Данных накопилось достаточно, и Торн уже предвкушал возвращение домой. Он планировал слетать на Юланию и отдохнуть от службы в одном из ее прекрасных уголков. Друзья посоветовали ему один небольшой отель в горах. Благо, визовых ограничений больше не существовало, а заработная плата пилота звездного флота позволяла путешествовать. Но его задумкам не суждено было сбыться так скоро. На вечернем совещании командир огласил приказ о срочном выдвижении на планету Окунакай. Какова цель полета и как долго мы там будем находиться, он не сказал. Поначалу Торн расстроился такой перспективе, но вспомнив свою встречу с Настоятелем монастыря, даже обрадовался. Интерес к культуре этой планеты вновь в нем проснулся.
Полет до точки назначения занял несколько дней. Мгновенное перемещение с Посланником было куда приятней и интересней монотонного созерцания мелькающих мимо звездных систем. Но зато экипаж выспался всласть. Торн надеялся, что ему представится возможность прогуляться по планете. Окунакайцы считались союзниками Конфедерации, а желание ступить на твердую поверхность и ощутить природную гравитацию переполняло лейтенанта. В отличие от членоголового населения Темного Содружества, окунакайцы представляли для Декера неподдельный интерес. К счастью для него, звездолет сразу пошел на посадку неподалеку от столичного космопорта, на одну из военных баз планеты. Местные вояки встретили экипаж дружественно и проводили в гостиницу. Все были подчеркнуто вежливы, но холодны и неразговорчивы. Прибывшим улыбались только работники отеля, да и то по долгу службы. Идеальная чистота улиц и внутренних помещений была такая, что поневоле хотелось спросить, а пользовался ли ими кто-нибудь. Вообще отношение к окружающему пространству у окунакайцев было фантастически аккуратным. После планет-помоек Темного Содружества этот контраст был разительным. Торн вспомнил Глотию. По сравнению с Окунакай, наша планета была блеклой и замызганной.
— Неужели мы так сильно отличаемся? — подумал он, — кто не хочет жить в чистоте? Кому нужна вечная грязь под ногами? Но ответы на эти вопросы он не находил, факты били по сознанию, как молот. Видимо, грязь на наших улицах была порождением грязи в нашей голове.
Специальных поручений у экипажа не было. Его задачей была доставка, полеты, работа электроники. Что касается наземных операций, то тут в действие вступали другие специалисты. Офицеры подразделения стратегической аналитики уехали с местными в неизвестном направлении, а Торну с коллегами выделили скутер, водителя и полную свободу передвижения. Все сразу рванули в столицу. Город потрясал своими архитектурными комплексами, сочетающими традиционные формы и ультрасовременный дизайн. Голографические вывески выглядели как нечто совершенно нереальное и манили в магазины и бары. Улицы были наполнены суетой и красками огней. Снующий транспорт необычной формы напоминал муравейник. Все было рассчитано до мелочей. Гражданские оказались куда более приветливыми людьми, чем военные, и они ни разу не встретили ни одной унылой физиономии. Во всем ощущалась преемственность традиций, от национальных орнаментов в одежде до дизайна улиц, мебели и машин. Местная национальная кухня отличалась невероятными разносолами. Мало того, что парни не понимали состав блюд, так еще многие из яств продолжали шевелиться у них в тарелках. И только с помощью алкогольных возлияний ребятам удалось победить в себе робость и съесть все, что им принесли. В следующий раз они решили не быть столь неразборчивыми и не тыкать пальцем в меню куда попало. За яркими впечатлениями они не замечали, как быстро бежит время. Интересно было все. Они, как малые дети, пытались попасть всюду, куда было возможно. Один раз даже зашли в женскую сауну. Видимо, только выражение несмываемого удивления на их лицах позволило им ретироваться без последствий. Любопытство вело компанию всюду, они поднимались на смотровые площадки самых высоких небоскребов, углублялись в винные подземелья старого города, посетили местный театр. Впрочем, искусство Окунакай столь разительно отличалось от нашего, что вышли ребята оттуда в полном недоумении. Ближе к вечеру, Торн оставил своих друзей и попросил водителя отвезти его в главный Храм. Несмотря на увещевания этого не делать, мой друг уговорил окунакайца довезти его только до ворот и на свой страх и риск оставить на несколько минут. Эта просьба оказалась приемлемой, и они через час были у великолепно украшенной арки Храма Окунакай.
Декер подошел к воротам и попросил аудиенции Настоятеля. Привратник посмотрел на него, открыв рот от удивления. Мало того, что чужеземец не мог здесь находиться, так еще и просил невозможного. И только долготерпимость монахов помогла исполнить такую просьбу. Каково же было удивление служителя культа, когда Торна пригласили в один из уголков Храма, в закрытое помещение для переговоров. Настоятель его принял. Водитель от увиденного тоже не сказал ни слова, молча сел в кабину и стал ждать. Электронный переводчик, выданный Управлением стратегической разведки, работал быстро и без погрешностей. Этот прибор не раз уже выручал сотрудников в сложных ситуациях.
Настоятель сразу узнал в Торне бывшего собеседника и учтиво пригласил разделить с ним легкую трапезу за чашечкой местного чая.
— Что привело вас ко мне? — спросил пилота Настоятель.
— Вопросы. Я хочу знать больше, — сказал Декер и взял в руку небольшую пиалу, украшенную причудливыми изразцами.
— Спрашивайте, возможно, я смогу ответить на некоторые из них, — голос Верховного жреца Храма Окунакай, казалось, разливался по залам как волна.
— Посланник сказал, что случайностей не бывает, что все предопределено. Значит, я не зря тогда попал сюда. То, что творится сейчас в наших планетарных системах, не отражает, как мне кажется, всей действительности. Такое чувство, что мне не все сказали или я не все понял. Слишком просто и бесперспективно в нашем мире. А так не бывает, — Торн отпил ароматного чая. Тепло разливалось по телу, душа успокаивалась, сердце забилось ровно.
— Мир не состоит из черного и белого — в этом вы правы. Но увидеть другие цвета не каждому дано. Обычно военному человеку это удается труднее всего. Ему проще делить мир на врагов и своих. Оттенки ему ни к чему. Но вы особенный, Торн Декер, — Настоятель улыбнулся и продолжил, — у каждого есть своя карма. Кого-то ведут, кто-то ведет сам, а многие плывут по течению реки жизни без всякой помощи и направления, словно бревна. Таких швыряет от берега к берегу, бьет о подводные камни, и рано или поздно они пропадают в ближайшем водовороте. Структуру мироздания и назначение отдельных его частей в простой беседе не постичь, и что бы я вам не сказал, это будут лишь мои слова. А кто я? Всего лишь человек, такой же путник, как и вы. Все мы идем к Свету, только свет у нас у всех разный. Рай для навозного жука сильно отличается от рая бабочки. Вы ищете ответы в своем мире на вопросы, заданные в другой вселенной. С вором не говорят о честности, а с убийцей не говорят о милосердии. В мире стяжательства и духовной нищеты вам тесно и одиноко, поэтому вы пришли сюда за знанием. Но, боюсь, я не тот, кто сообщит Вам истину в ее окончательном виде. Но я тот, кто знает, у кого спросить, — он улыбнулся опять.
В голове пилота все кружилось. Пространство вокруг поплыло, и Торн с трудом удерживал контроль над телом.
— Не пугайтесь новым ощущениям, лейтенант Декер, — продолжал монах, — я ждал вашего появления, и чай, что вы пьете, не совсем обычный. Он заварен из местной травы, помогающей непосвященным покинуть на время свое тело и увидеть мир истинным зрением. Для вас это не должно быть в новинку. Просто позвольте мне вас кое с кем познакомить.
Уже через минуту Декер смотрел на себя со стороны, как при встрече с Посланником. Их тела сидели друг против друга, а сознание парило в стороне, как в прошлый раз.
— Следуй за мной, Торн, — приказал Настоятель и заскользил по залу мимо стены с красивой фреской.
Неожиданно перед ними возник молодой человек, по одеянию схожий на Посланника. Они поприветствовали друг друга и остановились на веранде возле колонн с прекрасной панорамой. Горная цепь, покрытая густым лесом, и череда водопадов были похожи скорее на картинку из календаря, чем на реальность. Тем не менее, все, что мы видели, было творением природы.