– Кстати знаешь как забрало снимается? – поинтересовался Берик у Сагитая.

– Так точно, – Сагитай нажал на точку под подбородком. Ничего не произошло.

– Надо вот тут и здесь, – показал на себе ученый, и поляризованное забрало выдавившись наружу отползло в сторону. – На этой модели сделали страховочную кнопку, а то бывали случаи что открывалось в неподходящий момент.

Боец нажал на указанные кнопки и забрало аналогичным образом открыло лицо. Волосы на голове успели подсохнуть, но схватиться короткими сосульками, нависая над смуглым лбом азиата. Оба некробиолога знали, что несмотря на всю идеальную систему терморегуляции костюма так можно было взмокнуть лишь в критических случаях, либо при физических, либо при нервных перегрузках. Поскольку физических нагрузок не было и не предвиделось, очевидно что Сагитай спалил таки сегодня охапку нервишек. А нервные клетки не восстанавливались, по крайней мере у живого человека.

– Ну пошли, – негромко скомандовал Трофим.

Растянувшийся отряд двинул в сторону объектов. Метров за пятьдесят Трофим, идущий первым подал знак рукой, останавливая остальных. Затем махнул сверху вниз. Идущий за ним отряд присел. Мертвецы, определившие движения людей стояли к ним лицом, один из них протянул вперед руку, словно ощупывая подходящего ученого тут же выставившего в зеркальном жесте перед собой холщовый мешок. В другой его руке был чемоданчик.

– Я тут вам хлебушка принес, ребята, – произнес некробиолог.

На его голос все трое мертвецов отреагировало мгновенно. Теперь руки к Трофиму потянули другие два мертвеца. Слегка качнувшись зомбированные начали движение. Трофим внимательно глядя под ноги принял чуть вправо так, чтобы лежащая труба отделяла его от объектов и скоро стоял за трубой, с другой стороны которой вплотную подошли мертвецы. Не теряя времени, ученый выложил три куска хлеба на бетонную поверхность трубы. Мертвецы были в ужасном состоянии. Один из них ранее видимо попал в жарку, она опалила ему правую часть тела и теперь одежда плачевно держалась лишь на нескольких прилипших к телу лоскутах. Зато на месте ожогов отвратительными наростами застыла серая пенистая масса, превращая лицо человека уродливую маску, и все тело с правой стороны в подобие оплывшей свечи. Тринадцатый номер читался на уцелевших остатках одежды. Следующий четырнадцатый, на сколько помнил Трофим всегда был в плохом состоянии. Судя по всему вирус поднял его либо из болота, либо из грязи. Признаки разложения язвами виднелись по всей поверхности тела, но живущая в нем колония не сдавала свои позиции и продолжала таскать мертвеца по Зоне в поисках пропитания для них. Мертвецы плохо гнущимися пальцами схватили по куску хлеба и засунули их в рот. Трофим пользуясь выигранным временем изучал объекты.

Четырнадцатый номер впрочем, шел на поправку. Ранее мертвые ткани не захваченные вирусом разложились окончательно и отвалились обширными глубокими язвами обнажив кое где кости рук и лица. Но из соседних тканей мертвеца тонкими серыми нитями тянулось тело вируса, зловещей паутиной закрывая повреждения. Очевидно что через время они закроют их полностью, придав новый неузнаваемый вид объекту. Между тем мертвецы доели хлеб и потянулись через трубу к мешку. Трофим торопливо положил еще три куска напротив каждого объекта. Двадцать второй был самый сохранный из них, как никак а вторая А категория, эти объекты стояли до недавнего времени на вершине эволюции некровируса, представляя собой образец сохранения функций и внешнего вида носителя. Общее состояние походило на долго пролежавшего в морге покойника, которого по тем или иным причинам задержали в холодильнике, вот только пара явно свежих пулевых ранений в грудь вселяла беспокойство. В самом деле кто мог стрелять в отмеченного нашивками, безоружного мертвеца? Разве что ночью не разглядев или новички с перепугу или только отгоняли его, но тогда они могли привлечь на свою голову и остальных мертвецов, бродящих неподалеку в радиусе связи объектов друг с другом. В любом случае отрицательный опыт объекта с людьми не играл сейчас на руку ученому, а ведь вирусы вполне могут фиксировать информацию, поскольку мозг зомбированных второй категории хоть и был мертв в человеческом смысле, но полноценно функционировал с точки зрения захватившего носителя вируса, а следовательно мозг также образовывал новые синаптические связи, формируя причинно следственные алгоритмы.

Мертвецы доели по второму куску и теперь делали попытки перелезть через метровой высоты трубу за мешком с хлебом.

– Так ребята, – обратился Трофим к страждущим поправить свое здоровье объектам. – Хлебушек надо заслужить.

С этими словами он, избегая цепких рук положил куски хлеба так, чтобы мертвецы растянулись друг от друга, и крайним оказался двадцать второй. После этого он двинулся к одному из торцов трубы, мертвецы двинулись за ним дергано и беззвучно, первым из преследующих был как раз объект второй категории. Оказавшись у входа в трубу Трофим швырнул в нее камень и увидев его вылет с другой стороны нырнул в отверстие. Двадцать второй издал шипящий звук, когда ученый пропал из виду и добавил ходу, намереваясь не упустить его из вида. Между тем наблюдавшая за процессом группа во главе с Бериком двинулась за катушкой. Один за одним мертвецы полезли в трубу. Трофим как только последний из них скрылся в конструкции выскочил с другой стороны призывно махая рукой уже катящим катушку сталкерами.

– Не торопитесь уважаемый,– нагнувшись крикнул он в трубу ползущему к нему первым мертвецу, и кинул в его сторону кусок хлеба. Это должно было задержать их всех, что было необходимо, поскольку катушка, оказалась вросшая в землю и понадобились согласованные усилия трех человек, чтобы сорвать ее с места.

Двадцать второй схватил кусок хлеба и заметно опережая следующих за ним товарищей не останавливаясь продолжил движение. Между тем деревянная конструкция с дребезжанием и скрипом катилась к краю трубы, и подталкиваемая двумя бойцами встала у выхода из трубы чуть раньше чем оттуда показалась голова двадцать второго. Мертвец высунув голову неприятно ощерился и вытянув одну руку в сторону Трофима выполз из трубы. Катушка подталкиваемая бойцами тут же загородила собой отверстие, недалеко от которого уже были отставшие от своего более прыткого товарища преследователи.

– Ы-ы-ы,– протянул мертвец шагая за некробиологом, вытянув обе руки в его сторону.

Трофим, отойдя порядка десяти метров разложил хлеб на земле ожидая, что тот остановится возле него и начнет есть. Но мертвеца как заклинило, он не останавливаясь как трактор прошелся прямо по разложенному на земле хлебу, тяня руки к человеку. Трофим оббежал вокруг мертвеца, встав с другой стороны "засеянного" хлебом участка.

– Ы-ы-ы, – развернулся мертвец и не обращая внимания на угощение, снова пошел за ученым, давя ботинками куски хлеба.

– Чтоб тебя, – ругнулся Трофим, поднимая кусок хлеба с земли и выставляя его перед глазами зомбированного на вытянутой руке, держа его так, чтобы тот мог легко его взять из его руки.

Мертвец на секунду задумался и, как будто потянувшись за угощением перехватил Трофима за рукав, второй рукой пытаясь схватить его за локоть. Моментально стряхнув конечности мертвеца, Трофим вновь отбежал по другую сторону, это могло продолжаться бесконечно. Мертвец не подавал признаки агрессии, но позволить ему обнимать, ощупывать, пачкать разводами вируса комбинезон не входило в планы некробиолога. К тому времени запертые в трубе зомбированные товарищи первой категории, постукивали головами в деревянную перегородку. Катушку подпирал Яков, наблюдая за передвижениями Трофима.

– Трофим, – подал голос Берик, – не получится его успокоить. Уходим?

– Да я вижу, что перевозбужден, – ответил Трофим, скорым шагом водя мертвеца по кругу за собой. Мертвец всегда двигался по самой короткой траектории и быстрый шаг ученого не сильно разрывал дистанцию между ними. – Сагитай, – окликнул он бойца водящего автоматом за двадцать вторым номером.