Папа был жалок, и одновременно восхищал. Заросший щетиной, в вонючей арестантской робе, с переломанными и раздробленными пальцами, с погасшим источником, - он по-прежнему оставался Королем, с большой буквы. Не завидую я потом тем, кто осмелился на такое.

- Какие люди меня навещают! - насмешливо поприветствовал он меня, усаживаясь на прибитый к полу табурет.

Хоть и терпеть не могу, но при виде его пальцев сам прикурил ему сигарету и дал время насладиться куревом. Как я знал, сидел он в одиночке, а с его руками не то, что спички, ложку удержать бы!

- Родилась у меня тут история. Оглянулся, а рассказать-то и некому! Дай, думаю, поищу умного собеседника где-нибудь еще! Вас вот нашел.

- Хорошая история без хорошего слушателя многое теряет, тут вы правы! Весь внимание!

- В одном городе жили-были вор и граф. Вор воровал, граф... графствовал?.. что-то в этом роде, короче. Но возникла нужда, и пришлось им пересечься. И не один раз. И всегда вор навещал графа незаметно. Не на машине, не на катере, но как-то оказывался у него на берегу. И так случилось, что вор стал немножечко должен графу. А тут аристократу понадобилось скрытно вывезти кое-что очень ценное. И кому, как ни вору с его тайным средством передвижения взяться за это дело?

- Трогательная история, за душу берет! Но тут не сказано ни слова, что вор сидел в тюрьме, и как граф его оттуда вытащил.

- Очень просто. Граф графствовал, графствовал, и дографствовался до поста генерал-губернатора. Чрезвычайного. Эпидемия, знаете ли, Данила Александрович!

- О! Так вас можно поздравить, ваше превосходительство! То-то я смотрю, мундирчик у вас золотом сияет!

Раскурил еще одну сигарету, взамен приконченной за несколько затяжек, протянул Сорецкому.

- Шутки в сторону! Один пассажир до Москвы. С ним груз - сверхценный! Настолько, что уже граф окажется должен!

Своими умными волчьими глазами Сорецкий пристально следил за малейшими изменениями моей мимики.

- А руки и источник тоже вернете, ваша светлость?

- В счет погашения долга - да! Руки - сейчас, а источник, когда все закончится. Это будет страховкой, чтобы ты меня не кинул.

Выплюнув и растоптав бычок прямо на полу, Сорецкий протянул мне свои перемотанные грязными бинтами кисти.

- Это означает согласие?

- Да!

- Будет больно!

- Начинайте, ваше превосходительство! А то я подумаю, что вы как девчонка, чужой боли боитесь!

- Не того на слабо берешь!

Ночка у меня выдалась та еще! За двухчасовые перерывы между звонками в Москву пришлось провернуть массу дел. Хорошо еще, скоростной доспех спасал.

Митьку забрали с "Трезубца". Сорецкий с вылеченными руками напоследок полоснул взглядом и скрылся в проеме люка подводной мини-лодки. Я в кои-то веки угадал! Исподтишка перекрестил их вслед. Как и прежде, недолюбливаю церковь, но в бога, кажется, начинаю верить.

На редкость ясное небо манило звездами. До очередного звонка императору был еще час, и возвращаться в свой кабинет не хотелось до ... сами подставьте! А хотелось взять мех и летать, летать и летать! Выписывая пируэты и фигуры высшего пилотажа. Жаль только, что нам, губернаторам, это неподвластно.

Олег, сопровождавший меня в этой поездке, приказал править на Дворцовую площадь. Но, проплывая мимо госпиталя, решил в него завернуть, чтобы хоть немного отвлечься. Плюс еще надо было хоть куда-то сбросить излишки силы - после прорыва, приключившегося при разгоне митингующих, постоянно плющило от переполнявшей энергии. В госпитале этому избытку быстро нашли применение - после зарядки где-то с полсотни "лечилок" и "капелек" меня, наконец, отпустило.

Шагая по до боли знакомым переходам, взглядом выхватил из суетящейся команды персонала то, чего там никак не могло быть. Никак!

Я плохо запоминаю лица, это факт! С простыми людьми это создает сложности, не отрицаю! Но одаренных я давно приспособился различать по совокупности внешних черт и источника, потому что двух совсем одинаковых в природе не существовало! А встречались еще и такие, что не имели аналогов, как этот.

Вместо шикарных черных кос - короткая стрижка под мальчика. Вместо привычных облегающих костюмов и платьев - бесформенный балахон добровольческого корпуса. Даже цвет глаз под линзами мне врал! Но источник! Источник врать не мог!

Схватил лжемедсестру за шкварник и, невзирая на сопротивление и возмущенные писки, потащил за собой.

Коридоры сменялись коридорами, пока я не нашел то, что требовалось - кабинет главврача, ключ от которого все еще валялся в кармане моих брюк.

Втолкнул в него девушку.

- И как это понимать?!

- Как вы смеете?!! Кто дал вам право?!!

Никогда не бил женщин.

Никогда до этого.

Затрещина, данная от души, заставила девушку свалиться на пол.

- Ольга!!! Какого хрена ты здесь?!

Интерлюдия.

Когда все пошло кувырком? - размышлял Владимир Антонович, чистя табельное оружие после выволочки, устроенной разгневанным патроном, - Вчера, когда по уши в других хлопотах упустил принцессу?

А ведь император что-то знал! Не просто так Ольга сбежала в Питер! Ох, как не просто! Знать бы еще, что там между ними произошло? И с чего? Может быть, и удалось бы выкрутиться.

Или пять дней назад, когда узнал о происках Буратова?.. Кому он нес бумаги? Донес ли? И где и когда они теперь всплывут? И всплывут ли? Одни вопросы!

Группа, посланная на перехват, не вернулась. Не вернулся в Зимний и сам Александр. На месте предполагаемой встречи заместителя со связным остались лишь следы пожарища, но и Буратов, и старший в группе были сильными темными, огнем владели на уровне. И кто из них кого спалил? Хорошо бы, если они друг дружку взаимно приложили вместе с компроматом, но как в этом убедиться?

Буратов... Саня-Саня, чего ж тебе не хватало, что начал под меня копать? А ведь и нареканий-то к тебе никогда не было! И ее высочество ты бы не упустил, что бы между ней и отцом ни произошло! Не раз даже думал, что хорошо бы тебя преемником назначить! Жаль только, французские "друзья" (чтоб им пусто было!) не одобрили бы такого хода.

Или за отсчет надо брать без малого четверть века?

На том проклятом Дне Империи они с Тихоном получали первые генеральские звания. Приказы были уже подписаны, но вручение орденов и новеньких погон должно было состояться в торжественной обстановке всеобщего награждения. И то сказать, операция, которую они на пару провернули, того стоила!

Взрывы, смерти, паника... Поникший и сломленный Елизар Андреевич, передающий дела... Растерянность, настороженность и слабые нотки злорадства: засиделся старик в тепленьком креслице, ох, засиделся! Потерял нюх.

Неожиданные назначения, тщательно скрываемое ликование - траур же!

Расследование, что в последний раз вели в связке с Милославским.

Озлобленные неодаренные студенты, которым в силу отсутствия источника заказаны были высокие места. Ну, так понимать надо - редко когда простой человек сравнится с одаренным! Из обычных единицы наверх пробиваются, а остальным уготована участь безликой серой массы. Но не дно же! Вполне пристойная сытая жизнь!

Студенты поразили и сплоченностью, и уровнем конспирации - клубок к их предводителю разматывали долго. Но узнав, кто их вожак, удивляться перестал: должен же был парень хоть что-то от него взять!

Есть в жизни любого одаренного период, когда он думает не головой. У кого-то это время быстро пролетает, у кого-то затягивается, но миновать его не удавалось еще никому. Не удалось и Владимиру Антоновичу, тогда еще просто Володе - второму сыну провинциального помещика Лопухина.

Марьяшка... Даже спустя годы помнятся ее забавные веснушки и сладкие губы... Стоит ли удивляться, что вышло все так?

Суровый отец не принял беременную девушку, обратившуюся за помощью. Сам Володя тогда уже учился и не знал, к чему привело веселое кувыркание в стогу. Узнал лишь много позже. Не поленился, разыскал. Сын - конопатый рыжий малыш - никаких чувств не вызвал - ребенок как ребенок. К тому же на самого Владимира он похож не был, и не унаследовал источник - и так случается в паре одаренный-неодаренная. Нашел, посмотрел и забыл. Служба была важнее.