Так писал Владимир Иванович Даль в работе «О повериях, суевериях и предрассудках русского народа».
А примененный им «метод лечения» кликуш груб, но вполне обоснован и подтверждает истерическую сущность кликушества. Истерический припадок, как известно, нельзя остановить уговорами, но можно резким эмоциональным воздействием. В медицинской литературе описаны случаи, когда истерические припадки врачу удавалось прекратить только… неожиданной пощечиной. В начале XIX века порка была столь распространенным явлением, что «метод лечения», применяемый Далем, вполне отвечал духу времени.
«Глубоко интересен вопрос о развитии порчи, кликушества и бесоодержимости в нашем народе. В этом отношении играет, по-видимому, огромную роль внушение, испытываемое отдельными лицами при разных условиях. Описание бесноватости в священных книгах, рассказы о порче и бесоодержании и вера в колдунов и ведьм, передаваемые из уст в уста среди простого народа, особенно же поражающие картины кликушества и бесоодержимости, которые приходится видеть русской крестьянке в церкви, — картины, которые надолго запечатлеваются в душе всякого, кто имел случай наблюдать неистовства кликуш и бесноватых… действуют на расположенных лиц наподобие сильного и неотразимого внушения…»
Эти слова принадлежат академику Владимиру Михайловичу Бехтереву и написаны им в 1900 году в предисловии к книге Н.В. Краинского «Порча, кликушество и бесноватые, как явления русской народной жизни».
После Октябрьской революции массовое проявление кликушества стало быстро уменьшаться. Сейчас в церквах можно очень редко увидеть даже отдельных кликуш. Зато в молитвенных домах сектантов не только единичные кликуши, но и групповые кликушества не являются редкостью.
У Луизы Лато, французской девушки, религиозной до фанатизма, во время церковного празднования дня страстей Христовых на местах ран распятого спасителя появлялись кровоточащие раны. Этот случай был верующими истолкован как чудо.
Подобные же язвы каждую пятницу открываются у баварской крестьянки Терезы Нейман, к которой и поныне стекается много верующих.
Эти случаи не единственные. Такие раны (они получили название стигм) впервые были обнаружены у Джованни Берна донне (1182–1226), основателя католического монашеского ордена францисканцев и канонизированного папой римским в 1228 году в качестве святого Франциска Ассизского. Уже в 1914 году было описано 49 случаев стигматизации, причем 41 случай — у женщин и только 8 — у мужчин.
Чаще всего стигматизация возникала на религиозной почве. Но среди этих случаев известен и такой. Сестра присутствовала при наказании плетьми любимого брата, и ее спина покрылась такими же кровоточащими рубцами, как у него.
Стигматизация — это характерный симптом истерии, а истерия чаще встречается у женщин, чем у мужчин. Недаром древние греки считали, что это заболевание вызвано неправильной работой матки. Само слово «истерия» и происходит от названия матки на греческом языке.
Различные проявления истерии испокон века считались проявлением божественной или демонической силы, и только в XIX веке истерия начала рассматриваться как психическое заболевание — заболевание мозга. Механизм ее был в деталях изучен И.П. Павловым. Случаи демонизма и религиозных эпидемий являются проявлением истерии.
Но подобные стигматы могут появиться и у здорового человека в результате внушения в состоянии гипноза. Мне довелось видеть, как загипнотизированному, которому к руке была приложена обыкновенная трехкопеечная монета, было сделано внушение:
— Эта монета раскалена!
Через несколько минут на месте, к которому была приложена холодная монета, образовался волдырь, соответствующий ожогу второй степени.
У Луизы Лато, Терезы Нейман и у всех им подобных стигматы — результат самовнушения.
— Мною воображаемые лица тревожат меня, преследуют меня, или вернее, я живу в них. Когда я описывал отравление Эммы Бовари, я имел во рту такой ясный вкус мышьяка и сам был так отравлен, что выдержал одно за другим два несварения желудка, несварение весьма реальное, так как после обеда меня рвало, — писал французский писатель Гюстав Флобер в 1870 году в одном из писем.
В психологии воображение определяют как психический процесс создания новых образов, представлений и идей на основе прошлых восприятий и понятий. В создании религиозных представлений воображение играет очень большую роль. Это хорошо понимали священнослужители всех времен и народов, пытаясь религиозными обрядами возможно в большей степени поражать воображение верующих. Трудно установить, кто первый сказал:
— Поражай воображение дикарей!
Но жрецы и миссионеры всегда придерживались этого правила в торжественных массовых молитвах, без всякого стеснения считая своих пасомых дикарями.
Одним из предрассудков, в который свято верят религиозные люди, является так называемое обновление икон. Лики на иконах «просветляются», а иногда открывают и закрывают глаза. Например, такое чудо было в 1524 году в Брешии и Пистойе, и наблюдали его тысячи молящихся.
В итальянском городе Анконе такое чудо продолжалось без перерыва с 30 июня 1796 года по 10 февраля 1797 года, когда Наполеон вступил в город. Убежденный, что чудо было мошенничеством, преследовавшим цель восстановить итальянцев против французов, Наполеон вызвал глав духовенства и, как писал современник, «осыпал жесточайшими упреками». И чудеса немедленно прекратились.
Были «обновления икон» и в нашей стране в период гражданской войны. Случай в Анконе говорит о том, что не только там, но и в ряде других мест было прямое мошенничество духовенства. Но немалую роль здесь играли и религиозные эпидемии, начинавшиеся с совместных молитв, в конце концов, приводящих к появлению массовых (групповых) галлюцинаций, возникающих на основе подражания. Ведь многим виделось даже больше того, что мошеннически фабриковалось духовенством.
Галлюцинации — это чувственный образ, непосредственно не зависящий от внешних впечатлений и вместе с тем имеющий для галлюцинирующего характер объективной реальности. Так определил галлюцинации в 1880 году выдающийся русский психиатр Виктор Хрисанфович Кандинский — автор первого, ставшего классическим, исследования этих явлений.
Во время галлюцинаций человек ничего не связанного с ними не воспринимает. Это следы ранее бывших восприятий, болезненные представления, возникающие в сознании. Галлюцинация — это сон наяву. Человеку кажется, что он видит и слышит то, чего нет. Он может ощущать отсутствующие запахи и даже чувствовать прикосновение. При этом обычно он, закрыв глаза, продолжает видеть, а заткнув уши — слышать.
На I Всесоюзном совещании по психотерапии в 1956 году о ней, даже в кулуарах, почти не говорили, но на втором — в 1966 году аутогенная тренировка оттеснила на задний план даже гипнотерапию.
Название ее, как нередко бывает в науке, не очень удачно. Но лечебный эффект завоевывает ей все больше и больше сторонников. В медицинской литературе все чаще говорится о ее успешном использовании при лечении неврозов, бронхиальной астмы, гипертонической болезни, стенокардии, заикания, при обезболивании родов, для устранения пред- и после-операционных явлений.
Аутогенная тренировка — это лечение самовнушением, и по своей психологической сути она имеет много общего с молитвой. Та же совершенствуемая путем упражнения концентрация внимания на одной мысли, то же ярко эмоционально окрашенное волевое стремление к осуществлению своего желания.
Именно этими, общими с аутогенной тренировкой, способами молитва приучала человека владеть собой и нередко вылечивала. Девушка, которая привела себя самовнушением в состояние каталепсии, или больной, научившийся устранять у себя спазмы сосудов, как и изменять частоту пульса или температуру тела, вполне подобны йогу или какому-либо святому «столпнику», стоявшему «во имя божье» на столбе в состоянии каталепсии. Но между методом аутогенной тренировки и молитвой есть и отличие. Глубокое, принципиальное отличие.