Сто шагов. Дыхание сбилось окончательно. Ноги едва передвигались, но никто не останавливался. С губ слетала слюна, солдаты хрипели, заставляя себя двигаться на последних крупицах воли.

Семьдесят шагов.

— Смотрите! Наверху!

Не было приказа остановиться. Никто не крикнул «Стоять!». Никто не предупреждал об опасности. Однако армия — все две тысячи атакующих — застыла на месте. Даже серебряное духовенство на мгновение обратило свой взор к небу, после чего каждый из его представителей замер. Долгое мгновение люди смотрели, силясь поверить в происходящее. А затем все пришли в движение.

— Разбегайтесь!

— Все в стороны!

И вот тогда на них обрушился огненный дождь.

Солдаты бежали, спотыкались, падали на землю и снова принимались бежать. Они никогда еще не были так напуганы. Даже когда против них выходили мертвецы, они все равно продолжали сражаться. Потому что они могли противостоять врагу! А что они могли сделать падающему на них аду?

Огонь обрушился прямо в центр построения. Малые сферы упали на фланги, заставляя людей сбиваться в центре. Зеленый огонь без труда раскалял доспехи и кольчугу. Мечи и наконечники копий раскалывались, не выдерживая ужасающего жара. Люди кричали, наблюдая за гибелью своих товарищей, которые падали на землю в абсолютном молчании.

Огонь пожирал тела убитых и рвался дальше. Он, словно живое существо, стремился распространиться и настигнуть так много людей, как получится. Солдаты бежали, бросали раненых товарищей, скидывали загоревшиеся плащи и обжигающую кожу кольчугу.

В центре построения атака возымела самый ужасающий эффект. Десятки людей умерли в первые же мгновения. Огненные шары и пылающие глыбы проложили с десяток просек, забирая при этом множество жизней. Серебряные священники пытались восстановить хоть какое-то подобие порядка, когда очередной пылающий шар погубил сразу троих из них.

Зеленое пламя в секунду поглотило плащи, доспехи пошли трещинами, мечи рассыпались. Их плоть сгорала, они пытались кричать, но не могли — пламя полностью поглотило легкие и уничтожило голосовые связки.

Солдаты даже не пытались им помочь, слишком увлеченные попытками сохранить собственные жизни. Они, не разбирая дороги, бежали в стороны, затаптывая своих товарищей насмерть или сминая их в ужасающей давке. Они отступали, огибая пылающие костры, что остались после огненной атаки. А затем мертвецы набросились на них.

«Убитые пламенем, в пламени и родятся» — так сказал однажды Ивириону один из пиррионов. Тогда он лишь усмехнулся, но сейчас ему удалось воочию увидеть, что же значат эти слова. Обожженные кости начинали двигаться, конечности подниматься, пальцы впивались в растрескавшуюся землю. Они выползали из кратеров и набрасывались на людей.

Пылающие пальцы мертвецов смыкались на жертвах, вцеплялись в кольчугу, рвали плоть. Отчаяние сменилось бесконечным ужасом. Бегство стало повальным — никто не мог устоять перед горящими мертвецами, что еще минуту назад были их товарищами.

И лишь серебряное духовенство продолжало бой. Их мечи и посохи сокрушали мертвецов с такой же легкостью, как и десятки подобных существ до этого. Семь выживших священников продолжали упорное сопротивление вопреки всем ужасам, что обрушились на ведомую ими армию.

Люди переставали отступать, видя то, как их командиры продолжают упорную борьбу. Закованные в сверкающие доспехи священники шагали вперед, ступая прямо по пылающей земле и нанося удар за ударом. Ни одного блоки, ни единой попытки отступить. Они были лучом надежды посреди безбрежной тьмы. И это помогло: солдаты стали пробиваться к ним, желая помочь благословенным воителям в их битве.

Очередной сгусток пламени рухнул прямо перед священниками; огонь поглотил сразу десяток людей, мгновенно прервав нити их жизней. Серебряное духовенство собралось продолжить бой, когда вдруг из пламени выступило нечто.

Его рост достигал пяти метров, а пытающие пальцы рук были больше, чем многие из людей. Собранный из костей убитых, пылающий рогатый монстр шагал вперед, его кулаки обрушились вниз, вбивая в землю нескольких несчастных, что не успели оправиться от атаки пламенем.

Пальцы существа сомкнулись на оружии первого из серебряных священников, когда тот попытался зайти ему за спину. Мужчина мгновенно отпустил раскалившееся докрасна оружие, но не успел среагировать на удар кулака, отбросивший его в сторону. Кости треснули, когда на плечи монстра обрушились сразу два посоха. Уцелевшие священники окружили монстра. Их осталось всего шестеро, но этого было более чем достаточно, чтобы одолеть подобное существо. Если бы оно было их единственным противником.

Из пламени за спинами священников выступила фигура, созданная из изломанных костей, объятая зеленым огнем. Люди были слишком заняты боем с монстром, чтобы заметить его появление. Сжав кулак, копия Ивириона шагнула вперед. Огонь охватил голову одного из священников, заставив несчастного оступиться и угодить под ногу гиганта, который даже не заметил досадной помехи на своем пути. Один из священников бросился на нового противника, оставив своих товарищей бороться с монстром.

— Умри, мерзость!

Я уже умер.

Удар меча пришелся ровно в голову, развалив ее на десяток частей. Секунду тело еще пыталось сохранить форму, но внезапно развалилось на кусочки. Кости взвились в воздух. Пламя угасло лишь затем, чтобы вновь возникнуть там, где ему явно не было места.

— Во имя…

Остальные слова поглотил огонь, вырвавшийся прямо изо рта священника. Пустые обожженные провалы на месте глазниц еще некоторые время наблюдали за тем, как обломки костей вонзаются в его тело, разрывая плоть и обнажая бушующее в его теле пламя.

Ивирион встряхнул своей новой рукой, сбрасывая остатки доспеха на землю и ступая дальше. Священников осталось всего четверо, а монстр продолжал надвигаться на них, с каждым шагом, взмахом или ударом отбрасывая врагов назад.

— Он слишком силен! Нам нужно отступить!

— Нет, не сметь! Мы уничтожим его здесь и сейчас. Мы не покроем себя позором отступив перед этой тварью.

Рев сотряс округу, заставив священников умолкнуть и вновь отступить, избегая удара. Ивирион шагал прямо за созданным им монстром, попутно швыряя горсти огня в мелькающих солдат. Каждая такая атака убивала практически мгновенно, что лишь добавляло мертвецов к и без того уже немалому отряду прямо посреди армии.

Некромант вышагивал прямо по еще не поднявшимся трупам, внимательно наблюдая за схваткой. Монстр неуклонно шел вперед, тогда как его противники неизменно уворачивались от смертоносных ударов и отступали.

Вы не сможете убегать от него вечно.

Слова не покинули его костяного рта, но они все равно были услышаны теми, для кого предназначались. Двое священников оступились и, пошатнувшись, потеряли равновесие. А затем их смел огромный кулак.

Ивирион обошел монстра и приготовился добить выживших священников, когда почувствовал странное давление. Если бы он находился здесь сам, а не в облике этой угасающей оболочки, он бы сказал, что его с силой ударили о водную гладь. Он уже понял, кто пришел сюда, хотя и надеялся избежать боя. У него не было ни малейшего желания сражаться с ним сейчас.

Но Сиптуага мало волновали его желания. Сверкающий зелеными отблесками посох ударил по руке монстра, без труда раскрошив кость, до того неподвластную никакому оружию. Сиптуаг обрушился на пострадавшее существо с яростью урагана. За его спиной развевался синий плащ, а следом шагали остальные золотые священники.

Ивирион с восхищением наблюдал за тем, как Сиптуаг кружит вокруг созданного им существа, раз за разом нанося быстры удары. Монстр взмахнул единственной уцелевшей рукой, стараясь поспеть за более ловким противником, но лишь заработал новую порцию ударов, обломивших один из его рогов.

Великолепно.

Сиптуаг резко развернулся, вглядываясь в костяную фигуру некроманта и, одновременно, подныривая под падающую ногу гиганта.