− Во-ольна! − громкий возглас Эклунда вывел меня из оцепенения. − Бойцы, представляю вам нового сослуживца. Это кадет Блэйз. Он уже успел героически проявить себя, убив в бою несколько Крыс.

          Крысами Корпы презрительно называли воинов Великого Альянса из-за серого цвета их формы, а те, в свою очередь, прозвали бойцов Барстера Жабами.

          Уважительный рокот прокатился среди кадетов, заметивших три синие нашивки на моём кителе.

          − А красавчик-то какой... − громко прошептала пышная брюнетка, вызвав хихиканье других девушек.

          − Разговорчики, курсант Ровере! − призвал к порядку Эклунд. − У Стратеров кадет Блэйз дослужился до звания младшего отрядного коммандера. Если не ошибаюсь, до этого момента самый высокий чин в отряде был у вас, кадет Габир?

          − Так точно, сэр. Я был сержантом, − ответил командир Вепрей.

          − Хе. Похоже, недолго осталось ходить в командирах нашему Адилю, − ехидно проронил один из кадетов.

          Габир зло посмотрел на меня и опустил глаза.

          − Отставить разговоры! Надеюсь, кадет Блэйз сможет усилить вашу команду, − сказал офицер и покинул подразделение.

          Как только Эклунд удалился, курсанты снова переключились на свои дела. Я стоял в замешательстве, пытаясь сообразить, что делать.

          − Эй, новичок, занимай соседнее место, оно как раз свободно, − услышал я девичий голосок.

          Это была та самая белокурая красавица. Заметив мою растерянность, девушка решила помочь.

          − Я Оддбьёрг Ларсен, можно просто Одди, − протянула она руку.

          Я заворожённо смотрел на девушку. Ей было чуть больше двадцати. Высокая, стройная, с большими голубыми глазами, она как будто излучала красоту и силу юности. Её облик напомнил мне картинку с древнескандинавской богиней, которую я видел в одной из дедушкиных книг.

          − Не советую, парень, − произнёс кучерявый кадет невысокого роста. − Меня зовут Шандар Чопра. Лучше садись со мной. На Одди давно положил глаз Габир, а он, поверь, может испортить жизнь кому угодно.

          − Спасибо, ребята. Я Вик, Виктóр Блэйз, − представился я и сел рядом с девушкой, вызвав на её лице улыбку победительницы.

          − Приятно, что ты не такой трусишка, как многие из наших парней. Этот Габир уже достал, из-за него все боятся дружить со мной, − пожаловалась девушка и недовольно поморщилась.

          − О чём спорите? − услышали мы зычный голос незаметно подошедшего Габира. − Тебя кто-то обижает? Нужна помощь? − участливо спросил он у девушки.

          − О, явился − не запылился, защитничек. − От праведного гнева лицо Одди покрылось румянцем, а огромные глаза, ставшие ещё более выразительными, казалось, были готовы извергать молнии. − Ну что ты привязался? Разве я давала повод? Командуй, где тебе положено, а в мою жизнь не лезь!

          − Да ладно, успокойся. Никто тебя не трогает, − примирительно промямлил Габир и, переключив всю свою злость на меня, произнес: − Где лохмотья-то потерял, Страдалец? Возвращался бы лучше в Глазницы Предков, здесь ты точно никому не нужен.

          − Что ты вечно ко всем цепляешься, Адиль? Дай парню хоть немного осмотреться на новом месте, − принялся защищать меня смуглолицый Чопра.

          − А тебе, коротышка, никто слова не давал. Будешь среди своих Пчёл права качать. Эй, Страдалец, он тебя ещё не посвятил в тонкости сельского хозяйства? Ха, хорошая парочка подобралась.... Зря лыбишься. Скоро я сотру твою наглую ухмылку, − опять перекинулся он на меня. − Ладно, живи пока, но не дай бог, начнёшь здесь воду мутить... − Адиль грозно насупил брови и угрожающе потряс кулаком.

          Видимо, решив, что профилактическая беседа достигла цели, он резко развернулся и пошёл прочь. Через пару шагов Габир остановился, как будто о чём-то забыл и, повернув голову, выкрикнул:

          − А ты... ты всё равно скоро станешь моей...

          − Ага, помечтай, помечтай... − тихо произнесла Одди себе под нос, глядя на удаляющегося Габира.

          − А он у вас суров... − улыбнулся я.

          − Да урод он, − ответила девушка. − Пользуется своим положением, а сам ничего собой не представляет.

          − Угу, − утвердительно кивнул головой Шандар. − Затюкал уже, упрекая тем, что мои родители из Пчёл. А попробовал бы сам, каково переводиться в Стражи. Не так то это просто... Пчёлы тоже люди, без них ни Стражи, ни Просвещённые не выжили бы, сразу с голоду кони б двинули. Вот ты, например, знаешь, как выращивается картофель?

          − Нет, − удивился я неожиданному вопросу.

          − Хочешь, расскажу?

          Услышав эти слова, Одди не сдержалась и захихикала, прикрывая рот ладошкой. Как я узнал позже, Шандар уже много раз описывал всем это действо, и сейчас его рассказы вызывали у ребят добрую усмешку. Мама Шандара работала на станции по выращиванию овощей. Когда маленьким он приезжал к ней в гости, ему приходилось наблюдать за процессом, и это стало одним из самых ярких воспоминаний его детства.

          − С удовольствием послушаю, − согласился я, чтобы не обидеть нового товарища.

          − Представь большую вертикальную карусель. Э-э-э... что-то типа чёртова колеса. Только колесо это не круглое, а скорее овальное.

          − Ну, представил.

          − К этому колесу на транспортёрной ленте крепятся большие платформы-поля. В платформы засыпается обогащённая почва и засеваются семена. Эти поля с очень медленной скоростью двигаются.

          − Катаются на карусели? − усмехнулся я.

          − Ага. За счет степеней свободы платформы автоматически ориентируются в пространстве так, чтобы при необходимости получать больше солнечного света.

          − А ветер их не сносит?

          − Нет, конечно, при сильном ветре поля меняют положение, чтобы уменьшить парусность. Кроме того, для защиты по команде от датчиков поля накрываются прозрачными куполами. Ну, примерно такими, как мягкая крыша старинных кабриолетов.

          − Угу, понятное сравнение.

          − Эти же купола используются и на первых этапах роста, когда нужен парниковый эффект. Если же солнечных и дождливых дней мало, то за счёт фарнэнергии осуществляется досветка или дополнительный полив. Когда урожай созревает, специальные механизмы срезают зелень, а земля вместе с корнеплодами с платформы пересыпается в бункер. Там картофель отделяется от почвы. Промытая и высушенная картошка по транспортным трубопроводам отправляется на распределительные базы, а земля обогащается нужными элементами и снова используется. Насыщенная специальными составами почва позволяет за год снимать по шесть-семь урожаев. Каждая "карусель" обеспечивает десять-двадцать тысяч человек. А на станции таких установок больше сотни. То есть одна станция может прокормить миллионный город! − восторженно делился знаниями Шандар.

          − Познавательно, − ответил я, стараясь показать увлечённость рассказом.

          − Я сразу понял, что тебе будет интересно, − расплылся в улыбке довольный Шандар.

          Вечером, когда занятия были окончены, все разошлись по спальным комнатам готовиться к отбою. Мужская спальня представляла собой довольно аскетичное помещение. Между плотно расставленными кроватями у изголовья были втиснуты тумбочки для личных вещей. Надутые из прочного углеволокна спальные места своим обтекаемым видом напоминали лодки с хорошей гидродинамикой − хоть сейчас бери вёсла и отправляйся в путешествие. Со стороны ног к кровати крепилась полка для формы. Тумбочки тоже были надувными. Видимо, всё делалось с таким расчётом, чтобы расположение казармы можно было быстро развернуть на новом месте.

          Прикрепив на рукав тёмно-фиолетовый шеврон со знаком вепря, я аккуратно сложил китель и положил его на прикроватной полке. Когда я откинул одеяло, то увидел, что простынь измазана жидкой грязью.