— Мне одному не потянуть, — ответил вор. — Нужно прикрытие, надёжный тыл. Ты долго служил в полиции, знаешь экспертов. Сможешь узнать бывшего коллегу в толпе?
— В лицо я их всех знать не могу, но я их чувствую. Та же картина, что и с вами, тягунами, только не так ярко. Звон в ушах, дрожь под ложечкой… Оттенки немного другие, но принципиальной разницы нет…
— Это у каждой ищейки так? — удивился Вик.
— Нет, — усмехнулся Бас, — у кого я ни спрашивал, никто другой подобного не замечал.
— О чём я и говорю — мы ж с тобой уникумы! Я сразу заподозрил что-то подобное, как только увидел тебя у своих дверей. Тогда, после гона. По всем правилам я должен был оторваться, а ты, эксперт, просто обязан был кусать локти где-нибудь в управлении. А тут — здрасьте!
— Да и я не видел раньше, чтоб тягун столь резво тащил такой большой кусок. Ты тоже меня удивил, командор.
Пришла очередь улыбнуться Вику. Всё-таки память о детских играх жила в них обоих неистребимо, и это сближало несравнимо больше, чем денежные, или какие-то другие интересы. Они оставались друзьями.
— Ну что, договорились, штурман? — протянул руку Вик.
Но Бас положил сверху свою ладонь и с силой нажал, опуская протянутую руку:
— Нет, Вик. Не договорились. Я так не могу. Не могу против своих…
— Погоди, дружище, — оторопел Вик, — какие они тебе свои? Эти волки выгнали тебя под зад коленом, о чём ты говоришь?!
— Всё равно, — помотал кудлатой головой Бас. — Теперь ты постарайся меня понять. Это будет предательство.
— Ты чокнутая ищейка… — растеряно пробормотал вор.
— Наверное. Но иначе не могу. Как я буду смотреть им в глаза?
— Тебе не нужно заглядывать им в глаза, — напористо выговорил Вик. — Они отвернулись от тебя! Сделаем дело, и на все четыре стороны.
— Всё равно. Сам-то я буду знать о своём предательстве…
В комнате повисла тишина, и в этой тишине особенно отчётливо прозвенел дверной звонок.
12
Софья волновалась. Когда Вик позвонил и сказал, что Бас у него, и что нужно встретиться и всё обсудить, она вдруг отчётливо поняла — войти в это дело будет легко, а вот выйти?..
После того памятного свидания с Виктором прошло три дня, и всё это время Софья пребывала в странном состоянии. Влюбилась, что ли? Подобного она не ожидала, или правду говорят, что менее всего человек знает самого себя? Но откуда иначе эта лёгкость в движениях, летящая походка и беспричинный смех? Постоянное ожидание чего-то радостного и светлого, будто в детстве накануне праздника.
Словно ей опять пятнадцать, и не было прошедших лет, полных потерь и разочарований.
Тогда, сидя в машине и направляясь к гнёздышку, она исподволь наблюдала за Виктором. Внешне вроде всё тот же Витька: прежние светлые, очень коротко подстриженные волосы, острые скулы, упрямый подбородок. И крупнее, солиднее Витька не стал ни на грамм — сухощавый, лёгкий, подвижный, словно всё ещё подросток. Только движения точные и скупые.
Но это только внешне, не стоит обманываться. Изменился парень за эти годы: стал жёстче, увереннее, серые глаза смотрят по-другому — вместо юношеской непокорности и дерзости настороженная готовность к действию, к отпору.
Она невольно прикинула возможные перемены на себя — вроде тоже ещё ничего, стройность и женская привлекательность присутствуют. Хотя, не будем себя обманывать — некоторая тяжесть все же появилась: в бёдрах, в попе… С другой стороны, объёмная попа женщину не портит. Но того кулачка, упругого и вёрткого, который так приманивал взгляды и пацанов-хулиганов, и взрослых мужчин, конечно, уже нет.
Тем более, подумала она, нужно решить вопрос раз и навсегда. Урвать билет в мир бессмертных и закрыть тему. Время, чёрт его побери, неумолимо, и сколько не занимайся фитнесом и гимнастикой — природу не обманешь. Даже витакс, продлевая жизнь и улучшая здоровье, не стирает полностью следы прошедших лет. Человек вроде как консервируется, сохраняется в приличной форме, но омолодиться, стать вновь юной и свежей никому ещё не удавалось. Это замечено давно.
Так вот и уходит с годами основной козырь. И что останется — глухие сожаления? Слёзы в подушку и жалкое существование на иждивении какого-нибудь стареющего фраера… Фу, гадость какая!
Нет уж, всё надо делать сейчас. Торопиться, конечно, тоже не следует, поспешишь — людей насмешишь, а себе могилу выроешь. Но и терять попусту драгоценные дни нельзя. И сделать это всё надо с Виком: вон, шальной блеск в глазах-то остался, не сотрёт его ни семь лет, ни двадцать.
За размышлениями не заметила, как доехали до гнёздышка. Вик тоже молчал. Поднялись, зашли, и не перемолвились даже двумя словами, как началось сущее сумасшествие. Софья понять не успела, как оказалась на диване — голой, трепещущей, в объятьях этого сильного молодого мужчины. И это был уже не тот Вик, бросившийся на неё в кустах на берегу реки, неумелый и разъярённый. Опытный, изобретательный любовник. Так танцор экстра класса ведёт партнёршу — уверенно, даже повелительно, и оттого хочется покоряться ему ещё больше.
Ай, как хорошо было! Что там Залеский с его унылыми ласками!.. Витька знал, как доставить удовольствие. Знал и делал. И только гораздо позже, когда выпил он её всю — до донышка, до самой последней капельки! — остывая от любовного безумия среди измятых влажных простыней, вспомнила — зачем, собственно, пригласила к себе одноклассника.
— Я думала кофейка попьём, — сказала она, томно потягиваясь, а самой стало смешно. Разве сравнится благопристойная беседа под кофе с такой вот гимнастикой! — Ну, или может, вина…
— Ага, — кивнул Вик, — вино ты обещала. Теперь можно и вина.
— Ну да, отважный рыцарь покорил неприступную крепость, теперь будем праздновать победу.
— Покорить тебя я мечтал в дни нашей юности, — негромко ответил он, будто с сожалением, и Софье сразу вспомнился тот его взгляд у реки, после их первой близости. И царапнуло так же, как тогда. — Много бы я отдал за это…
— Несмотря на прошедшие годы, рыцарю удалось доставить принцессе много-много радости, — попыталась она перевести разговор в шутку.
— Я не рыцарь. — Вик шутки не принял. Голос его неожиданно стал жёстче: — Да и ты не принцесса. Уж извини, Соня, я не очень верю, что нужен тебе как собутыльник и собеседник. Даже как любовник — не нужен. Думаю, всего этого у тебя в достатке. Что ты задумала?
— Много ты понимаешь в том, что нужно женщине… — проворчала она, и подумала: что ж, так даже лучше — без прелюдий, без длинных разговоров о любви и дружбе. По-деловому. Постель, это одно, дело — другое. И рассказала о своих замыслах.
— Откуда ты узнала, чем я занимаюсь? — напряжённо спросил он.
— От начальника регионального отдела ви-контроля, — честно ответила она. — Есть, знаешь ли, возможность. Ты у них на заметке, так что времени у нас на раздумья не так много. — Легко выделила голосом «нас». — Самое время взять куш и скрыться.
Виктор задумался. Виктор смотрел недоверчиво. Явно прикидывал что-то, но не отказался сходу, а попросил время на размышление.
Они всё-таки выпили вина, даже поболтали ещё немного: вспомнили школу, Себастьяна, класс. Вик поспрашивал: кто, где, кем? Сам, мол, долго не был в городе и ничего не знает. Софья рассказала, что слышала, но она не слишком интересовалась жизнью бывших одноклассников. Тема быстро исчерпалась, и оказалось, что говорить больше не о чем.
Вик ушёл, но обещал позвонить. И выполнил обещание на следующий день к вечеру: сказал, что в принципе согласен, нужно только продумать детали; сказал, что нужен будет помощник, и он знает, кого взять — Себастьяна. Баса?! — поразилась Софья. Да, ответил Вик, он эксперт и сможет оказать неоценимую помощь. Нужно только уговорить…
Теперь Софья ехала к нему. И волновалась, как девчонка перед первым свиданием. Неожиданные лёгкость и воздушность тела, появившиеся в последние дни, не покидали её. И предчувствие, предвкушение праздника, совершенно неуместное сейчас, тоже. Даже трезвая мысль: влезть во всё это будет легко, а вот вылезти? — не омрачала радость предстоящей встречи.