Впереди показался затор, вновь светофор, плотное скопление машин, через которые не пробиться даже на бронетранспортере. Скобелев ни на сантиметр не отпустил педаль газа, заскрежетав зубами, вывернул немного вправо. «Фольксваген» сильно тряхнуло, когда он взлетел на бордюр тротуара. Пешеходы бросились врассыпную. Разбив фару автомобиля, Скобелев снес половину газетного киоска. Газеты вспорхнули, как стая испуганных голубей. Вновь звон стекла. Мелькнуло и исчезло под колесами красное пятно женского пуховика. Еще один толчок, на этот раз послабее. Машина вылетела на проезжую часть.

Глеб, прищурив глаза, чуть-чуть сбросив скорость, тоже взлетел на тротуар. Проход, проложенный Скобелевым, был пуст. Чуть не выбило переднюю подвеску, когда колесо ударилось в бордюр, но машина все-таки выдержала.

– Ты не уйдешь, – прошептал Глеб.

Это уже начинал понимать и Скобелев. Пройдет еще несколько минут, его возьмут в кольцо, перекроют улицы.

«Еще пара таких трюков, – подумал Александр Михайлович, – и можно немного вырваться вперед, хоть чуть-чуть получить выигрыш во времени. Да, если продолжать ехать на машине, уйти мне не удастся, но хоть небольшую фору…»

Ничуть не выдавая своих дальнейших планов, он мчался почти до самого перекрестка, затем резко повернул во двор. Глеб чуть не проскочил этот перекресток, чудом сумев вписаться в него. Мелькнули арка, стоявшие под деревьями машины, несколько скамеек, песочница, монотонный бетонный забор.

«Фольксваген» резко затормозил у длинного ряда гаражей с одинаковыми, выкрашенными в зеленый цвет воротами. Высокий край крыши приходился на фасад. Скобелев, прежде чем его преследователи успели остановить машины, уже ухватился руками за водосток, подтянулся, навалился животом на край крыши и с грохотом покатился по скату, не рискуя подниматься в полный рост. Мгновение, и он исчез из виду.

Сиверов так рьяно рванул на себя дверную ручку, что та осталась у него в руках. Это и спасло ему жизнь. Мужчина в длинном черном плаще на ходу выскочил из «форда» и прямо с крыши автомобиля Глеба Сиверова попытался взобраться на гараж. Тут же прозвучал выстрел. ФСБэшник, взмахнув руками, рухнул на грязную после оттепели землю. Точно между глаз у него чернело аккуратное отверстие; проделанное пулей.

«Дурак, – подумал Глеб, выбираясь из машины через правую дверцу. – Хотя, честно признаться, на его месте мог быть я. Азарт погони иногда подводит. Не станет Скобелев ждать появления второго. Дважды один и тот же финт люди, подобные ему, не употребляют. Нужно держаться настороже».

Глеб немного отбежал в сторону, уцепился руками за водосточный желоб и взобрался на крышу. Тут же прилег, прижавшись к ней всем телом Пусто Можно ждать выстрела в любую минуту – особенно, если спуститься вниз, углов и закоулков там предостаточно.

Воодушевленные его примером, остальные пять преследователей из ФСБ тоже оказались на крыше. Ни Глеб не обращался к ним, ни они к нему: действовали так, словно Сиверова и не существовало вовсе. Глеб спрыгнул в проход между забором и гаражами. Тут валялись погнутые, искореженные автомобильные крылья, гнилые доски, кучи строительного мусора. Сиверов замер, прислушиваясь. Различил топот ног.

«Ждать Скобелев не станет, ему надо уйти».

Теперь Сиверов осторожничал меньше. Он молнией пронесся по узкому проходу и оказался на краю пустыря. Редкие кусты, огромные высохшие стебли лебеды и полыни возвышались над пятнами почерневшего снега. За пустырем расстилалась промышленная зона.

«Скорее всего, строительный полигон», – подумал Глеб.

Нагромождение балок, железобетонных ферм, блоков. Теперь Сиверов вновь увидел Скобелева. Тот бежал, широко махая руками, не пряча пистолет, бежал к открытой площадке складирования железобетонных конструкций. Площадку огибала железнодорожная ветка с застывшими на ней цилиндрами цистерн, вагонами-бункерами, в которых перевозят цемент, платформами со щебнем Глеб знал на открытой местности он наверняка догнал бы убегавшего отставного полковника. А теперь не спешил оказаться в положении мишени на почти лишенном укрытий голом пространстве. Скобелев успеет залечь за первым же штабелем балок. Судя по тому, как он метко всадил пулю между глаз сотруднику ФСБ, стрелял он хорошо.

Несмотря на опасность, Глеб побежал. Неровная земля на пустыре, ямы, засыпанные снегом, кусты не давали разогнаться как следует. Пока еще расстояние не позволяло произвести прицельный выстрел. Все семеро были вооружены только пистолетами, а из пистолета как следует не прицелишься.

Александр Михайлович злобно оглянулся и юркнул за штабель железобетонных балок. Глеб пробежал еще метров пятьдесят и с размаху упал на пятно более-менее чистого снега. Ненадежным укрытием ему служила пара чахлых кустов, просвечивавших, как рыболовная сетка. Залегли и ФСБэшники.

Один из них, оказавшийся ближе к Сиверову, достал рацию и стал докладывать:

– Мы на краю промзоны, с южной ее стороны. Преследуемый вооружен, залег за строительными конструкциями.

Глеб до боли в глазах всматривался в тонкую светящуюся щель между балками.

«Не станет же Скобелев лежать за балками до скончания века, захочется же ему поглядеть, что делается снаружи, хотя бы для того, чтобы прицелиться».

В узкой щели на мгновение возникла тень и тут же исчезла.

«Теперь посмотрим, с какой стороны он выстрелит – с правого края или с левого».

Глеб поплотнее прижался к снегу, голову положил набок, прильнув щекой к раскисшей слякоти. Просвистели пули. Одна, вторая. Они вошли в землю совсем неподалеку от Глеба, подняв фонтанчики грязной жижи. Никто из преследователей не рисковал подняться первым, слишком свежи были воспоминания – один уже хотел первым взобраться на крышу.

– Стреляйте по краям балок! – приказным тоном сказал Глеб. – А я подберусь поближе. Главное, не давайте ему высунуться.

– Сейчас сделаем! – ответил ФСБэшник, лежавший ближе к Сиверову.

Он еще что-то добавил, но его слова потонули в грохоте товарняка, проносившегося по железной дороге, к которой и вела колея от площадки для складирования строительных конструкций.

– Только в меня не попадите, – то ли всерьез, то ли в шутку попросил Глеб, подбираясь, готовый в любой момент вскочить.

Зазвучали выстрелы. Пули вонзались в бетон, оставляя в сыром, непросохшем на всю глубину светло-сером материале рваные темные пятна.

Глеб побежал, пригнувшись, сильно петляя. Скобелев ухитрился выстрелить по нему дважды, но оба раза промахнулся. Нелегко прицелиться, когда выглянуть можно всего на одно мгновение. Сиверов высоко подпрыгнул, стараясь пролететь как можно дальше вперед, и с размаху упал, уже не разбирая, куда. Профессиональная привычка брала свое. Сиверов не любил лишний раз нажимать на спусковой крючок – стрелять, так наверняка.

Но на этот раз пришлось отойти от правил. К звукам выстрелов людей из ФСБ добавился и оглушительный раскат его армейского кольта. Глеб рискнул приподняться на локтях – так, чтобы вновь увидеть светящуюся щель между двумя железобетонными балками, проходившую где-то на расстоянии метра от земли, и заметил черную тень, уменьшавшуюся в размерах. Значит, Скобелев поднялся и убегает.

Глеб вскочил на ноги и, опережая людей из ФСБ метров на сорок, бросился догонять Александра Михайловича.

«Рискну головой, – подумал Слепой, – игра стоит свеч».

Полковник отстреливался, не останавливаясь, поворачивал голову и стрелял через плечо больше для острастки, чем в надежде кого-нибудь задеть. Один из фээсбэшников, поняв, что на бегу попасть в преследуемого не удастся, опустился на одно колено и, держа пистолет двумя руками, старательно прицелился. Он так и не успел нажать на спуск. Полковник бросился в сторону, развернулся и выстрелил. Пуля вновь угодила в голову. Глеб даже ощутил легкую зависть. На время он сумел отключить свои эмоции и оценивал лишь умение Скобелева.

«Все это проделывает паркетный военный, – подумал Глеб, – который мог позволить себе отрастить живот, двойной подбородок, но он держится в форме, черт возьми».