрать таких заместителей, которые могли бы в любой момент стать на его место». Да, я все больше убеждаюсь, что Одинцов не сможет быть хорошим начальником Центра, ему не хватает вдумчивости, такта, а, иногда, и просто здравого смысла.

13 июня.

Чудесное, солнечное, тихое утро. После завтрака на двух катерах ездили на рыбалку, космонавтов с собой не брали. Поймали несколько усачей и сазанов, один из них килограммов на пять, а всего набралось килограммов 20 рыбы. Сварили отменную уху. Один маршал, четыре генерала (я, Горегляд, Холодков, Одинцов), шесть офицеров и три солдата легко «уговорили» два больших ведра ухи. Я сравнительно немного был на солнце и все же «поприжарил» руки, а Руденко почти пять часов гулял в одних трусах и ничуточки не пригорел. Вернулись с рыбалки около трех часов и пошли прямо к председателю Госкомиссии. Он сообщил, что Москва дала добро на пуск 14 июня.

Итак, завтра уже пятый советский гражданин — майор Валерий Быковский отправится в космос. Четыре предыдущих полета наших космонавтов были блистательны не только по итогам — они были безукоризненно подготовлены и столь же безукоризненно выполнены. А как подготовлен полет Быковского? Ракету и корабль готовили долго и тщательно, и, казалось бы, нет оснований сомневаться в технике. Я верю, что завтра Быковский будет на орбите, но уверенности в полном выполнении задания у меня нет. За восемь суток полета могут быть неприятности и с человеком, и с техникой. Быковский подготовлен и оттренирован хорошо, но ему предстоит восемь суток жить в условиях невесомости, а кто может поручиться, что он сможет перенести невесомость так же, как Николаев? Ракета и корабль более трех суток стоят на старте, а до этого они больше года ждали отправки на старт. Сработает ли все так, как нужно? Риск, и притом значительный, еще долго будет сопутствовать каждому космическому полету. Будут и крупные неприятности, но мы, люди, готовящие полеты и управляющие ими, обязаны делать все, чтобы избежать неприятностей.

Быковский и Волынов сегодня в 19 часов прошли медицинский осмотр, с них сняли фоновые записи. Оба кандидата на полет чувствуют себя отлично. Они, как и их предшественники, проведут ночь перед стартом на второй площадке в домике космонавтов.

14 июня.

День старта майора Быковского очень тяжелый и одновременно радостный день.

Мы с маршалом поднялись в 5 утра, минут 30 позанимались спортом и поплавали. В 7:30 мы уже были у ракеты. На старте собрались Королев, Крылов, Лавренов, Мрыкин, Тюлин, Керимов, Ишлинский, Кузнецов, Руденко и другие. До заседания Госкомиссии просмотрели карты и послушали метеорологов. Погода на полигоне и в возможных районах приземления благоприятствовала старту. С 8 до 8:40 заседала Госкомиссия: заслушали доклад инженер-полковника Кириллова (начальника 1-го управления полигона) о готовности ракеты и корабля, доклад Яздовского о состоянии космонавтов и другие обычные перед пуском сообщения. Комиссия решила: заправлять ракеты и работать по пятичасовому графику с началом пуска «Востока-5» в 14:00.

Быковский и Волынов провели ночь хорошо и чувствовали себя отлично. В 9 часов они приехали в алексеевский домик и приступили к предстартовому медицинскому осмотру и надеванию скафандров. Утром Королев снова напомнил мне, чтобы я с Гагариным и Николаевым был у ракеты за 2 часа 30 минут до пуска. За 3 часа до старта Королев и Тюлин приехали к космонавтам. Сергей Павлович еще раз попросил Быковского доложить о работе третьей ступени и моменте разделения корабля и ракеты. Королев остался доволен ребятами и ходом их подготовки.

За 2 часа 15 минут до старта автобус с космонавтами прибыл к ракете. После коротких прощаний и пожеланий счастливого пути Быковский на лифте поднялся к кораблю. Начались самые томительные минуты в ожидании пуска… Через несколько минут обнаружилась первая крупная неприятность: отказали оба УКВпередатчика корабля — приемники работали, и Быковский нас слышал отлично, а мы его могли слышать только по КВ-связи. Космонавт мог слушать нас по шести различным каналам, а передавать нам сообщения — только по трем. Маршал Крылов и Королев пригласили меня, Гагарина и Одинцова на короткое совещание — как быть: лететь без УКВсвязи или отложить полет? Мы ответили твердо и однозначно: лететь!

Была уже объявлена 40-минутная готовность, когда к нам подошел один из сотрудников Алексеева и доложил о крупной неприятности с системой катапультирования. Перед закрытием люка корабля наш лучший специалист по скафандру В. И. Сверщек должен был вытащить фалу с предохранительной чекой из кресла и тем самым изготовить его к катапультированию. Сверщек, потянув за фалу, обнаружил, что ее где-то заело и она не вытягивается. Вместо того чтобы немедленно доложить об этом Королеву и Алексееву, он принимает дикое решение — ножом обрезает фалу и тем самым создает обстановку, почти наверняка исключающую нормальное катапультирование. Ведущий инженер Фролов, доверившись Сверщеку, решил, что тот поступил правильно, и продолжал закрывать люк корабля. Когда Сверщек спустился с корабля на землю, он рассказал об обрезании фалы своим товарищам, которые и подняли тревогу, после чего Главный конструктор С. М. Алексеев заявил, что так отправлять в полет корабль нельзя. Пришлось переносить старт на 30 минут, открывать люк и удалять обрывок фалы.

По 15-минутной готовности Гагарин, Королев, Кириллов и я перешли в бункер. Была объявлена 5-минутная готовность, дали все предварительные команды, и тут обнаружилось, что на пульте управления не горит табло, подтверждающее готовность блока «Е» (3-я ступень ракеты). Дали задержку старта на несколько минут, вызвали Пилюгина, Кузнецова, Рязанского и начали совещаться: пускать или выяснять причину? Единогласно решили задержать старт еще на 2–3 часа и попытаться выяснить причину отсутствия сигнала. Позже 17 часов запускать корабль было нельзя из-за резкого увеличения полосы посадки, а отказ от пуска вызывал необходимость разряжать (сливать топливо — Ред.) ракету, снимать ее со старта и отправлять на завод для переборки. В последнем случае пуск мог бы состояться не раньше августа. Серия отказов и недостатков в подготовке пуска создала тревожную обстановку. Многие из нас дрогнули. Маршал Крылов советовал отложить старт, многие члены Госкомиссии склонялись к такому же решению. Но Королев, Тюлин, Кириллов, Пилюгин и ряд других товарищей проявили твердую уверенность в надежности ракеты, и старт состоялся в 17 часов по местному времени.