— Ты не собираешься сдерживаться, — сказал из ниоткуда тот же сиплый бесстрастный голос. — Это хорошо. Я тоже не хочу драться вполсилы.

Я взлетел на дерево, всё ещё счищая с себя яд. Полдюжины выжженных ран невыносимо болели, кровоточа и уже истекая гноем. Комок полностью ушёл в себя, не давая яду некроманта расползтись по моему телу.

Я наугад метнул в лес несколько Меток, но ни одна не нашла Алексея. Искать среди теней тоже не выходило — некромант всё под своими ногами превращал в Скверну…

Ещё несколько Меток в те места, где концентрация Скверны была наибольшей, дали результат. Я увидел сгорбленную фигуру, упиравшуюся левой рукой в землю. Два арбалетных болта щёлкнули на зубах у выбравшегося из-под земли скелета — Алексей успел выставить не один слой защиты.

— Почему ты примкнул к ним? — повторил я уже со злостью в голосе.

— Ты меня предал. Предал нас всех. Друзей, клан… Бросил нас в кругу врагов. И тогда я решил выступить против тебя. Что тебя удивляет?

— Ты тоже предаешь клан.

— Что мне клан? Я хочу уничтожить весь этот ублюдочный мир. Я его ненавижу. Ненавижу всех этих выродков, искажающих свои тела, ставящих опыты над людьми. Ненавижу здешних богов, делающих из людей бездумные орудия для своей войны. А тебя я ненавижу больше всех.

— Ненависть ко мне оправдывает то, что присоединился ко всем «этим выродкам, искажающим свои тела»?

— О, это только на время. Для всех итог будет один — вечный покой и для нас, и для местных, для всего мира. Но тебя я хочу прикончить собственноручно и прямо сейчас.

Алексей застонал, его тело выгнулось, в то время как левая рука оставалась неподвижной.

Земля заходила ходуном. Разрывая дёрн, на поверхность полезли сотни скелетов — человеческих, звериных. За моей спиной поднялись убитые мной оккультисты.

Лес наполнился тем же бесстрастным и от этого ещё более зловещим голосом.

— Ты будешь первым. Потом падут другие.

Я как можно плотней укутался в Плащ и спрыгнул на землю. Тень разметала десяток шевелящихся костяков, но здесь их собрались сотни. Я попробовал прорваться к некроманту — наброшенная Метка не давала ему ускользнуть от меня — но скелеты и трупы буквально завалили мне дорогу, не давая пройти. Я отступил, надеясь резко изменить направление атаки, но тут же на меня со всех сторон набросились одержимые. Сквозь толпу скелетов я разглядел трёх лобастых, появившихся из глубины леса.

Тем временем в движение пришла не только земля. На миг прощупав тени, я понял, что почти вся армия Гниющего двинулась вперёд. Кажется, они нашли слабое место… и пока не понятно, где оно. Кто не выдержал? Игроки? Герои? Обычные войска?

Я взлетел на очередное дерево, растворился в Тени, понимая, что нужно уходить.

— Со мной этот фокус не пройдёт, тёзка. Я тебя тоже пометил. Сейчас ты потеряешь сознание, а потом я отнесу тебя к Гниющему для того, чтобы он вытащил из тебя все силы, что ты забрал в Лесу Трупов.

Мои раны, которые уже начали затягиваться благодаря Комку, вспыхнули жесточайшей болью. В каждой принялись прорастать семена полых костяных колючек, наполненных ядом. Дюжина тончайших шил пронзили мою правую ладонь — ту, которой я обдирал прожжённые куски одежды.

«Ты недооценил его, — с мрачным злорадством сказал мне Комок, — ты не хотел его убивать. Ты и драться-то с ним не хотел. И вот тебе результат».

«Ты можешь мне помочь?»

«Могу, — вздохнул Комок. — Сейчас будет ОЧЕНЬ больно, и снять я эту боль не смогу, пока не управлюсь с колючками».

Я на миг потерял сознание. Ничего удивительно — ощущения были такие, будто каждую мою кость выдирают из тела: шипы успели прорасти сквозь мою плоть и впиться в скелет. Это длилось какие-то секунды, но я едва не сошёл с ума и не умер от болевого шока.

За это время я успел свалиться с дерева, моё тело завалило десятком скелетов и дюжиной одержимых. Алексей подошёл ко мне на расстояние вытянутой руки.

Комок выплюнул ему в лицо каждую собранную в моём теле колючку, щедро смазанную ядом от Шапокляк. Они прошли сквозь защитный слой Скверны, циркулирующий под слоями шкур, в которые некромант кутался, и глубоко вошли в его тело. Алексей отшатнулся, опоздав лишь на миг, поднимая свою левую руку для защиты, и в этот момент Комок своим жалом и десятком пастей превратил добрую половину щупалец на левой руке некроманта в кровавое мясо.

Я растворился в Тени и, едва понимая, что происходит, отступил к городу.

«Один — один, — заметил Комок. Он очень гордился собой. — Это у меня с твоим другом. У тебя — ноль».

«Заткнись».

Комок хихикнул.

«Интересно, что будет, когда Гниющий прознает, что ты уже ухлопал всю энергию?»

«Если Гниющий меня достанет, то ничего хорошего мне точно не светит вне зависимости от того, получит он желаемое или нет».

«О, это точно. Я знаю, где они прорвались».

«И где же?»

«Ну, раз они хотят поймать тебя, чтобы забрать энергию…»

Я на ходу влил в себя два зелья здоровья и одно — Злобы, её запасы тоже начинали истощаться из-за того, что по моим собственным энергетическим каналам сейчас сила едва струилась.

Сквозь лес и толпы штурмующих город одержимых нельзя было не разглядеть полыхающие деревянные укрепления лагеря игроков.

— Я тебя достану… — едва слышно раздалось за моей спиной. Впервые в голосе Алексея прорезались эмоции, и я не слышал раньше, чтобы в слова вкладывали столько ненависти.

«Вас раздавят одним ударом, нужно что-то делать…»

«Ещё рано, Комок, рано».

«Потом может быть поздно».

«Если станет поздно, я погибну здесь в одиночку».

Зелья привели меня в чувство. Я быстро добрался до задних рядов одержимых, штурмующих деревянные укрепления. Пожар успели потушить, и теперь над рядами безумцев носился чудовищный вихрь, слепленный из огня и каменной крошки.

«Сюда стянулась, должно быть, половина нападающих».

«Вижу».

Зацепив по дороге двух оккультистов, я врубился в нестройные ряды одержимых. На меня секунд тридцать не обращали никакого внимания. За это время я прошёл толпу насквозь и пошёл по периметру ограждения, убивая на своём пути всех, до кого мог дотянуться. Иллюзии и прочие энергозатратные умения я не использовал, полагаясь лишь на Клинки Тени и Плащ, но для толпы безумцев этого было достаточно. Проблема в том, что там, где я убивал одного, сразу становился другой. Отступать одержимые, как обычно, не собирались, а сюда ещё и пёрли основные силы противника.

— Ну, — тихо прошептал я, — Инча, скажи, что ты была права, что Судья нас не бросит.

Но героям, кажется, было чем заняться. На левом фланге, где расположилась большая часть героев, один за другим росли столпы света, а в сердце нашей обороны, занятой в основном обычными войсками, шла беспорядочная свалка, которая грозила вот-вот закончиться разгромом союзников.

Если оккультисты прорвутся в город… Что будет? Город пуст, жалкие три с половиной сотни одержимых им не слишком-то помогут.

Я беззвучно выматерился, дойдя до края наших позиций, и, развернувшись, пошёл обратно. Становилось всё хуже. Оккультистов, кажется, прибыло, некоторые начали мелькать в первых рядах, они старались достать своими ментальными атаками игроков, но о крысиных черепах слышали не только на севере. Я принялся целенаправленно выслеживать и убивать ублюдков, но те как будто получили приказ бегать от меня — стоило мне появиться рядом с послушником, как того и след простывал, а мою дорогу начинали преграждать особо озверевшие одержимые.

Ураган надо головами одержимых тем временем рос и рос. Я почувствовал что-то неладное ровно в тот момент, как сквозь шум боя до меня донёсся зычный голос Свея:

— Все за ограду!

Дважды меня просить было не нужно. Я в три прыжка преодолел расстояние до уже наполовину упавшего частокола и запрыгнул в организованно отступающие ряды воинов, заняв свободное место рядом со Свеем.

По центру урагана прошли три молнии. Именно прошли — медленно, как ток между катушками Тесла, извиваясь и меняя длину и форму. А потом…