— Какую жертву? — хмуро поинтересовался отец Орайи. Судя по всему, он поверил в рассказ старика.

Дед Ношу усмехнулся.

— Кого-то из нас, Норк. Может, меня. Может, тебя. А, может, нас обоих. Никто не знает, сколько жертв захотят Боги только за то, чтобы пропустить нас. Помню, как умер отец Хорка в Трясущейся земле, от укуса маленькой змейки. Гадюка была не длиннее моей руки и тонкая, как прутик. Однако в ней было столько яда, что Аан скончался, не успев сделать и одного вздоха. А умирал очень тяжело. В судорогах, с пеной изо рта. Никому не пожелаю такой смерти. Наверное, Боги не любят принимать души тех, кого укусила змея. Но это ещё не всё. Потом свою долю захотят получить боги Большого леса. На нас будут охотиться Ани, вечно голодные Корди, скользкие, ядовитые Венки, лесные Охту. Это только те, кого вы знаете и видели. А вы видели очень мало, поверьте мне. Ближе к Большой воде Большие леса кишат такими тварями, о которых никто из вас ничего не знает, поскольку возле нашей пещеры мы никогда с ними не встречались. И все они будут хотеть убить вас. Но и это ещё не всё. В Больших Лесах нас ждут не только страшные твари. С теми ещё как-то можно справиться. Нельзя справиться с невидимой смертью. — Вонк на минуту замолчал. На его лице чётче проступили морщины. — Среди тех, кто ходил со мной к Большой воде, многие умерли только от того, что, всего-навсего, попробовали ягоды, растущие на кустах. Простые, чёрные, сочные ягоды. Они умерли не сразу. Но тоже очень тяжело, от болей в животе. И если мы пойдём, ни я, ни кто-то другой не сможет никому ничего посоветовать или подсказать. Те ягоды были настолько красивы, что сами просились в рот. И настолько ядовиты, что тот, кто умирал, умирал с криками и проклятиями. А Большая вода… Она кишит своими Охту, в сравнении с которыми наши Охту назойливые комары… Причём, их Охту намного злее наших. А о том, как они голодны, лучше промолчать. Боги Большой воды тоже потребуют долю. Но и это не всё. Там, у Большой воды, живут чужие племена, язык которых нам незнаком. И я очень сомневаюсь, что они обрадуются нашему приходу. Лишние рты никому не нужны. А даже если и будут рады… Нас до Большой воды дойдёт очень мало, и те, кто дойдут, будут вынуждены жить по-другому, не так, как мы привыкли. Те, кто дойдёт, уже не будут нами, нашим племенем. Они станут жалким остатком нашего племени, а потому, должны будут подчиниться новым вождям и стать мужьями и жёнами мужчин и женщин чужой семьи.

— Ну, тебя-то в мужья точно никто не возьмёт! — Хохотнул Лик, но его никто не поддержал.

— А я и не пойду. — Вонк наклонился, взял в горсть перемешанную с пеплом землю. — Поздно мне куда-то идти. Я своё отжил. А вот молодым…

— Ты много сказал, Вонк, — Норк с силой воткнул копьё в землю, — но мы так и не поняли, кого ты поддерживаешь: меня или Хорка?

Вонк приподнял руку, раскрыл пятерню. Пепел вспорхнул, мягко осыпался к ногам охотников. Старик провёл грязной, узкой, костистой, покрытой синими жилками вен ладонью по морщинистому лицу, будто стирая с того печаль:

— Я, как и ты, вождь, тоже сомневаюсь в том, что Боги наказали Шарха за слова, которые тот сказал много дней назад. Если бы Боги хотели наказать Шарха за его лживый язык, они бы это сделали сразу. Но, считаю, что и Хорк прав. Если Боги захотят, они нас найдут и в пути, и у Большой воды. А в чужих, незнакомых краях, спрятаться намного труднее, нежели здесь, в родных пещерах. Здесь нам знаком каждый куст, каждый камень, каждое дерево. Я так думаю, племя Шарха погибло только потому, что они не знали о намерениях Богов. Шарх и не успел никого спрятать. Мы же, в отличие от Шарха, знаем о том, что Боги могут нас наказать. А потому, находимся в более выгодном положении, чем они. У нас есть хоть какая-то возможность, если не спрятаться самим, то хотя бы спрятать от гнева Богов детей и молодых охотников. Так мы действительно сможем сохранить племя. Таково моё слово.

— Мы никого не сможем спрятать. — Норк так сжал копьё, что побелели костяшки пальцев на руке. — Если бы у нас были новые пещеры, я бы с тобой согласился. Но Боги знают, где мы живём. И знают обо всех пещерах, что есть у нас, включая те, где мы храним скот. Все видели, как они заходили в них, когда их птица прилетала в последний раз. О норах Шарха Боги тоже знали. По тому, как они сожгли племя, я сразу догадался: Боги очень хорошо запомнили, где могут спрятаться Шарх и его люди. Мало того: думаю, Боги хорошо запомнили и то, где мы можем прятать наших детей. А это значит, мы должны сейчас, здесь решить: либо уходим к Большой воде, и те, кто дойдут, пусть даже если их останется мало, но они дойдут, и будут жить дальше. Либо мы остаёмся и ждём мести Богов, и тогда погибаем все. Все, потому что, нам негде спрятаться.

— Есть! — Непроизвольно вырвалось из груди Орайи.

Все вмиг обернулись к дочери вождя. Девочке стало не по себе от множества удивлённых глаз, скрестившихся на её маленькой фигурке.

— Что? — Брови отца в удивлении взметнулись. — Что ты сказала?

— Есть ещё одна пещера, о которой никто, кроме меня, не знает. — Орайя кивнула головой в сторону дальних скал и торопливо заговорила. — Я её нашла, до рождения Асии. — Самой младшей дочери вождя. — Она меньше нашей, и там будет тесно. Но, если стоя, мы все можем в ней спрятаться. И вход в неё совсем не видно ни со стороны реки, ни со стороны леса. Если мы будем в ней, Боги нас не найдут.

Год 2014-й, после Р.Х., Москва, конференция Ассоциации сторонников альтернативной истории (АСАИ)

— Начну с Чёрного моря. — Михайловский смахнул со лба пот и тут же продолжил доклад, боясь потерять нить повествования. — Потому, как данное море, каким мы его знаем, стало именно таким по причине большого цунами и Всемирного потопа, опять же, благодаря ледяной сфере, рухнувшей с небес, в силу определённых обстоятельств, о которых чуть позже. Итак, что собой представляет Чёрное море сегодня, и чем оно было до катастрофы? В 2001 году американская подводная экспедиция во главе с Робертом Валлардом (кстати, именно он нашёл затонувший «Титаник») просканировала дно Чёрного моря до глубины почти в две тысячи метров. И вот что она обнаружила. В первую очередь, так называемых жертв солёных вод, огромные мёртвые колонии пресноводных моллюсков. Многочисленные образцы, которые были подняты со дна моря, показали: биологическая катастрофа в данном месте оказалась просто колоссальной. Погибли пресноводные рыбы, водоросли, планктон, словом, всё, что могло обитать только в пресноводной среде. Тысячелетия понадобились на то, чтобы в новообразованном, с пониженным, в сравнении с океаном, процентом соли водном бассейне прижились средиземноморские виды морской флоры и фауны: дельфины, ставрида, кефаль и так далее, которые до того жили в более солёной среде. Кстати, — докладчик рванул верхнюю пуговицу рубашки: ему стало жарко, — почти такой же, только, обратный процесс, процесс выживания морских видов в пресноводной среде имеет место быть в озере Титикака. По данному озеру имеется две версии. Первая: геологи считают, будто Титикака некогда было одной составляющей с морским пространством, с океаном, и это, по их предположениям, происходило приблизительно сто миллионов лет назад. Такой вывод они сделали по окаменелым останкам морских животных, найденным на берегу озера. Вполне возможно, даже, скорее всего, сразу после зарождения Земли действительно так оно и было, и то подтверждают следы морского прибоя на склонах близлежащих гор. Однако, процесс формирования Земли продолжался очень долго, в результате чего, озеро отсоединилось от моря и превратилось в высокогорное пресноводное водохранилище, с множеством подземных источников. И это произошло также миллионы лет назад. А вот то, что в озере появились морские виды рыб и ракообразных, имеет совсем иную причину. Тут я сторонник большой приливной волны, цунами, которая и занесла жителей моря в пресноводную среду, где тем пришлось адаптироваться, аналогично пресноводным видам флоры и фауны, оказавшимся в точно таких же условиях, только в Чёрном море.