— Процесс пошёл, — цокнул Хем, сваливая отбросы в яму подальше от гнездища, — А?

— Пока уге, — согласилась Дара, осматривая горизонт, — Но они ещё не чухнулись.

— Уголь есть, — размышлял грызь, — Теперь, нужен горшок и пружина…

— Вон там на склоне есть глина. Только сначала надо притащить воды, Рилла опушнела там, хоть лапы помоет как следует.

Воду в цокалище брали из колодца, вырытого под холмом — скорее это была просто коробка из брёвен, в которую вода хлестала как из стен, так и снизу; переливаясь, она стекала дальше в озеро. Грызи наполнили бурдюки и понесли наверх, напомнив себе при первой возможности сделать глиняные горшки — кожанные мешки для воды порядочно давали привкус к ней, и пить чай было нехрурно.

Хем плотным образом занялся углём, вытащив куски их костра и натолчя его в мелкую пыль; из веточек он сплёл корзиночку, обмазал её тонким слоем глины и обжёг на костре: получилось то что надо, хрупкий горшок, разбивавшийся от одного неосторожного цока. Хем тут же изобрёл «взрыватель», в виде длинной нитки — если запулять горшок аккуратно, нитка дёрнет за его внутренности и разорвёт в воздухе, высыпав тучу угольной пыли. По совету одной из грызуний Хем опробовал и пружину из тонких веток: она сжималась и закреплялась на деревянной же оси с дыркой и поперечным ступором; при сотрясении от удара о землю ступор вылетал, пружина с силой распрямлялась, разбивая горшок и выкидывая угольную пыль. Испытания выявили, что горшки дают приличный выброс, так что если попасть аккурат в обеза — результат обеспечен. Кроме того, Марамак тут же испробовал выдувать мелкую пыль поршнем огнемёта — вылетала она всего на два-три шага, и насыпать её приходилось влапную, но эффект также почти гарантированный. Ввиду этого программу по выпуску толчёного угля и гранат утвердили.

Хем и Дара как раз тащили вверх по склону очередное бревно, когда прозвучал цок тревоги; грызи быстро разобрали оружие, закрепленное на поклажу, и побежали к гнездищу. Лучше лишний раз побежать, чем оказаться отрезанными от укрытий. Как оказалось, это правильно: обезы подошли со стороны озера, по берегу, откуда их не ожидали, и наблюдатель заметил их поздновато, так что пришлось поднажать на бег. Тушей было штук двадцать, причём среди них сразу угадывались давешние подранки, покоцанные стрелами. Грызи сбежались к гнездищу, перейдя ров и будучи готовыми скрыться внутри. Обезы уже добежали до рва, и один из них смело перемахнул его сходу, оказавшись как раз напротив окошка — оттуда ударили первым чем попало под лапу, копьём, и туша свалилась в ров. Остальные откатились назад, за низкие кусты на склоне.

— Что они там вытворяют?

Хем недолго думая поднялся по наклонной стене гнездища, поросшей мхом и травой, встал на самый верх и посмотрел оттуда. К его удивлению, два обеза тащили шкуру, на которой лежала куча камней! Ещё четверо шли сзади, подбирая постоянно сползающие камни и кладя их на место.

— Они подтаскивают камни! — сообщил Хем.

— Тупь скотина!

Грызю сверху была отлично видна позиция, и очень захотелось загрызячить из крестолука — как на стерльбище, точно попал бы. Однако он вспомнил, что план был совсем другой.

— Дар, где пышки?

— У костра, — резонно отцокала Дара, — Там, в яме. Я сбегаю!

— Стоять!! — рявкнул Хем, — Они слишком близко, и главное бегом ты раздавишь пышки.

— Точно, — согласилась белка, — Тогда как?

Хем не забывал поглядывать на супостатов, так что первые полетевшие бульники не проворонил, спрыгнув за укрытие. Тяжёлые камни сносили песок с насыпи гнездища и плюхались вокруг.

— Ещё твари, со стороны холмов, рыл двадцать!

Дело оказалось не таким простым, как виделось ранее — чтобы использовать пышки (пылевые горшки) еще предстояло их достать. Обезы появились рядом с гнездищем, так что грызи нырнули внутрь, дабы не попасть под камни. Внутри было жутко душно и темно, только из окошек тянулись лучи света. Хорь с заряженным пылью огнемётом высунулся из прикрытой двери и дал выстрел, щедро окатив одного обеза; после такого выстрела следовало закрыть глаза и протереть морду мокрой тряпкой, воизбежание. Ещё один залп сделал Марамак из окна.

— Неплохо пошло! — цокнул он.

— Надо убрать их от костра, там мясо, и главное сам костёр!

Несмотря на желание порвать грызей, обезы не могли проигнорировать запах от костра и стали стягиваться туда — обе подошедшие группы соединились, и уже здоровенная толпа чёрных тварей тусовалась по холму, создавая непрерывный гвалт.

— В тачкотанке! — цокнул Хем, — Дара, прикрой косой!

— Цок!

Быстро выбравшись из двери, Дара взмахнула косой, отпугивая ближайших обезов; пока она это делала, Хем уже прыгнул через ров и как змея, упаковался в узкую крышку снизу ящика. Оказавшись там, грызь немедленно отпустил рычаги «ёжовых игл», и копья по сторонам тачкотанке заняли горизонтальное положение, враз заставив тварей сдать назад. Под этот шумок в ящик проникли Марамак и Хорь, после чего крышку закрыли. Видно отсюда было плоховато, только через смотровые щели и бойницы, зато брошенные обезами камни бесполезно бумкали по щитам, отскакивая.

— Продайте себя! — орал наружу Хорь, — Тупаки!

— Хорош орать, — цокнул Марамак, — Педалируй.

Вращая вороты всеми лапами, грызи стронули телегу с места и она медленно поползла к костру, какового не было видно за толпой обезов; более того, схватив мясо, они тут же передрались за него. Педалировать могли только двое, так что менялись; Хем наблюдал через щели за тем, куда они катятся, и несильно кольнул копьём обеза, залезшего на «иглы» сверху: они были круглые и скользские, так что встать на них лапами, как это могло показаться со стороны, не светило, и прыгнувший туда барахтался между копьями, представляя из себя идеальную мишень. Однако в целом обезы держались подальше от тачкотанке, несколько их накололись на копья и визгом оповестили остальных.

— Левее, — цокал Хем, — Яма… Ещё левее. Так, обратно правее.

Тачкотанке преодолела сотню шагов до грызницы, в которой дымил костёр, и обезы расспались оттуда; как видел Хем, некоторые попытались бросать горящие чурки, но обожглись и оставили эту затею. Телега остановилась колёсами прямо над ямой, в которой складывали пышки.

— Так, в случае чего — кричите, — цокнул Хем, открывая нижнюю крышку.

— Я и так буду кричать, — хохотнул Хорь, — Съешьте супу, щучьи куры!

Грызь сполз на землю, продвинулся в сторону и перегнувшись, достал лапами до лежащих на дне ямы горшков; осторожно сгребя их, он вернулся назад и подал наверх.

— Складывайте очень осторожно!

— Не грызи грызомого…

Всего в яме было штук десять готовых пышек, и за три раза Хем перетащил их в ящик; обезы, наблюдая его под колёсами, бесились и швыряли камни и землю, пробовали дёргать за копья, но их отгоняли из бойниц. Тем не менее, тачкотанке то и дело качалась и содрагалась от ударов, так что пышки держали, боясь отпустить.

— Ну-ка, — цокнул Хем, открывая запоры верхней крышки, — Хо, держи их крепко и давай по одной.

Верхняя крышка была куда удобнее для вылезания — на стенках ящика имелись ступеньки, так что оттуда можно было высунуться для обзора или стрельбы. Открыв крышку, Хем высунулся по плечи — обезы мельтешили вокруг, так что выбрать цель было сложно. Всё же выбрав, он сунул лапу вниз за гранатой, быстро поднялся по пояс и швырнул её — сильно, но плавно, шагов на двадцать. Кинув, он тут же юркнул вниз, и не зря — пара камней сразу врезала по стенкам.

— Отлично, думаю двух-трёх задел! — цокнул Марамак, — Продолжай!

Переведя дух, Хем взял следующую пышку и повторил операцию.

— Дайте швырнуть! — цокнул Хорь.

— Отлично, а я позырю, — кивнул Хем.

Отогнав копьём ещё одного настырного, он приник к окошку — горшок описал высокую дугу и упал рядом с двумя обезами; он тут же разорвался, разбросав осколки и выбросив неровную тучку пыли — как думалось, действительно должно хорошо задеть морды туш. Шуганувшись от хлопка, обезы не придавали значения пыли, и сами сувались в её облако.