Восемь крылатых существ, которые отличались более тёмным окрасом своей шерсти, сделав круг над местом недавнего сражения, приземлились возле своего мертвого сородича. Одна из тварей нагнулась над мертвой крысой словно хотела убедиться, что она мертва. Над рекой раздался рёв, плачь о потери члена своей семьи. По-другому, это нельзя было истолковать.
Одно чудовище, неловко переставляя ногами, в вертикальном положении, направилась к мостику, под которым прятались друзья.
— Вот сууууки! Все-таки заметили они нас, Лысач! Что делать теперь будем?
— Ты, во-первых, перестанешь сейчас же орать, как недорезанный! Будем в воде сидеть и ждать, пока эти твари не улетят. Они не полезут в воду, будь спокоен! Все мыши и крысы боятся воды. Я больше переживаю о том, что мы долго не продержимся в этой прохладной воде. Судороги — отвратительная штука, Ржач!
— Уж лучше они, чем быть разодранными на части, Лысач!
— Тихо! — прошептал Лысач, показывая пальцем вверх.
Через просветы в досках настила было видно, как к ним крадётся тварь. Не доходя до друзей, она остановилась и замерла. Потом, перегнувшись через мостик, заглянула вниз. От испуга Ржач громко икнул, тварь обрадованно заверещала.
— Лысач, может по реке поплывем? — спросил Ржач шёпотом.
— Нет, нас прямо из воды выхватывать будут. И на праздничный стол! Терпи, это самое надёжное укрытие и защита от них. Пока надёжное, потом посмотрим, на что эти твари способны.
В это время со стороны сборища крыс послышался какой-то сигнал, похожий на сухой кашель. Уродина, которая всё это время наблюдала за людьми, исчезла из поля зрения и направилась в направлении берега по мостику, затем в сторону сборища мерзких тварей.
Лысач и Ржач передвинулись к краю мостика для более удобного обзора. То, что они увидели, вогнало их в ещё более сильный ступор.
— Да они пирушку собираются устроить, Лысач! — воскликнул Ржач. — Смотри, они детей на части рвут и жрать собираются. Какая мерзость! Фуууу…
— Да, отвратное зрелище, согласен! А они разумные, ты это тоже понял?
— Какой же у них разум, если они своих сородичей едят?
— А ты заметил, что никакой драки нет? Были бы дикими, устроили бы здесь такую свару, что о нас бы забыли. Это раз! А два — это то, что они общаются между собой. Ну и три — один из них постоянно за нами наблюдает. И что в этой ситуации нам делать, я не знаю. Допустим, мы незаметно доберёмся до берега. До ближайших домов метров триста, не меньше. Для них преодолеть это расстояние — раз плюнуть. Будем ждать здесь, другого варианта я не вижу. У меня, кстати, уже ноги потихонечку перестают слушаться. Ватные совсем. У тебя, также?
— Такая же ерунда, Лысач! Может всё-таки рискнем? Смотри, как они увлеклись разделыванием своей сестрички. — пошутил Ржач.
— Ну что же, давай рискнем! Только так договоримся, Ржач! Если поймём, что не успеваем добежать до какого-либо укрытия, то разворачиваемся и ныряем в реку. Смотри, даже наш соглядатай так увлёкся едой, что от нас отвернулся. Плывём вдоль мостика к берегу, выскакиваем на берег и деру. Готов? Вперёд!
Старатели добрались вплавь до берегаи и подтянувшись, поднялись на мостик, но тут их ждало полное разочарование: от долгого пребывания в воде, ноги их совершенно не слушались.
Через не могу, пересиливая боль в мышцах ног, Ржач и Лысач поковыляли в сторону ближайшего строения. Назвать их передвижение бегом было весьма затруднительно. Стараясь всё делать в тишине, друзья, поддерживая друг друга, оказались на расстоянии около двухсот метров от реки, когда услышали хлопанье крыльев.
— Стирх, не успели! — зашипел Ржач. — И к реке не успеваем!
— Беги, беги, Ржач! — закричал его друг. — Поднажми!
Лысач хоть и подбадривал Ржача, но понимал, что это конец. Он оглянулся через плечо и толкнул друга в спину, что бы сбить с ног. Упав рядом с другом, Лысач перевернулся на спину и наблюдал теперь, как размахивая крыльями, к ним несётся первая тварь. Падение людей крыса никак не могла предугадать, поэтому по инерции пронеслась на распростертыми телами в нескольких сантиметрах и взмыла вверх.
Лысач повернул голову в сторону Ржача и увидел в глазах друга обречённость. Всё сейчас происходило так медленно, словно время остановилось для людей. Лысач посмотрел в сторону летящих к ним крыс и подумал: «А вот это действительно конец!»
Он смотрел, как медленно машут крыльями приближающиеся чудовища, как светятся злобой их глаза, как изо рта свисают густые слюни, как хищно оскалили они свои пасти. Лысач закрыл глаза, прощаясь с жизнью.
Время вернулось в привычное русло и к своему удивлению, Ржач и Лысач обнаружили, что живые.
Насыщенная молния ярко-красного цвета, неизвестно откуда появившаяся, попала в тварь, которая была от людей в десяти метрах. Летающая крыса вспыхнула желтоватым пламенем, её обугленная тушка, пролетев несколько метров, упала на землю недалеко от Лысача.
Молнии безжалостно сжигали одну тварь за другой, не оставляя ни малейшего шанса на выживание. На земле уже находились пять обугленных тел тварей. Трое крыс попытались резко изменить траекторию полёта и убраться от этого места подальше, но ничего сделать не успели. Их тела упали очень далеко, в воду.
На берегу стоял удушливый запах горелого мяса и шерсти. Лысача и Ржача почти одновременно вывернуло на изнанку.
— Ну что, все живы и здоровы? — раздался где-то рядом знакомый голос. — Думал, что не успею.
Лысач посмотрел по сторонам, но никого не увидел. Что за чудеса! Ржач повторил его движения и удивлённо пожал плечами.
— А вы наверх посмотрите! — с усмешкой произнёс голос.
Друзья, одновременно посмотрели вверх и от неожиданности открыли рты. В десяти метрах над землёй, сложив руки на груди, в воздухе парила фигура молодого парня. Узнать в нём того Аннея, которого старатели знали и помнили, было просто невозможно. На голове совершенно белые волосы, которые сзади стянуты в хвост. Лысач обратил внимание на глаза — в них плескалось бирюзовое, бескрайнее море.
Глава 24
— Пирс, привет!
— О, Гирд, Талли! Привет! Заходите, гости дорогие! Куда детей дели, родители? — улыбаясь спросил Пирс. — Опять на няню оставили, изверги?
— Ты представляешь, Пирс, наша няня такая замечательная женщина, что влюбила в себя наших детей! — сказала Талли. — Если так и дальше пойдёт, то они от папы и мамы скоро откажутся! Подойди поближе, каланча, разве ты не видишь, что женщина хочет тебя поцеловать?
Гирд рассмеялся, Пирс подошел к Талли и немного нагнулся для поцелуя.
— С Днём рождения, Пирс! — в один голос произнесли супруги.
— Так, я пойду помогать твоей маме, Пирс, а вы без меня чтобы здесь не баловались! Гирд, ты всё понял?
— Да понял я, понял! — ответил гном смутившись.
Когда Талли ушла в дом помогать матери Пирса, мужчины прошли в тенистую беседку, где не было той жары, которая досаждала жителей Аллейда уже две недели. Посередине беседки стоял небольшой деревянный столик и шесть лёгких стульев.
На столе, накрытой белоснежной скатертью, стояли несколько тарелок с лёгкой закуской, огромное блюдо с фруктами. Венчала всё это великолепие запотевшая бутылка «огненного вала».
— Ну что, давай для разминки, так сказать, по стопочке примем столь полезную для организма жидкость. — произнес Пирс, наливая гномью водку в рюмки. — Чего это Талли тебя так опекает сегодня?
— Потом расскажу, друг! Было дело! Разреши тебя, поздравить, Пирс, с Днём рождения! Это предварительное поздравление, основное будет за праздничным столом, так сказать! С подарком, естественно.
— Главный подарок — это то, что вы нашли время прийти ко мне. Знаю, Пирс, что тебе сейчас приходится не сладко на новой должности. Как там у тебя дела, с вашим кузнечным делом? Я слышал, что много противников объединения нашлось?
— Да, было дело, пришлось немного и повоевать. Но Гримм оказался, как ты и сказал, просто замечательным человеком и отличным организатором. В общем, созданный нами союз свободных кузнецов уже функционирует и даже начал кое-какую прибыль приносить. В отличие от Торговой палаты, мы оружие за хребет не продаём. Всё идёт так, как ты и предполагал. За что тебе огромное спасибо! Правда, в Веллейде мастеру Гайду пришлось долго объяснять купцам из Хунак, почему мы больше не торгуем с их Империей. Там даже угрозы были, попытка подкупа. Но ничего, своего мы добились.