Глава 10

Мэйв знала, что Джин устал. Он хорошо держался, но их затянувшаяся шумная игра в бассейне измотала его. Теперь они сидели у камина, устроив дочь между ними. Мэйв прочитала ей сказку, после чего Луна попросила Джина прочитать еще одну. Мэйв с умилением наблюдала за тем, как огромный мужчина осторожно держал на коленях маленькую девочку и, позволяя ей переворачивать страницы, читал о принцессах, феях и белых кроликах. В итоге Луна обняла его обеими руками и заснула у него на груди.

— Давай ее уложим, — тихо предложила Мэйв.

Кивнув, Джин бережно встал с маленькой девочкой на руках. Мэйв знала, что даже незначительные усилия ужасно бередят его рану, но он лишь скривился и отнес Луну в кровать. Джин осторожно опустил дочку на пышное розовое одеяло и, закутав ее в него, нежно зачесал ей волосы с лица.

Прислонившись к косяку, Мэйв смотрела, как Джин наклонился и, поцеловав Луну в щеку, выключил свет. Она проследовала обратно в гостиную и, растянувшись на коврике перед камином, взяла принесенную Джином чашку кофе. Сделав глоток, Мэйв застонала от удовольствия. Вода в источниках была теплой, а вот ночной воздух нет. Позволив огню и кофе прогнать холод, Джин устроился рядом с Мэйв.

Он с отстраненным видом пил свой напиток. Глядя на языки пламени, она позволила Джину предаваться размышлениям. Спустя некоторое время он посмотрел на Мэйв голодным взглядом и, забрав у нее чашку, поставил на журнальный столик. Он обхватил Мэйв обеими руками и потянул вниз на мягкий ковер. Джин лежал почти полностью на ней, позволяя дышать под его телом, но не двигаться. Несколько долгих секунд он смотрел ей в лицо, и она попыталась запечатлеть в памяти каждую его черту, каждый шрам.

— Насколько все плохо? — спросил Джин.

Не понимая, о чем речь, Мэйв склонила голову набок.

Тогда он тоже наклонил голову и позволил языкам пламени осветить изувеченную половину его лица. Приподнявшись, Мэйв нежно поцеловала его прямо в изуродованную щеку.

— Для меня ты идеален, — искренне сказала она. Недавно Мэйв считала, что его шрамы лучше былой красоты, ведь они предупреждали о скрывающемся в нем монстре. Теперь же она видела в них знак того, кем являлся Джин — солдатом, безжалостным ублюдком, защитником. Мужчиной, которого Мэйв любила каждой фиброй своей души. Каждым клочком своего сердца.

Улыбнувшись, Джин нежно ее поцеловал. Он отнял у нее дыхание, присвоил себе, но только чтобы вернуть ей. Как генетический сплав слил их ДНК, поцелуй сливал их дыхание воедино. Джин целовал неспешно, наслаждаясь ртом Мэйв. Соприкосновения языков заставляли ее извиваться от желания и сжимать пальцы на его руках. Посмотрев на Мэйв сверху вниз, Джин прижался лбом к ее лбу. Она могла чувствовать стук его сердца.

— Черт, — выдохнул Джин, как молитву. — Если бы неделю назад меня спросили, чем я буду заниматься сегодня, этого бы точно не было в списке.

Мэйв запустила пальцы ему в волосы, с наслаждением перебирая шелковистые пряди, каждая из которых будто искрилась.

— Ты злишься? — спросила она.

Джин забавно нахмурился и в непонимании сдвинул брови.

— Злюсь? Из-за поцелуя? Черт, нет.

Рассмеявшись, Мэйв раздвинула ноги и согнула их в коленях, позволяя ему устроиться там, где нуждалась в нем больше всего.

— Я имею в виду свадьбу. Ложь.

Джин словно протрезвел и оперся на руки по обеим сторонам от ее головы.

— Я должен злиться, — прямо сказал он. — Я должен злиться из-за всего случившегося, — Джин вздохнул, развевая ее волосы вырвавшимся из его груди воздухом. — Но я не злюсь, хотя получил адскую пощечину, Мэйв. Пять чертовых лет бесплодных мучений и бесконечной ненависти к самому себе.

Услышав правду, Мэйв закрыла глаза. Несмотря на всю его любовь, он никогда не сможет забыть предательство. Джин никогда ее не простит.

Внезапно он продолжил, и она распахнула глаза.

— Ты соврала о том, кем являешься. Ты отняла у меня ребенка. Но теперь все это неважно. Я понимаю, почему ты сделала то, что сделала. Я понимаю.

Он протяжно вздохнул, и Мэйв почувствовала, как по ее щеке скатилась слеза.

— Что я сказал не так?

Покачав головой, она потянулась к его губам.

— Ты ничего плохого не сказал, Джин. Все верно. Каждое слово.

— Скорее всего, я поступил не лучше, — он улыбнулся и приподнялся. — Каким же я был дураком, бросив тебя в том лагере, — Джин закрыл глаза. — Ты столько перенесла из-за меня… — его лицо исказилось от раскаяния. — Я никогда не смогу стать хорошим мужем, Мэйв. Даже если я отпущу прошлое, все равно буду искалеченным солдатом с ПТСР…

Мэйв запечатала ему губы поцелуем. Она целовала с каждой каплей испытываемых ею эмоций, без слов говоря о прощении.

— Джин, мы оба совершили много ошибок. Может, пора двигаться дальше? Я понимаю, у каждого из нас свое прошлое. Все взаимно. Но давай не позволим ему встать между нами? — Мэйв поцеловала его в подбородок, в здоровую щеку и в изуродованную. Она водила пальцами по его лбу, бровям, губам.

— Можем? — спросил Джин, не отводя от нее глаз.

Снова поцеловав его, Мэйв прижалась к нему бедрами. Джин застонал ей в ухо, и она сняла с него рубашку. Мэйв касалась губами каждого дюйма его тела, до которого могла дотянуться, и когда подняла взгляд, в ее глазах мерцали искры.

— Но, черт возьми, мы можем постараться.

Рассмеявшись, Джин начал срывать с нее одежду и водить руками по ее коже. Груди, едва умещавшиеся в ладонях. Бедра, ставшие после родов шире, но все еще стройные. Он шептал ей на ухо, что хочет в ней утонуть.

Она любила то, как он прикасался к ней — сила, усмиренная нежностью. Мэйв вскрикнула, когда Джин вошел в нее, раздувая пламя, зажегшееся между ног и угрожавшее сжечь ее дотла. Он неспешно вел Мэйв к краю, но потом замедлялся, заставляя ее хвататься за него и молить о большем. Обняв Джина за шею, она крепко за него уцепилась, наслаждаясь его шумными выдохами. Она чувствовала, что он сдерживается, но знала, как заставить его потерять самообладание. Толкнувшись бедрами вверх, Мэйв застонала ему в ухо и прихватила зубами его шею. Она укусила, и Джин зарычал. Усмехнувшись, она укусила снова.

— Прекрати, — предупредил он и толкнулся ей навстречу, срывая с ее губ судорожный вздох.

Покачав головой, Мэйв облизала его сосок.

Джин зажмурился с мученическим выражением лица.

— Кончи со мной, Джин, — попросила она, и он открыл глаза.

Не отводя друг от друга взгляда, они одновременно сорвались с края. Сердце к сердцу.

Мэйв наблюдала за спящим Джином. Она уже и забыла, что он храпит. Негромко, но вполне слышимо. Пробормотав что-то, Джин притянул ее в объятия. Мэйв увидела на его лице то, чего никогда не видела прежде. Умиротворение. Джин выглядел довольным. Обычно его сны были полны кошмаров и воспоминаний о боли. Даже в былые времена на Приони он спал беспокойно — если вообще спал — но этой ночью его покой был безмятежным.

Укрыв их обоих одеялом, Мэйв положила голову Джину на грудь. Она чуть не потеряла его тогда, на астероиде. Равномерное биение его сердца заверяло ее, что он жив. Мэйв погладила шрам у него на боку. Дюйм влево, и осколок разорвал бы почечную артерию, что уже через несколько минут привело бы к смерти. Более сильный удар головой, и Джин мог бы умереть от опухоли мозга. Страшные мысли породили панику, и Мэйв постаралась успокоить затрепыхавшееся сердце. Джин был сильным. Самым крепким человеком из всех, кого она знала.

Однако тот факт, что все трое пережили крушение, был сам по себе чудом. Мэйв больше никогда не хотела подвергать Джина опасности. По прибытию на Динару она собиралась рассказать ему все, что знает о бодерианцах. Мэйв твердо вознамерилась помочь ему покончить с ублюдками раз и навсегда, после чего можно будет оставить войну в прошлом. Даже если Джин решит остаться на должности хранителя клинков, после победы его жизнь уже не будет постоянно под угрозой.