- То есть, у тебя плана нет? - буркнул Хасл.

- Нет. Придётся действовать по обстоятельствам.

Они выбрались из дровяника. Пыль ещё не осела, и можно было не опасаться о том, что Урмеру увидит их из Башни. Впрочем, наверняка он сейчас в том же состоянии, в котором Хасл и Велион находились минуту назад.

- Осмотримся, - тихо сказал могильщик.

Они прошли через двор, огибая башню. Двор практически полностью заполняли уродливые постройки, в которых хранились инструменты и припасы. Всё это явно делал не Урмеру, и явно не он пользовался всеми этими тяпками, вилами и топорами.

Если вспомнить о Деде... Хасла посетила безумная надежда. Он ухватился за неё, хотя с такими вещами всегда нужно быть аккуратней. Три года назад он, будучи ещё совсем сопляком, надеялся на то, что Друг не заберёт с собой отца. Его чаянья не оправдались.

Но сейчас... разве не может он спасти отца?

Да, Варл бунтовал против Урмеру... но... старик-то остался жить. Ублюдочный маг не убил его сразу, а значит... шанс есть.

Заднюю часть стены специально снесли, а двор расширили, чтобы превратить в огород. У края грядок валялись два чучела...

Сердце Хасла будто резануло ножом. Это не чучела, а два изорванных трупа, изуродованных настолько, что и не определить мужчины перед ним или женщины.

- Нет, - прошептал охотник.

Он пошёл дальше, наплевав на требование могильщика остановиться. Ещё труп, женский. Это же... Хасл приблизился к Ашении, матери Хории, ушедшей с Урмеру три Йоля назад.

Хасл тихо вздохнул и стиснул зубы, стараясь сдержать крик ужаса.

Её протащило по неровной земле, изломав, как тряпичную куклу, но не это поразило охотника. Ещё при жизни у женщины отняли обе ноги по колено и сняли правую часть лица, как раз ту, куда Урмеру наносил ритуальные узоры. И дальше, насколько хватало обзора, можно было увидеть искалеченные тела.

Кулаки охотника сжимались и разжимались, он тяжело дышал. Теперь ясно, кто превратил старого Хасла в Сухорукого. Но... он должен найти отца. С трудом преодолевая страх, боль и отвращение, охотник двинулся дальше.

Позади тихо и зло выругался могильщик.

«Да, Велион, вот к чему нас готовили всё это время. Посмотри, что ждало каждого из нас, узри Познающих Истину».

Это хуторянка. Судя по скрюченному телу, у неё не хватало рёбер. Трёхпалая ладонь тянется к лицу, на котором навек застыла гримаса боли. А вот Крувле, которого все называли Кулак. При жизни он не мог сжать кулаки минимум несколько лет, ведь у него просто не осталось ладоней. Да и ямы на скрюченных руках говорят о вырезанных мышцах.

- Хасл, - послышался позади обеспокоенный голос могильщика, - тебе не нужно на это смотреть.

- Я должен найти отца, - процедил охотник сквозь зубы.

А вот эти раны на теле одного из смутно знакомых пастухов свежие, хотя нанесены уже после смерти. Рука оторвана, кусок щеки выдран, причём, кусали мёртвую плоть человеческими зубами.

Впереди раздалось глухое ворчание. Хасл остановился и схватился за лук... но свой лук он потерял ещё на хуторе, а тот, который ему дали пастухи, наверное, где-то за той стеной, где он прятался от магического удара.

Охотник зашипел и схватил нож. Правым плечом он чувствовал присутствие могильщика. Раздалось шипение извлекаемой из ножен сабли.

Раздался ещё один злой возглас, и фигура двинулась в их сторону. Что-то большое и уродливое приближалось к охотнику, и он готовился выплеснуть на это всю ярость, которая скопилась в нём.

У вышедшего из облака пыли чудовища было по две пары рук и ног, правда, одной из правых рук не доставало. Туловище будто слепили из трёх разных, стянув всё это медной шипастой проволокой, которая намертво вросла в плоть. В груди, составленной из огромного количества срощенных рёбер, торчали две головы, и одна из них усиленно работала челюстями, жуя сырое мясо. Из её рта, буквально недавно лишённого губ, лилась слюна, перемешанная с комками свернувшейся крови. Лицо, вросшее в плоть, безумно пучило глаза на пришельцев, но как будто не замечало их.

Венчала картину единственная голова, покоящаяся, как и надо, на шее. Но сама она была изуродована - нижнюю челюсть вырвали, а ошмётки щёк срослись омерзительными сизо-розовыми комками.

Но, как бы Урмеру не изуродовал его, Хасл не мог не узнать того, кому эта голова когда-то принадлежала.

- Отец, - прошептал он, чувствуя, как земля уходит из-под ног. - Отец! Ты узнаёшь меня?

Тот, кто ещё три года назад был Варлом, вырвал из мёртвых рук одного из Познающих Истину вилы и иноходью бросился в атаку.

***

Велион отшвырнул замершего от шока Хасла с пути чудовища и бросился наперерез. Левой рукой он метнул в урода кинжал, и тот угодил прямо в глаз жующей голове, от чего её челюсти остановились и не дожёванная мясная кашица потекла по подбородку.

- Ы-ы-ы... - промычал монстр и в ответ бросил в могильщика вилы, но тот легко увернулся.

Противники сблизились. Велион нырнул чудовищу за левый бок и полоснул длинным клинком по рёбрам, высекая горсть искр. Лезвие раскалилось, и если бы не перчатки, руки могильщика наверняка обгорели бы. Грёбаная магия.

- Ы. ы. ы.

Тот, кого Хасл назвал отцом, неуклюже топало по грядкам, а могильщик отступал, уворачиваясь от не слишком умелых попыток схватить его. Всё могло кончиться для Велиона в одном случае - если бы он просто смылся. Но рисковать саблей больше не хотелось, и единственным вариантом убить противника был ближний бой.

Это грёбаная магия, а у могильщика на руках чёрные перчатки.

- Ну, иди ко мне! - рявкнул он.

Можно было и не просить. Чудовище бросилось к нему, пытаясь облапить руками. Велион ушёл атакующему за спину, наплевав на риск, всадил саблю между рёбер. Послышался скрип стали о медь, на спину твари высыпался сноп искр, но клинок вошёл в плоть по самую рукоять, высунувшись с другой стороны.

- Ныааа! - промычало чудовище практически с человеческими интонациями и завертелось на месте, стараясь ухватить руками саблю за рукоять.

Велион выбрал момент, прыгнул противнику на спину и вцепился в проволоку. Кисти мгновенно онемели, по телу чудовища пробежали всполохи, задымилось горящее мясо. С воплем могильщик выдрал кусок проволоки вместе с ошмётками пригоревшей плоти и отступил.

Чудовище, когда бывшее Варлом и ещё двумя людьми, неожиданно остановилось и задрожало всем телом. Оно попыталось сделать шаг, однако в этот же момент одна из правых ног отвалилась.

- Ы...

Велион обошёл замешкавшегося противника и с наскока выдрал саблю из его тела. Клинок немного поплыл, загнувшись кверху от жара, но пользоваться им ещё было можно. Чудовище дрожало всем телом и постанывало. Могильщик подступился к нему и вогнал раскалённый клинок в нёбо.

Варл стоял ещё пару секунд, прежде чем упал на бок. Его тело неестественно извивалось в предсмертных судорогах.

И на миг, на какую-то долю секунды, глаза Варла осмысленно и с тоской посмотрели на поднимающегося с земли Хасла, а потом медленно закрылись, хотя нечто, созданное сумасшедшим магом, жило ещё какое-то время. По носу Варла стекала единственная слезинка.

Велион выдрал саблю из головы поверженного прислужника Урмеру и повернулся к Хаслу. Парня шатало из стороны в сторону, казалось, что он едва не теряет сознание, но это было не так.

Совсем не так.

Глаза охотника, полные ненависти, горели огнём. Напряжённые желваки замерли, будто у Хасла свело челюсти. Он выпрямился, и из-под земли вверх выстрелили неестественно длинные древесные корни.

Яростный вопль охотника едва не оглушил могильщика.

- УРМЕРУ!!! УРМЕРУ, БЛЯДСКИЙ ТЫ ВЫРОДОК!!! ВЫХОДИ, И Я ВЫРВУ ТВОЁ ГНИЛОЕ СЕРДЦЕ!!!

Велиону в лицо ударил резко порыв ветра, рассеявший пыль. Плотно закрытые ворота Башни сорвало с петель, и они с грохотом ударились о стену, вылома большой кусок кладки. Хасл, сгорбившись, рванул к открывшемуся входу. Могильщик, не успел его остановить, и ему оставалось только матерясь на чём свет стоит, побежать следом за озверевшим охотником.