Принц остановился посреди тропы, развернулся к королеве лицом. Глаза его – темно-карие, они так не похожи на очи Ханса… Единокровные братья казались слишком разными и похожими одновременно. Эльза смущенно улыбнулась, поспешив отвернуться. Девушка не могла понять, почему ей так приятно внимание юноши. Она хотела шагнуть вперед, но Александр преградил ей дорогу.

Серо-голубые глаза Эльзы отражали все ее смущение. Советники и слуги, младшая сестра – все они любили говорить, будто молодая королева приковывает взгляд, но Эльза считала их льстецами. Она не могла предположить, что очаровательный молодой принц обратит внимание на нее… Александр – наследник трона. Ему не нужна корона чужого королевства…

– Вы меня не знаете, – ответила девушка.

– Я многое слышал, Ваше Высочество.

– Полагаю, рассказы не самые лестные…

Принц явно смутился, услышав краткий ответ.

Александр на секунду отвел взгляд, точно вспоминая все, что успел услышать до этого момента. С тех пор, как мир узнал о способностях молодой королевы, люди неустанно приписывали ей все новые и новые злодеяния, которых та не совершала. Многие правители отказывались от приглашений на свадьбу, страшась за жизни своих близких, за судьбу своего королевства.

– Не все…

– Я не боюсь чужих слов, – холодно заметила королева. – Главное, чтобы окружающие сохраняли здравый рассудок и умели отличить ложь от правды.

Неровность разговора не сгладилась. Принц все стоял в нерешительности, он не желал пропускать королеву вперед. Девушка торопливо обошла его, поспешив вновь одернуть рукав. Синяки скоро станут нежно-лиловыми, под цвет ее изящного платья… Может быть, воспоминания о грубых ласках первой ночи забудутся? Развеются вместе с порочными следами чужих касаний…

Королева вновь услышала шаги позади себя. Принц не желал оставлять ее, заканчивать беседу на такой звонкой раздражающей ноте. Он шел медленно, но уверенно. Александр смущенно наклонился вперед, сократив расстояние… На каменной дорожке лежали чуть пожухлые лепестки опавших на ветру цветов…

– Я лишь хотел сказать, что Вы удивительны.

Голос Александра стал мягче и тише, он напомнил Эльзе тот тяжелый бархат ее перчаток, что так неприятно стягивал кожу. Девушка чуть прикрыла глаза, взглянув под ноги. Слуги ленятся, не хотят мести бесконечные тропки… Королева слабо улыбнулась комплименту, но не нашла слов для ответа.

– Не Вы один так считаете.

Джек.

Он появился слишком резко, словно взялся из ниоткуда. Его светлые волосы серебром переливались на свету, поблескивали впереди. Королева подняла взгляд к мужу и закусила губу. Она не ожидала встретить молодого правителя так скоро. Солнце показалось девушке слишком ярким, горячим… Словно кто-то шустро подкладывал поленья в небесный огонь, заставляя его гореть все ярче.

– Боюсь, что помешал…

– Нисколько, – резко ответил Александр. – Мы уже обговорили наши дела, – полушепотом добавил он.

Принц Южных Островов остановился, щелкнул каблуками туфель и кротко кивнул королеве. Молодому королю он не сказал ни слова, лишь развернулся и зашагал прочь. Несколько слов не заставят его забыть услышанное ранее, потушить пожар, что уже разгорался в его ледяной душе.

Александр скрылся за поворотом, исчез за изгибом живой темно-зеленой изгороди. Дыхание Эльзы сбилось, стало чуть громче. Девушка вновь опустила взгляд. Ее голубые глаза вспыхнули от страха, а пальцы чуть заметно дрогнули. Она боялась супруга…Джек ни разу не ударил ее, не сказал злого слова… Но тон его, жесты, взгляды – все в честолюбивом юноше заставляло королеву трепетать от нарастающего ужаса.

Молодой правитель не сказал ни слова.

Он смерил Эльзу жестким взглядом, которым обычно оценивают дорогую вазу, и неосторожно взял ее за бледную руку. Запястье девушки кольнуло болью, свежие отметины дали знать о себе. Девушка вздрогнула, но не одернула руки. Она смиренно ждала приговора, терпела страх, колотивший по ребрам, и кусала измученные ранами губы.

Джек все так же молчал. Он потянул Эльзу за собой, направляясь к замку, шагал быстро, стараясь наступить на каждый лепесток, размазывать их по земле… В минуты злости принц особенно любил ломать все вокруг, портить вещи, оставленные на его пути. Словно демон нашептывал ему столь злые мысли, внушал ненависть к собственному окружению, к людям, вещам и лицам…

– И долго это длилось? – спросил Джек полушепотом.

За звуком его резких, порывистых шагов королева не смогла различить слов. Ей пришлось додумать смысл фразы, выдумать слишком раздраженный тон, чтобы ответить… Девушка вздрогнула, и Джек заметил ее ужас. Он сделал вид, будто ему нет никакого дела, но разозлился лишь сильнее. Если Эльза начала беспокоиться, значит… Значит, подозревает он не зря?

– Нет, – тихо ответила смущенная королева.

– Почему я должен узнавать о том, где пропадает моя жена, от тупоголовых местных горничных?

Джек продолжал шептать, но слова выплевывал резко. Он нахмурил аккуратные брови и чуть ускорил шаг. Жесткие пальцы принца впивались в белоснежную руку Эльзы, они вновь оставят на ее запястье свои следы… Может быть, они сойдут до того, как кто-то заметит? Может быть, их место не успеют занять другие, более резкие и болезненные следы его касаний?

– Я…

– Ты решила, что не нуждаешься в объяснениях?

Девушка вздрогнула. Ей показалось, будто в коридоре в один миг слишком сильно похолодало, словно стены сковало льдом, заключило в морозные объятья. И где же эти чертовы слуги, почему они драят нижние комнаты сейчас, в эту самую минуту? Ничей взор не обратится к королеве в минуту нужды, ни одна рука не ляжет ей на плечо, словно в поддержку…

Королева молчала.

Ни одного слова не пришло ей на ум, нечем оправдаться. Мысли сбились в единую кучу, плотно жались другу к другу, словно пытаясь сплестись воедино… Из бесконечного потока разорванных мечтаний нельзя выхватить ни единого внятного объяснения. Джек начинал злиться, и чем сильнее становился его гнев, тем страшнее становилось Эльзе, тем холоднее было в наглухо запертых комнатах.

– Разве так ведут себя любящие супруги? – спросил Джек, чуть наклонившись к своей королеве. – Разве они покидают их в минуту нужды?

Эльза могла задать Джеку встречный вопрос об обязанностях верных и любящих супругов... Но он бы нашел, как ответить молодой королеве.

– Вы спали, мой король, – тихо вымолвила Эльза. – Разве могла я прервать Ваш сон?

Джек закусил губу. Настала ли его очередь смущаться?

Нет. Молодой правитель нисколько не горевал о том, что обвинил королеву в глупом надуманном преступлении. Он не видел в этом своей вины, не чувствовал угрызений совести или элементарного стыда.

Хватка его стала чуть жестче. Холодные цепкие пальцы, подобно разогретому огнем железу, цеплялись за бледную кожу королевы. Следы останутся, они точно останутся… Когда-нибудь все ее тело станет одним большим синяком, кровоподтеком. Девушка грустно ухмыльнулась, но не одернула руки. Вся эта ситуация вдруг показалась ей… Забавной, даже смешной.

Пусть делает с ней то, что задумал. Пусть.

8. Осторожнее

Дверь в королевские покои не всегда была такой скрипучей. Массивная деревянная заслонка с изображенными на ней васильками, когда-то имела более пристойный вид. Белая краска тогда не начинала шелушиться, а узор не терял цвета. Петли, что раньше смазывались лучшим из масел, ныне были сухими. Вскоре они заржавели от неподвижного существования, покрылись налетом нескольких лет мрачного безмолвия.

Джек настоял на этом…

Эльза и Анна не желали посещать родительскую комнату, боялись встретить в ней людей давно почивших, канувших в морскую бездну…Но молодой правитель вынес неоспоримое решение. Опочивальня королевской четы не должна была пустовать. В ней должны обитать люди достойные, стойкие и смелые… В ней должен жить он сам.

Петли еще не смазали. Их пронзительный детский плач громом пронесся по коридору. Джек потянул на себя круглую ручку, отполированную долгими годами, и отворил проход. Эльза шла за ним молча, скользила по полу, точно бесшумная тень, молчаливый призрак. Бледные пальцы слегка подрагивали от волнения, а и без того тонкие губы плотнее прижались друг к другу, образуя лишенную крови нить.