В течении недели я успела сдать все анализы — до работы или во время обеденного перерыва, не вызывая никаких подозрений со стороны Жени, чему была очень рада. Я конечно оттягивала момент, но Женя в любом случае скоро узнает о мое недуге. Это просто нечестно срывать от него всю правду. Но с другой стороны врач говорил, что после операции у меня есть все шансы стать абсолютно здоровой, а мне наконец-то хочется быть здоровой.

В субботу вечером мы договорились встретиться с Димой и Машкой, но утро я посвятила сну. Когда зазвонил телефон, мне просто сначала не хотелось брать трубку. Но потом тревога пересилила, если звонят в такую рань в субботу — на часах 9:00 — значит что-то важное. Звонил мой врач.

— Доброе утро, Василий Иванович, — ответила я сонным голосом.

— Дина, просыпайся и приезжай в больницу. Нужно еще сдать несколько анализов.

Я застонала.

— Василий Иванович, может в понедельник? В чем срочность?

— Если я сказал, приезжай, значит срочность есть. Давай, собирайся, жду тебя в течении часа и не завтракай, — сказал как отрезал.

Полежав несколько минут, я окончательно прогнала сон и поплелась в ванную. Через 40 минут я уже была в машине и ехала в больницу.

У Василия Ивановича как всегда очередь до самого выхода, но его личная медсестра увидев меня, тут же провела к нему в кабинет.

— Дина, присаживайся.

Я покорно села и начала разглядывать картинки разных частей тела человека.

Закончив писанину, врач перевел взгляд на меня:

— Дина, сейчас иди в процедурный — нужно еще сдать кровь. Вот направление.

Я застонала:

— Вы что хотите сделать меня почетным донором? С меня и так уже всю кровь слили.

— Хватит ныть. Потом зайдешь в кабинет 402, там сделают пункцию.

— Что? — испуганно переспросила я.

— Иди давай, там все объяснят. Не задерживай меня, видишь, сколько у меня пациентов.

Я на ватных ногах вышла от врача и направилась к процедурному. Там взяли кровь, но мои мысли вертелись вокруг страшного слова «пункция». Зачем мне ее делать?

Когда я подошла к кабинету, меня уже тошнило от нервов. Как назло очереди не оказалось и ничего не могло отсрочить мою участь. Дрожащий кулак замер в сантиметре, но набравшись храбрости я постучала.

— Входите! — тут же послышалось из-за двери.

Блин, вот невезуха. Могли бы хотя бы в туалет уйти.

— Доброе утро, я по направлению, — залепетала я.

Худосочная медсестра выкрашенная в иссеня черный цвет, махнула на стул. Я присела на краешек, в любой момент готовая сорваться с места.

Женщина взглянула на направление, потом на меня.

— Сейчас врач придет и все сделает.

Минут через 5 пришел врач. Приятный мужчина за сорок.

— Чего трясемся? — Тут же спросил он меня, увидев мои ошарашенные глаза. — Встань я тебя осмотрю.

Врач начал больно давить шею, я даже поморщилась.

— Екатерина Николаевна, готовьте шприц.

Врач начал записывать что-то в моей карточке, а я краем глаза наблюдала за медсестрой — она достала шприц с огромной иглой. У меня от страха закружилась голова.

— Вы что собираетесь тыкать в меня этой… штуковиной? — истерично спросила я, показывая на шприц.

— Это не больно, немного неприятно, но не настолько, чтобы так волноваться.

Мне кажется, я побледнела еще сильнее.

— Я… я не хочу… я пойду, — я встала и уже хотела уйти.

— Так! Стоять! — Уже строго сказал врач, — Дина, посмотри на меня.

Когда я развернулась, он продолжил более мягко:

— Эта процедура займет от силы 5 минут и это единственный эффективный способ посмотреть, что у вас в лифах.

— Меня не беспокоят лимфы, наверное, что-то напутали.

Врач с медсестрой переглянулись. Терпеть не могу такие взгляды, типа они все знают, а я тут дурочку играю.

— Если Василий Иванович назначил это процедуру, значит так нужно. Или вы ставите под сомнение назначения Черных?

— Конечно же, нет! Я ему доверяю на все 100, - тут же возмутилась я.

— Вот и ладненько, присядь, успокойся. Ты даже не заметишь.

И потом начался АД. Я не думала, что будет так больно. Сжав простыни в кулаки, я стойко терпела. Боже мой, ну за что такие мученья? Думаешь, мне мало? И так каждый день все болит, а тут еще и это.

Эти 5 минут показались мне вечностью. Я покрылась холодным потом, от напряжения у меня разболелась голова и… начался насморк? Откуда насморк? Я начала гонять сопли по носоглотке, но сопли прибывали. Я вытерла их пальцами и увидела на руке алый след. Замерев на секунду в недоумении, я забыла шмыгнуть носом и кровь начала капать мне на ладонь. Я тут же зажала нос пальцами. Врач, увидев, что у меня пошла носом кровь, завершил свои процедуры.

— Екатерина Николаевна, подойди сюда!

Подошла медсестра и уставилась на меня с долей ужаса. Похоже кровь у меня потекла по подбородку. Черт! Сейчас вся запачкаюсь.

Женщина быстро достала тампоны и всунула их мне в нос, но кровь начала просачиваться сквозь них. Она дала мне салфетки, которыми я зажала нос.

— Дина, посмотри на меня, — врач приподнял меня за подбородок и начала светить в глаза фонарикам.

Голову тут же просквозила боль и я замычала.

— Болит голова? — спросил он.

— Да, вот здесь, — я показала на лобную часть, — но она у меня часто так болит. От напряжения, наверное.

— А кровь из носа часто идет?

— Нет, и не так сильно.

Врач кивнул, и к нам тут же подошла медсестра со шприцом.

— Нет, пожалуйста, не нужно мне ничего колоть! — Завопила я.

— Прекрати истерику! — тут же возмутилась медсестра, — или хочешь захлебнуться своей кровью?

— Пожалуйста, позвоните моему врачу, — жалобно лепетала я.

Женщина схватила меня за руку, но я выдернула плечо.

— Если будешь дрыгаться, сейчас позову медбратьев чтобы они тебя скрутили. — Зло прошипела эта черная мегера.

— Григорий Юрьевич, — позвала я врача, — пожалуйста, позвоните Василию Ивановичу, мне нельзя вводить многие лекарства.

Врач кивнул и набрал моего врача, объяснив ситуацию, и услышав ответ он заметно напрягся. И спросил свою медсестру:

— Ты какое лекарство приготовила?

— Как обычно — Дицитон.

Врач так свирепо на нее посмотрел:

— Поменяй на Тренексим.

— Но…

— Срочно я сказал!

Медсестра тут же убежала и через минуту вернулась с новым шприцом, теперь я уже дала ей ввести лекарство.

— Голову склони и сиди так, я сейчас влажные салфетки принесу.

Я кивнула, и прислонившись спиной к стене, поплыла. Голова кружилась и жутко захотелось спать.

Мед сестра принесла салфетки и даже помогла мне вытереться. Чего это она такая ласковая?

Через некоторое время меня выпроводили за дверь, но я не в состоянии была идти, поэтому присела у кабинета на лавочку.

— Зачем вы поменяли лекарство?

— Ты дура, что ли? — услышала я свирепый голос врача.

— А что такого? Обычно помогает Дицитон, — оправдывалась медсестра.

— Ты в ее карточку заглядывала? У нее порок сердца. Ты ее чуть не убила, тупица!

— Откуда мне было знать? — запищала женщина.

— Карточку пациента смотреть нужно.

Я решила уйти подальше от их разборки, а то увидят, что я все слышала, неудобно получиться.

Доковыляв до кабинета Василия Ивановича, я заняла очередь и села в кресло. Представляю, какой у меня был видок, раз все шарахались и оборачивались на меня. Ну и пусть, я же в больнице, а не на пляже.

Когда я вошла в кабинет, Василий Иванович встревоженно меня разглядывал.

— Ты мне не говорила, что у тебя кровь носом идет.

— А она и не шла в таком объеме. — Оправдывалась я.

— Сосуды совсем ослабли. Я тебе выпишу еще таблетки, их будешь пить только при носовых кровотечениях.

— Хорошо.

Врач начиркал мне рецепт и отпустил отдыхать домой.

Когда я села за руль и посмотрела в зеркало — ужаснулась. Цвет лица — зеленовато-синий, кое-где осталась запекшаяся кровь, в глазах полопались сосуды и налились кровью как у разъяренного бычары.