* * *

— Огонь! — скомандовал Ош, как только услышал сигнал Зоры.

Пасмурное небо прочертили дымные следы огненных стрел. Однако они обрушились не на головы разбойников. А перелетев через тракт, упали в поле.

Оркам повезло. Несмотря на хмурую погоду, здесь давно уже не было дождя. Высушенная весенним солнцем трава вспыхнула, превратив кромку дороги в ревущую стену пламени.

С двух сторон на тракт выскочили варги, каждый из которых нёс лучника, облачённого в звериную шкуру. Они отрезали последние пути к бегству.

Когда ловушка захлопнулась, на опушке леса показался Ош. Под ним свирепо скалился огромный бурый варг. Зверь злобно рычал на людей, клацая массивными челюстями.

Разбойники тут же забыли о купцах. Застигнутые врасплох, они превратились из охотников в добычу. Орки явно превосходили их числом.

Ош поднял над головой эмиссарскую грамоту.

— Именем короля Конрада, хозяина Серого престола и правителя людей, я заключаю вас под стражу, — возвысил орк свой голос, перекрикивая треск пламени, ревущего в полях. — Сложите оружие, и я сохраню вам жизнь!

Это обескуражило людей ещё больше, чем неожиданная засада. Что за вздор? С каких это пор орки служат королю?

Первым молчание нарушил вожак бандитов. Он громко и мелодично рассмеялся. Когда веселье иссякло, он обратился к своим людям:

— Солис вас возьми, чего вы ждёте? Убить их всех!

Орки сорвались с места, словно приказ разбойника был адресован им.

Воздух наполнился свистом чёрных стрел и запахом крови. Варги бросались на лошадей, впиваясь в них зубами.

Попавшие в самое сердце этой бойни караванщики не знали, что им делать. Испуганные лошади рвались в разные стороны, и погонщикам с трудом удавалось сдержать их паническое бегство.

Кто-то из разбойников решил воспользоваться неразберихой, чтобы урвать свою часть богатой добычи. Завязалась потасовка.

Зора сорвалась с телеги Урбана в яростном прыжке. Словно дикий зверь, она обрушилась на первого попавшегося бандита, сбросив его с лошади. Лезвие боевого ножа глубоко утонуло в его груди. Под весом Зоры клинку без труда удалось пробить клёпаный нагрудник из свиной кожи.

В удушливом белом дыму вырос силуэт всадника. Это был главарь разбойников, верхом на своём угольно-чёрном жеребце. Его изящное лицо было перекошено от гнева и презрения.

Человек занёс длинный меч, намереваясь убить Зору одним ударом, но в это момент на него налетел огромный варг. Неуклюжему зверю не удалось достать зубами ни коня, ни всадника, но Ош слетел с его мохнатой спины, как снаряд катапульты. Тяжело врезавшись в наездника, орк сшиб того с коня, увлекая за собой на землю.

Вокруг кипела кровавая сеча. Оглушающая разноголосица: звон металла, крик, ржание лошадей и злобное ворчанье варгов. Всё тонуло в дыму и дорожной пыли.

Голова Оша всё ещё гудела, когда он поднялся на ноги и обнажил меч. Орк сделал это как раз вовремя, ведь в следующее мгновение длинный гранёный клинок обрушился на него слева. Рука содрогнулась, глухо звякнула сталь.

— Грязное животное, ты на кого лапу поднял?! — ревел главарь разбойников, занося оружие для нового удара. — Ты хоть знаешь, кто я такой?

Он был невероятно хорош в бою. Ошу с трудом удавалось парировать яростные выпады.

Сосредоточив своё внимание на мече противника, орк на мгновение упустил из виду его вторую руку. Тяжёлый кулак, облачённый в латную перчатку, врезался в голову Оша с силой кузнечного молота. Глухо лязгнул металл. Скрипнули зубы. Перед глазами всё поплыло, а ноги подкосились сами собой.

Когда орк свалился на землю, главарь бандитов занёс меч, чтобы оборвать его жизнь. На этот раз Ош не услышал голоса Безымянного, он вообще мало что слышал, видел и соображал.

Раздался глухой удар. Взгляд бандита сделался бессмысленным, а меч выпал из его обмякшей руки, вонзившись в землю. Вслед за оружием в пыль рухнул и его владелец. Позади стояла Зора. Рыжие волосы растрепались. Плечи тяжело вздымались. Пальцы судорожно сжимали булыжник, украшенный свежим кровавым пятном.

Отбросив камень в сторону, Зора достала из-за пояса нож, склонившись над поверженным врагом. Бесцеремонно схватив главаря разбойников за волосы, она поднесла острое лезвие к его шее.

— Нет, — остановил её Ош, поднимаясь на ослабевшие ноги. — Этот гад понадобится нам живым.

Глава тридцатая. Тёмный

Люди эти, вне всяких сомнений, подлежат всякому преследованию и гонению, потому как лживыми речами своими возводят хулу как на святое учение Наследия, так и на озарённый сиянием Древних Серый Престол Вашего Величества.

Капитул Наследия. «Грамота о вероотступниках»

Гулкий звон. Жуткий звук. Неправильный. Тревожный. Будто кто-то бьётся головой в пустой медный казан.

Эдуард открыл глаза. Над ним был потолок из жердей, обтянутых старыми шкурами и грубым полотном. Он напоминал рукотворный скелет, точнее, иссохший на солнце труп.

Звук давил на уши, угнетал. Что-то невыразимо тоскливое и зловещее было в этих глухих монотонных ударах, подхваченных воем ветра.

Откинув пыльное покрывало, Эдуард поднялся с циновки.

Очаг посреди юрты давно погас. Сверху, из дымоходного отверстия, на холодные угли сыпался мелкий песок, наполненный тусклым желтоватым светом.

Рядом не было никого. Ни Ярви, ни сурового пустынника по имени К'Халим, их неожиданного проводника. Эдуард почувствовал себя страшно одиноким.

До уха не долетало ни слова человека, ни ворчанья зверя. Лишь завывания безжалостного ветра и вездесущий звон, напоминавший похоронный.

На зубах неприятно скрипел песок. В воздухе ощутимо пахло гарью.

Откинув полог юрты, Эдуард вышел наружу и тут же остолбенел от зрелища, открывшегося его глазам.

Пустынный улус превратился в поле боя. Юрты и шатры пылали. Иссушенную солнцем землю покрывали распростёртые тела. Люди, верблюды, кони. Они были изрублены в куски, словно неизвестным убийцам мало было просто умертвить их. Нет, они искали выход своей ярости, вновь и вновь изливая её на своих жертв. Женщины, дети, старики — никого не пощадил злой рок. Никто не избежал его губительного прикосновения.

Над побоищем бушевала песчаная буря, милосердно скрывая истинный масштаб кровопролития.

Впереди, возле колодца, виднелась тёмная фигура человека. Подойдя ближе, Эдуард узнал в нём К'Халима.

— Они придут с бурей, дахил, — монотонным бесцветным голосом произнёс пустынник. — Они придут с огнём. Солнце пробудит их ото сна. Солнце и голод.

Пустым взглядом К'Халим смотрел навстречу ветру, в клубящийся песчаный сумрак бури. Только тогда Эдуард заметил, что из груди пустынника торчит окровавленный меч, а на осунувшемся лице засохли бордовые брызги.

Впереди появились тёмные силуэты. Слишком далеко, чтобы можно было разглядеть их через пелену взъерошенной ветром пустыни, но Эдуард сразу узнал эти холодные огоньки, напоминавшие светочи тюремных шахт.

Протянув вперёд руку, К'Халим двинулся им навстречу жуткой, изломанной походкой. Эдуард хотел остановить его, но ноги словно приросли к земле.

— Постой, — отчаянно позвал он. — Скажи мне. Скажи, кто сделал всё это?

— А ты разве не знаешь? — усмехнулся К'Халим, не оборачиваясь к нему.

Эдуард с ужасом понял, что теперь он слышит голос отца.

Фигура К'Халима медленно повернулась. Теперь на Эдуарда смотрело окровавленное лицо раздавленного камнями Хэнка. В его глазах словно отражались холодные голубые звёзды. Вытянутая вперёд рука напоминала копьё, наконечником которого был безжалостный указующий перст.

— Это сделал ты, — прозвучал суровый голос Натаниэля Колдриджа.

* * *

Ловя ртом воздух, Эдуард вскочил с циновки так, словно его ужалил скорпион.

Юрта выглядела точно так же, как во сне, но крохотные отличия успокоили бешено колотившееся сердце юноши. Над тлевшими в очаге углями висел покрытый копотью котелок. От горячей воды поднималась ленивая струйка пара.