На галерее появился слуга. В его руках был телефон.

Дон Эскуразо в этот момент как раз с головой погрузился под воду.

– Это дона Эскуразо спрашивают, – громко крикнул молодой слуга, поднимая над головой телефон.

Секретарь Антонио Эскуразо замахал рукой на слугу – дескать, не ко времени.

– Срочно! Звонят из Чикаго.

– Из Чикаго? – переспросил секретарь.

– Да-да, Мигель, из Чикаго.

– Ну что же, давай телефон сюда.

Секретарь взял телефон и приблизился к краю бассейна. Дон Эскуразо как раз вынырнул.

– Вас вызывают из Чикаго, – сказал секретарь, указательным пальцем правой руки указывая на трубку.

– Из Чикаго? – отфыркиваясь и бормоча проклятья, спросил итальянец.

– Да-да, из Чикаго.

– Ну что ж, давай. Нет покоя ни днем ни ночью!

Дон Эскуразо схватился волосатыми руками за поручни, подтянулся и сел на край бассейна. Один из слуг тут же накинул ему на плечи махровый халат, а второй, с подносом, на котором дымилась чашечка кофе, остался стоять на месте. Дон Эскуразо махнул ему рукой:

– А ты что спишь? Кофе будет холодным. Ты должен знать, что холодный кофе я не пью.

Одной, рукой итальянец взял телефон, а второй – чашечку с кофе.

– Эскуразо слушает.

По выражению лица хозяина и секретарь, и слуги поняли, что разговор чрезвычайно серьезный, и как заведенные, отступили на несколько шагов, чтобы не слышать, о чем говорит хозяин.

Дон Эскуразо отхлебнул кофе, но, наверное, он услышал что-то такое, что поперхнулся, закашлялся и принялся сплевывать кофе в бассейн.

– Да не может быть!

– ..

– Ты что, Андpea, это просто невозможно!

– ..

– Если так, то конечно…

– ..

– Давай вечером. Я буду ждать. Надо обмозговать.

– ..

– Чрезвычайно серьезно! Да-да, немедленно! – дон Эскуразо уже кричал в трубку. – Немедленно!

– О чем ты говоришь? Какие деньги?

– ..

– Немедленно! Любые! Я готов заплатить, но все надо обговорить, взвесить. Хотя и без того ясно, что это просто фантастическая удача, фантастическая! ;

Наконец, разговор закончился. Дон Эскуразо положил трубку на розовый мрамор и, не сбрасывая халата, плюхнулся в бассейн, поднимая снопы ослепительных брызг. Он бесновался и кричал, как ребенок, которому пообещали какую-то несказанно ценную игрушку.

– Пресвятая Мадонна! Не может быть! Удача сама идет мне в руки. Пресвятая Мадонна… Я зажгу в соборе тысячу свечей, нет, две тысячи…

Секретарь и слуги недоуменно переглядывались. Они уже давно не видели своего хозяина в таком прекрасном настроении.

– Это не к добру, – сказал тот слуга, который держал махровый халат.

Второй слуга пожал плечами. А на лице секретаря сияла лучезарная улыбка.

– Мигель, ты понял? – крикнул дон Эскуразо своему секретарю и, набрав полную пригоршню воды, плеснул на секретаря. Тот едва успел отскочить.

А дон Эскуразо продолжал резвиться в бассейне.

– Пресвятая Мадонна… О боги… Это же надо, чтобы такое случилось! Андреа молодец, не упустил шанс…

Не упустил! Я знал, что Андреа не подведет, я на него всегда мог положиться!

Дон Эскуразо нырнул от одного бортика и, вынырнув у противоположного, замахал руками слуге.

– Шампанского! Шампанского! Большой бокал!

И чтобы оно было холодное как лед! У нас, наверное, будет большой праздник.

Секретарь смотрел на своего господина и понимал: : произошло что-то невероятное.

– А что случилось, дон Эскуразо? – Мигель подошел поближе.

– Если я тебе скажу, Мигель, то ты потеряешь сознание и рухнешь в бассейн.

– Но все-таки, дон Эскуразо, я же должен знать.

– Должен, должен. Все в свое время, Мигель. Ну ладно, – по лицу итальянца было видно, что его буквально распирает от счастья и что он уже едва сдерживает свои чувства. – Ну ладно, скажу, иди поближе.

Мигель подошел к самому краю. Дон Эскуразо выпрыгнул из воды, словно пингвин, его волосатое тело наполовину показалось над водой, он схватил своего секретаря за рукав пиджака и стащил в бассейн. Мигель едва не захлебнулся. Он был не на шутку испуган.

– Так вот, слушай, сейчас я тебе скажу, что случилось…

Мигель кое-как отфыркался и хотел выбраться из бассейна, но дон Эскуразо не дал ему это сделать.

– Так вот, сегодня вечером Андриано Бузони привезет ко мне русского – того русского, кто поставлял дешевые наркотики в Штаты.

– Ну и что из этого, дон Эскуразо?

– Как что? Русский продает документацию на производство дешевых наркотиков. И я у него куплю, куплю всю документацию и вместо дорогого героина мы будем производить русский «снег». Ты понимаешь, Мигель, какие это деньги?

– Но, дон Эскуразо, русские, наверное, запросят очень большие деньги за свои документы. К тому же, документы могут быть фальшивые.

– Нет, вряд ли, – с немного изменившимся лицом пробормотал дон Эскуразо, – Андреа, скорее всего, все проверил. Иначе не стал бы меня беспокоить. Бузони не таков. Я уже знаю его лет тридцать или, может быть, даже тридцать пять. Мы с ним вместе начинали. Только он начинал с игорного бизнеса, а я – с проституток. И если Андреа что-нибудь говорит, то ему можно верить так, как и мне. Ты понял, Мигель? Вечером Андреа будет у меня.

– Вместе с русским?

– Конечно же, вместе. Иначе зачем он мне нужен?

Неделю назад я и так его видел.

– Понятно, – сказал Мигель. – Что-нибудь надо приготовить особенное, дон Эскуразо?

– Вначале переоденься в сухое, а потом посмотрим.

Появился слуга с большим бокалом шампанского.

Дон Эскуразо вылез из бассейна и стал по-детски подпрыгивать на одной ноге, пытаясь вытряхнуть воду из правого уха. Его коренастое тело подскакивало, словно мячик, толстые щеки тряслись, глаза были закрыты.

Мигель стоял рядом, с него ручьями стекала вода, и вид его был весьма жалким.

Наконец, вдоволь напрыгавшись, дон Эскуразо взял шампанское и жадно, словно его мучила нестерпимая жажда, осушил весь бокал.

– А теперь сигару.

Ему на плечи набросили новый, сухой халат, и дон Эскуразо, босиком, с зажженной сигарой, зажатой в зубах, двинулся по галерее во внутренние покои своего особняка.

Он торжествовал, он упивался счастьем, которое выпало на его долю. Он уже мысленно подсчитывал барыши, которые сможет сорвать с этой сделки. Он понимал, что русский запросит значительную сумму за свою документацию, но дон Эскуразо понимал и другое – цена, которую он заплатит, будет раз в пять или семь меньше реальной. А вот если все сложится удачно и дело пойдет, деньги можно будет вернуть уже через два-три месяца.

Он знал, с кем ему надо связаться, кого взять в компаньоны, кто будет заниматься производством. Ведь Андреа Бузони сказал, что документация серьезная. О подобной удаче дон Эскуразо даже мечтать не мог, а тут вот так просто, в будний день – и на тебе…

Так мальчишка, у которого еще час назад не было денег, чтобы пойти в кино, бредя по улице маленького сицилийского городка и подковыривая ногой камешки, вдруг находит прямо у себя под ногами толстый бумажник… Вот что-то похожее на чувства этого мальчишки испытывал и Антонио Эскуразо, хозяин роскошного особняка.