А теперь делаем финт ушами: укорачиваем ствол вдвое, батарейку переносим в приклад, заряжание — на её место, компрессор помощнее, пульки поменьше — и вот вам ручной пулемёт… Ну или не очень ручной — всё же, под полцентнера… С другой стороны, на тяжёлой броне всегда стоят усилители мышц, да и в собственных генах люди от души покопались — так что справятся! А вот характеристики бойцам, думаю, понравятся: каждая пуля — не слабее «Мотыги»[18], а скорострельность — как у гетской штурмовки, по обоим параметрам уделывая гетский же «Вулкан»[19]… и по весу тоже… и вишенкой на торте — возможность стрелять, пока не надоест… Ну, стандартного бруска хорошо, если на час хватит… Только по местным меркам это всё равно чудо чудное, диво дивное… О! И я даже знаю, кто мне поможет его собрать и проверить!

— Грант, можно тебя отвлечь на минуту?

Глава 8

Гладко было на бумаге…

За Тейном Шепард пошла с Гаррусом и Мирандой. Выбор небесспорный, но определённое здравое зерно в нём было: на круг получается две деформации и три перегрузки, плюс две снайперки, две Цикады и Мотыга. Ещё, конечно, пистолеты, но Миранде он нужен, как собаке пятая нога… хотя пользоваться она им, безусловно, умеет.

Так что пока бравая троица преодолевала свои трудности, мы с Грантом прочно оккупировали мой ангар… в смысле — Грант оккупировал, я присутствовал пока виртуально, с нетерпением ожидая уже заказанные Лиарой платформы… так, напоминание себе: рассказать о них Шепард! Сразу, как вернётся с операции.

Грант весьма оперативно — не иначе как в окировском импринтинге были и технические навыки — смонтировал в ангаре запасной верстак (чтобы из-за каждой переделки не бегать туда-сюда), и, не скрывая удовольствия, приступил к работе. Ради экономии прототип делали из самых бюджетных материалов — только идею проверить, всё равно переделывать. Так и вышло: первый экземпляр после недлинной очереди просто треснул. Пересчитал модель, подивился собственной недогадливости, скинул данные Гранту, тот на верстаке снял лопнувший пластик и залил по новой — уже потолще и с армированием.

После переделки агрегат проработал с полминуты — молодой кроган уже радостно предвкушал, как будет косить им врагов, когда кучность стрельбы стала быстро падать, вскоре по рассеиванию обогнав дробовик. Нет, не износ направляющих — всего лишь сочетание вибрации и локального перегрева. Добавил демпфер, перераспределил трубки системы охлаждения.

У третьего прототипа через две минуты стрельбы накрылся компрессор и он почти тут же приказал долго жить. Слава кроганской регенерации — Грант даже не обиделся на ожоги и вернулся к верстаку всего через семнадцать минут двадцать две секунды. А я пополнил словарь кроганского языка — в той самой части, которая и так не требует перевода.

Несмотря на непрерывно находящиеся косяки и свежие ожоги, мой напарник по экспериментам, похоже, вошёл во вкус и останавливаться не собирался. И не удивительно — четвёртый прототип порадовал нас десятиминутной очередью. Почему после этого он перестал стрелять совсем — мы разбирались ещё полчаса. Оказалось — два максимальных импульса охлаждения подряд наморозили кусочек азотного льда, который закупорил подающую трубку — на достаточное время, чтобы масс-ядро перегрелось и расплавилось.

Процесс захватил нас настолько, что вернувшаяся с Тейном Шепард с большим удивлением нашла Гранта в ангаре, ожесточённо спорящим с моей голограммой, при этом мы оба не стесняясь пользовались как кроганскими выражениями для передачи эмоций, так и турианскими и саларианскими терминами, описывающими суть очередной проблемы. На верстаке лежала небольшая кучка из десятка забракованных прототипов.

— Это что? — Удивлённо спросила Шепард, обводя рукой и нас, и верстак, и прототипы, и расстрелянные ящики у дальней стенки.

— Эм… Испытания прототипа. — Не совсем уверенно пояснил я. — Мне тут пришла в голову идея… — И я вывел крупную схему снайперки и пулемёта. — Термоклипсы сильно ограничивают носимый боекомплект. Классическое оружие не даёт долго поддерживать высокую плотность огня — ну или надо каждому бойцу выдавать по два-три однотипных ствола, что тоже не очень хорошо…

— И что за идея? — Уточнила Джейн, когда я замолчал.

— Модифицированная заморозка от инструментрона. — Пояснил Грант. — В общем, даже почти работает, только надо до ума довести.

— М-да? — Голос коммандер прозвучал как-то неожиданно ехидно. — А почитать, что умные люди пишут не судьба? Саларианцы ещё двадцать лет назад математически доказали, что поскольку распределение энергии импульса заморозки не имеет матожидания — то и предсказуемую систему охлаждения вменяемого размера на его базе сделать нельзя!

— Брехня! — Хором сказали мы с Грантом с одинаковым пренебрежением в голосе, заставив Джейн моргнуть.

Не тратя лишних слов Грант подхватил с верстака последний прототип — причём одной лапой, зараза такая — и зажал гашетку, направив ствол в сторону многострадальных ящиков.

— Окей, в чём подвох? — Спросила Джейн на второй минуте, когда прототип и не думал ни греться, ни ломаться.

— Сейчас! — Я внимательно следил за уже известными нам признаками. — Три… Два… Один… Уп-с!

Ствол в лапе Гранта дёрнулся, и его повело влево — так как очередь совершенно явно ушла резко вправо. Придержав пулемёт второй лапой, он продолжал стрелять.

— Пять… Четыре… Три… Два… Уп-с, не рассчитал! — На этот раз очередь ушла резко выше. — В общем, первые полторы-две минуты всё хорошо, а потом направление стрельбы начинает непредсказуемо скакать каждые пять-десять секунд. — Как бы в подтверждение моих слов ствол в лапах Гранта опять дёрнулся, да так, что тот едва его не уронил и всё-таки прекратил стрельбу.

— Полминуты на паузе — и опять как новый. — Мрачно проговорил идеальный кроган. — В принципе, можно стрелять и так, а минут через десять он обратно стабилизируется. Предыдущие прототипы показывали время работы до десяти минут непрерывного огня, но потом дохли наглухо… ну или как минимум — на те же десять минут.

— Почему скачет разобрались? — Похоже, коммандер тоже понравилась наша игрушка.

— Да чего тут разбираться! Потеря осевой симметричности поля эффекта массы. — Ответил я. — Сказываются микронеоднородности и циклические нагрев-охлаждение.

— Почему циклические? — Удивилась Шепард. — В скорострелках же делают постоянное поле, включающееся на пол-хода спуска.

Мне стало стыдно. Зато Грант обрадовался.

— Точно! И независимый контур охлаждения с постоянным током! — Жизнерадостно прорычал он. — Ну-ка, изобрази!

Ну а я что? Мне не трудно, я изобразил… Потом все втроём полазили по схеме и собрали очередной прототип. На этот раз за испытания взялась сама коммандер.

— Эх ни фига себе! Сколько эта дура весит? — Осведомилась она между делом, не прекращая «истребление» безответных ящиков.

— Данный прототип — тридцать четыре килограмма. Первые варианты были легче, но по мере устранения обнаруживаемых недочётов…

— Это сколько ж вы тут сидите? — Ящики явно давно уже сдались бы под непрекращающимся огнём превосходящих сил противника… если бы умели говорить.

— Ну… Вот как вы за Тейном отправились — так и засели… — Интонации коммандер меня насторожили… ну да, почти пять часов тут ковыряемся — странно, что Грант до сих пор не проголодался, видать, всерьёз увлёкся.

— Хорошо посидели! — Бодро рыкнул Грант, одобрительно глядя на стреляющую Джейн. Похоже, своей идеей она набрала ещё пару очков в его глазах. — С такой молотилкой и на люди показаться не стыдно!

— М-да… А ничего, что мы уже на Иллиуме закончили и скоро дальше полетим? — Опять она ехидничает!

Моя голограмма бодро взяла под козырёк.

— Никак нет, мэм! Будет исполнено, мэм! Готов служить, мэм! До запуска маршевых двигателей десять… девять… Ой, а куда лететь-то? А Джокер в курсе? А курс проложил? А носовой платок не забыл? А то я ведь без него и летать-то не умею…