На обратном пути спустились на Россовом ледяном барьере, запаслись горючим в устроенном там складе и полетели дальше на главную базу.

Но и это достижение не удовлетворило неутомимого Бэрда. Он снова предпринял длительный полет, и в результате, гигантская, совершенно неизвестная часть территории Антарктического континента запестрела на карте множеством названий.

Подводя итоги работ 1929 года, Бэрд особенно серьезно отнесся к проверке своего сомнения относительно существования Земли Кармен, открытой Амундсеном на 82° ю. ш. Разоблачая ошибку своего учителя и вдохновителя, он опасался сам. впасть в ошибку. Бэрд лично произвел разведку в направлении Земли Кармен. Партии геологов было вменено в обязанность тщательная проверка этого района. В результате ни двух «открытых» Амундсеном гор, ни Земли Кармен не оказалось. У великого норвежца не было возможности проверить свое наблюдение, оказавшееся, очевидно, миражем. Разведка с воздуха для него не была доступна в то время — и в результате на карте появились несуществующие географические пункты.

После долгих и серьезных дебатов ученых членов экспедиции все эти районы были официально географически аннулированы.

Неоценимые результаты дали также метеорологические наблюдения как отдельных разведывательных партий, так и специалистов главной станции на «Малой Америке». Наблюдения велись беспрерывно и зимой и летом. Температура измерялась не только на открытом воздухе, но и в помещениях, на чердаках, в простенках, в подземных и подснежных естественных тоннелях, в глубине трещин и т. д. Несомненно, что добытый экспедицией научный материал даст неисчерпаемый источник данных при дальнейшем изучении Антарктического континента.

Для успешного достижения этого Бэрд считает вполне возможным основание в шестой части света постоянного поселка, специально приноровленного к климатическим условиям Антарктики.

1930 г. был ознаменован возвращением в «Малую Америку» геологической партии, привезшей вместе с богатейшими геологическими коллекциями образцы пластового угля, богатые залежи которого были обнаружены у подножий горной системы Нансена. К 19 января все мелкие ученые партии и разведывательные группы были уже в сборе на главной базе.

В лабораториях шла неутомимая работа по классификации и упаковке собранного материала. Южно-полярный городок Бэрда готовился к возвращению домой. «Малая Америка» доживала свои последние недели.

К началу февраля в Китовой бухте ожидали прибытие «Сити оф Нью-Йорк».

Судно это, выйдя из Дунедиш, уже находилось в сфере пловучих льдов.

Наступили первые числа февраля, а о «Сити оф Нью-Йорк» не было никаких известий. Новозеландская и ньюйоркская радиостанции потеряли связь с базовым судном Бэрда.

В маленьком южно-полярном городке не на шутку стали тревожиться о судьбе, постигшей «Сити оф Нью-Йорк». Члены экспедиции проводили бессонные ночи, теряясь в догадках. Случись какая-нибудь катастрофа с этим судном, положение экспедиции было бы очень тяжелым. Запасы истощались. Перспектива новой антарктической зимовки зловещим призраком висела над головами смелых исследователей.

Правда, командиром «Сити оф Нью-Йорк» был старый испытанный волк полярных морей — капитан Фред Мельвилль. Не раз ему приходилось пробиваться сквозь строй пловучих ледяных глыб. Но человек все еще не отвык от мысли о непобедимости стихии. Сомнение, ужасное сомнение начало одолевать обитателей южно-полярного городка.

«Неужели капитан Мельвилль не доберется до ледяного барьера?» — думал каждый.

VI. Домой

Была бурная морозная ночь. Ледяная мгла скрывала от глаз Китовую бухту. В двух шагах не было возможности различать предметы.

На рассвете 18 февраля тишина южнополярной ночи была нарушена пронзительным воем сирены. Несколько секунд — и все обитатели «Малой Америки» были на ногах. Под действием лучей восходящего солнца туман, окутавший бухту, медленно рассеивался, и на серо-синем фоне моря стали обрисовываться белые контуры ледяных гор. Среди тающей морозной мглы, словно через кисейный занавес громадной театральной сцены, стали вырисовываться мачты и неясные очертания корпуса судна.

«Сити оф Нью-Йорк»!

Очертания долгожданного гостя становятся все резче. На капитанском мостике — знакомая фигура Фрэда Мель-билля. Слышен его повелительный голос. Он делает знаки рукой. Раздается глухое громыханье якорной цепи. «Сити оф Нью-Йорк» замирает в нескольких метрах от ледяного барьера…

В городке суматоха. Желанных гостей ведут в клуб. Обмен приветствий, радостные возгласы, улыбки и смех, близкий к рыданию. И наконец почта! Нетерпеливые руки роются в кипе писем. Некоторые написаны тринадцать месяцев назад. Их схватывают и бегут кто куда, чтобы прочесть дорогие строки наедине… Тринадцать месяцев!..

К завтраку все в сборе. Приходит Бэрд в сопровождении капитана Мельвилля.

— Нам нельзя терять ни одной минуты. За дело, друзья! Письмами и газетами займетесь во время пути!

Все снова на ногах. Дружно кипит работа. Живые конвейеры тянутся к судну с тюками и ящиками, наполненными драгоценными трофеями. Гремят под’емные краны. Трещат лебедки…

К утру 19 марта все погружено. «Сити оф Нью-Йорк» готовится к поднятию якоря.

Бэрд еще на берегу.

Сосредоточенным взором обводит опустевший городок. Медленным шагом подходит к мачте у главного здания. На ее флагштоке реет флаг. Тянет за конец веревки — и флаг медленно спускается и падает на снег. Затем поворачивается к невысокому снежному холму — и долго не может оторвать от него взора.

Две огромные металлические птицы, распустив блестящие крылья, как бы готовые ежеминутно спорхнуть и умчаться в туманную высь, сидят на его вершине. Это — два уцелевших аэроплана «Фэрчайлд» и «Фсмскер», которые не раз носили над Антарктикой отважных исследователей.

Бэрд в раздумье:

«Взять их с собой? Но как? Нет ни места, ни времени».

С болью в сердце смотрит летчик на родные машины. Он переживает трагические минуты, понятные каждому авиатору при разлуке со своим аэропланом, не раз выносившим его из об’ятий смерти.

Бэрд салютует.

— Прощайте, товарищи!

Он взволнован, Глаза подернула влага.

— Готово! — слышится голос капитана.

Твердой поступью Бэрд входит на борт корабля…

В небольшой кают-компании молодые и старые моряки за чашкой кофе слушают капитана Мельвилля.

Спокойно и просто рассказывает старый моряк о тех испытаниях, которые выпали на долю «Сити оф Нью-Йорк» во время его рейса от берегов Новой Зеландии до Китовой бухты.

Глаза всех устремлены на рассказчика. Ведь такие же испытания вполне возможны и на обратном пути при прохождении через кольцо пловучих льдов.

— Да, только солидная постройка корабля, его удивительная прочность спасли нас от гибели, — говорит капитан. — Амундсен знал, какое судно он выбирает для нашей экспедиции.

О «Сити оф Нью-Йорк» капитан говорил с неподдельной любовью, как о живом существе, как о товарище и друге, добросовестно выполнившем свой долг.

Он затягивается, окутываясь сигарным дымом, и продолжает:

— Трудно представить, как стойко боролось наше судно с рассвирепевшей стихией. Я рассчитывал во-время добраться до Китовой бухты. Вдруг нас захватило лавиной движущегося льда. «Сити оф Нью-Йорк» начало дрейфовать к ледяному барьеру. Порою глыбы льда поднимались до высоты мачт. Я не мешал этому движению. Меня оно устраивало. Нас мчало туда, куда мы держали курс. Но вот 7 февраля поднялась снежная буря. Температура сильно упала. На воде начал образовываться новый лед. Мы плыли в ледяном сале, а по сторонам качались громадные ледяные горы, ежеминутно грозившие превратить судно в щепки. Я знал, что мы находимся уже вблизи открытого моря и теперь старался вывести «Сити оф Нью-Йорк» из лабиринта качающихся ледяных скал. Это было действительно страшное путешествие. Ничего подобного мне еще не приходилось испытывать за многие годы плавания в полярных морях Севера и Юга. Ночью ураган усилился. Снасти и палуба покрылись толстой ледяной корой. На носу ледяные скопления достигали неимоверных размеров. Я опасался, что обвалится бугшприт, и мачты будут снесены в море. Водяные валы стали выбрасывать на борт целые ледяные глыбы. Они катались по обледеневшей палубе, угрожая снести на своем пути все, что им ни попадалось. Удержать их не было никакой возможности. К счастью, эти ледяные чудовища скользили по обледенелому борту и благополучно скатывались обратно в море. Пришлось решиться на крайность и повернуть судно кармой к ветру, чтобы освободить его носовую часть от чрезмерного скопления льда. В окружении пляшущих кругом ледяных глыб это было нелегко сделать. Но под давлением отчаяния иногда достигаешь недостижимого. Маневр удался. Преодолевая страх и напрягая все силы, мы освободили нос корабля от льда. Ветер стал утихать, волнение заметно ослабевало… Наконец мы вышли из ледяного кольца и на другой день были уже вне опасности. Началась сколка льда с обледеневших частей корабля. По моим подсчетам, мы скололи не менее двухсот тонн ледяной коры…