Следующим на очереди был мастер строительного управления Геннадий Жмурко. Он открыл дверь, не спрашивая, и сразу шагнул в сторону, пропуская гостя в квартиру.

— Здравствуйте, — сказал Кротов.

— Здорово, — охотно ответил мастер Геннадий, и Кротов увидел, что он слегка под газом. — Ты кто такой?

— Меня Саша зовут, — сообщил Кротов. — Помнишь, когда в ресторане мужика ножом пырнули, мы вместе показания давали в милиции?

Жмурко сощурил один глаз.

— Ну!

— Поговорить можно?

— Ты что, из конторы? — спросил Жмурко.

— Из какой конторы? — удивился Кротов.

— Из той самой. О чем говорить?

— Да вот… об этом. К тебе дружки Новасардова приходили?

— Приходили — не приходили, — недружелюбно сказал Жмурко. — Короче, чего надо?

— Может, сядем? — предложил Кротов.

— Сядем, когда посадят, — двусмысленно отозвался Жмурко, но повернулся и пошел в кухню, жестом позвав Кротова за собой.

В кухне было довольно чисто. На столе — сковородка с жареной картошкой, нарезанная колбаса и початая бутылка водки.

— Ну, чего? — спросил Жмурко.

— Понимаешь, друг, тут такие дела творятся, — сказал Кротов, а потом без затей просто рассказал обо всем, что случилось с ним за эти несколько недель.

Жмурко слушал с непроницаемым лицом, но не перебил ни разу,

— Я сейчас только что был еще у одних свидетелей. Помнишь мужика с женой? Так вот они, как я понял, просто трясутся от страха. Уж не знаю, кого больше боятся. Поэтому я к тебе пришел.

Протекла пауза, затем Жмурко поднялся, достал с полки чистый стакан и поставил перед Кротовым.

— Будешь?

Кротов неопределенно пожал плечами. Тогда хозяин щедро бухнул Кротову водки.

— Давай!

За один прием он заглотил свою огромную долю, закусил картошкой и лишь после этого сделал мощный выдох. Кротов тоже выпил, но не до конца — не сумел, не любил водки.

— Ты мне скажи, — Жмурко ткнул вилкой в сторону Кротова. — Зачем тебе все это надо? А? Я врать не стану, как эти вонючки, у которых ты сейчас был. Приходили ко мне, ну. Черненький такой, вежливый. Уговаривал. Тыщу давал.

— А ты?

— А я сказал: полторы.

— Ну и что?

— Дал.

— Понятно.

— Нет, — Жмурко держал вилку, словно древко флага. — Ничего тебе не понятно. Думаешь: продался, да? Думаешь?

— Думаю, — честно признался Кротов, и Жмурко довольно гоготнул.

— А мне на них — во! — Жмурко показал, что собирается плюнуть в угол. — У них там, в кабаке, своя разборка была. Ты что, не понял? С какой стати я буду соваться? Да пусть они все там друг друга перережут. Мне, может, ментам помогать? С хрена ли? У них свои дела, у меня — свои.

— А мне поможешь? — спросил Кротов.

— Тебе? — Жмурко удивился, задумался и отрицательно помотал головой. — Нет. Может, ты и нормальный мужик. Но — непохоже. Нормальный в это дело не полезет. И ментам не возьмется помогать. У них и так помощников кругом… плюнуть некуда.

— Понятно, — снова сказал Кротов.

— Нет, — опять не согласился Жмурко. — Не понятно тебе. Ты жизни не знаешь. А я жизнью битый. Два года мотал по малолетке. И ментам помогать не буду.

— Я пошел, — сказал Кротов.

— Будь здоров. Стой! Ты чего не допил?

— В другой раз.

— Ну и хрен с тобой. Дверь захлопни.

Часы показывали семь с небольшим, но лето только начиналось, и было еще вполне светло. Неподалеку от подъезда стояла машина — желтенькие «жигули» со смешным Микки Маусом на лобовом стекле, задачей которого было постоянно дергаться и отвлекать внимание водителя — Кротов не понимал, для чего его цепляют именно на переднее стекло. В салоне сидели трое мужчин, видимо, поджидая кого-то. Они все курили, и клубы синего дыма вылезали из опущенного окна. Кротов не спеша зашагал к автобусной остановке.

Подъехал автобус, изрядно набитый, хотя час пик уже миновал. Кротов протиснулся в заднюю дверь, пролез под поручень и занял довольно удобное место у заднего стекла. Во всяком случае с трех сторон никто не толкался. Он стоял у окна и смотрел на желтые «жигули» и Микки Мауса, которые выехали со двора и, пристроившись за автобусом, дожидались его отправления.

Наконец автобус отъехал от остановки. «Жигули» не спеша двигались следом. Лица водителя и пассажира радом скрывал противосолнечный щиток.

Автобус подъехал к следующей остановке и распахнул двери. «Жигули» остановились метрах в двадцати, ожидая, когда автобус тронется, хотя ровным счетом ничто не мешало водителю объехать слева.

«Да ведь за мной же следят!» — внезапно догадался Кротов и тут же рассердился на себя: чушь какая, откуда взяться слежке ни с того ни с сего?

Снова остановка, и опять «жигули» заняли выжидательную позицию. Точно следят, решил Кротов. Но, может, не за ним? Как бы смогли разыскать в огромном городе Кротова дружки и соратники Новасардова?

Вдруг Кротову все стало ясно: Лубенцовы. Слишком он их перепугал. Перестарался. Наверняка сразу после его ухода они принялись названивать тем, от кого получили деньги. Может, «персидский принц» Володя им консультацию давал, а может, и сам Новасардов. И сразу же послал своих орлов на перехват Кротова. Нетрудно было вычислить, что следующим он навестит именно Жмурко. Большой головы для этого не надо…

Остановка следовала за остановкой, и всякий раз «жигуленок» тормозил то дальше, то ближе — но чтобы хорошо видеть выходящих из обеих дверей. Они не пытались маскироваться. Может, потому, что намеренно следовали тактике психологического давления, а может быть, просто считали, что в толчее салона Кротов не сумеет их заметить.

Но в любом случае тащить преследователей за собой в общежитие, где жили свидетельницы-подружки, Кротов не намеревался. Он испытывал сейчас довольно странное ощущение. Как бы азарт, замешанный на умеренной доле страха. Или наоборот. Только в детстве он чувстовал нечто подобное, удирая с яблоками за пазухой от сторожей колхозного сада.

«Не догоните», — уверенно и злорадно подумал он.

Возле метро должно было выходить пол-автобуса. Кротов заранее протиснулся к двери и выпрыгнул самым первым. Он помчался, как на стометровке. Краем глаза заметил, как из «жигулей» выскочили двое и побежали, но плотная людская масса уже отделила от него преследователей.

Лавируя в толпе, Кротов без задержки проскочил контролера, сунув ему под нос проездной, и, не снижая темпа, рванул вниз по эскалатору. У платформы уже стоял поезд. Кротов вскочил в вагон и облегченно перевел дух: преследователи безнадежно отстали. Они слишком привыкли передвигаться на машине, а ездить в городском транспорте давно разучились. Кротов представил себе, как они мечутся по платформе, и удовлетворенно усмехнулся.

Теперь можно было без спешки решить, что делать дальше. Потеряв его, бандиты Новасардова, возможно, пойдут на перехват у следующего адреса свидетелей. Или же будут поджидать его у дома. Пятьдесят на пятьдесят. Кротов решил ехать в общежитие, как и собирался. Теперь он знает преследователей, как говорится, в лицо и сумеет что-нибудь придумать, прежде чем они решатся на активные действия. Так он считал. А вообще Кротову казалось, то есть он был даже уверен, что ждать его все же будут у дома. Непонятно, откуда взялась такая уверенность. Вероятно, из острого нежелания ехать домой именно сейчас. Нечто вроде предчувствия.

На проходной общежития медицинского техникума сидела вахтерша такого свирепого вида, что Кротов и пытаться не стал проскользнуть мимо нее. Та милицейская секретарша казалась рядом с ней просто Золушкой. Тем более что никаких документов Кротов при себе не имел. Он просто остановил какую-то девчушку, попросив позвать Валю Мухину или Надю Аржанову. Или обеих сразу.

— Это с третьего курса? — наморщила лобик девушка.

— Точно. Или даже с четвертого.

— Или-или, — передразнила девчушка. — У нас четвертого курса не бывает. Сейчас позову.

Под бдительным надзором вахтерши Кротов ждал минут десять. А потом в холл спустилась тоненькая девушка в коротком летнем платьице. Тяжелая волна волос спадала на ее плечи, подчеркивая хрупкость фигуры. Как ни странно, лицо ее Кротов сразу же вспомнил. Только не мог угадать, естественно, Валя это или Надя.