Она обвела нас гордым взглядом, в котором проскакивали зоркие искорки, говорящие о ясном уме дамы.

Женщина легонько изогнула бровь и неторопливо сняла тонкие перчатки.

— Николетта, — сказала она. — Сочувствую твоей утрате.

— Спасибо, Марьяна.

Дама красноречиво посмотрела на моего дядю, и мне показалось, что в ее глазах мелькнуло раздражение и любопытство.

Дядя наклонился к моему уху и прошептал.

— Горгульи слетаются к старому замку.

Дама сделала вид, что ничего не услышала, хотя с таким тонким слухом, как у нее, она смогла бы расслышать шепот за дверью.

— Мне бы хотелось поговорить с тобой, — она снова бросила красноречивый взгляд на дядю Мира. — Наедине.

Он только пожал плечами и ободрительно потрепал за плечо.

— Смотри, не поворачивайся к горгульям спиной, — снова шепнул дядя и бросил озорной взгляд на даму.

Та едва заметно поджала губы, но дальнейшей реакции не последовало.

Дядя напоследок улыбнулся мне и покинул комнату, оставив наедине с Марьяной.

Женщина метнула недовольный взгляд в сторону двери, в которую вышел Мир. В ее глазах блеснули искорки. Помнится, кто-то из моих подруг рассказывал, что Марьяна и мой дядя были любовниками, но та довольно скоро нашла себе жениха. Кажется, и по сей день они что-то друг к другу испытывают. И выдают их глаза.

— Летта, — уже мягче сказала она. — Я пришла поговорить про твое наследство.

Я слегка приподняла подбородок, показывая ей, что готова слушать.

— Твой отец не оставил завещания. — Марьяна снова нервно потрепала перчатки. — По закону все, что принадлежало ему, переходит по праву к тебе. Меня это беспокоит.

Марьяна уже давно знаменита тем, что является одним из лучших юристов, что только можно встретить в этом городе. И так как является оборотнем, то хорошо знакома была с нашими традициями.

Я положила руку ей на плечо.

— Я понимаю твое беспокойство…

— Нет, не понимаешь, — перебила она.

Марьяна шумно втянула воздух и тяжело выдохнула.

— Тебя могут сгрызть заживо, — прошептала она. — Когда узнают, что завещания нет. Они ринутся доказывать право альфы. Боюсь, тебе нужно уехать еще до того, как гроб твоего отца коснется земли в могиле.

— Но я не могу уйти! — воскликнула я. — Это ведь… последний раз…

К горлу подкатил горьким ком, и я замолчала.

Марьяна взглянула на меня с сожалением.

— Я понимаю, — ответила она. — Но если выяснится, что он не отдавал распоряжения сделать альфой того, кто жениться на тебе начнется настоящий кошмар.

— А что будет после того, как я уеду?

Дама не ответила.

Я потерла глаза, стараясь унять головную боль, что так и не проходила с утра.

— Мне срочно нужно выйти замуж? — тихо спросила я.

— Да, — кивнула она. — Алексу легче будет доказать свое право на место вожака.

— О, волки лесные, — выдохнула я.

Дама непонимающе похлопала глазами.

— Что не так?

— Ты не знаешь?

Та покачала головой.

Я коротко рассказала ей о помолвке и о том, что случилось потом.

— Дима странно себя ведет, — пробормотала Марьяна. — Помнится, ты говорила, что он тебя все время задирает.

Я усмехнулась и кивнула:

— Да, и даже сейчас это делает.

Марьяна нахмурилась.

— Почему ты сказала «даже сейчас»?

Укус на шее начал чесаться, стоило мне про него вспомнить.

— Он укусил меня, — с неохотой призналась я.

Лицо Марьяны вдруг стало каким-то каменным, а блеск в глазах стал еще ярче.

— Он поставил метку? — переспросила она.

— Ну, это не совсем метка, — неуверенно пробормотала я. — Ведь у нас с ним ничего не было.

На губах Марьяны отразилась загадочная улыбка.

— Ты, кажется, рада.

— Летта, — женщина погладила мое плечо. — Ты просто не представляешь, как сильно ты попала.

Улыбка ее стала шире.

— Не понимаю о чем ты.

Марьяна прыснула.

— Все ты прекрасно понимаешь. Ты не такая глупая, как хочешь порой казаться. И прекрасно понимаешь, почему Дима так поступил и почему не хочет отказываться от боев.

Маски были сорваны. Притворяться не имело смысла. Я даже самой себе теперь не могла врать, что все на самом деле выглядит иначе.

Я всплеснула руками и подошла к окну.

— Я не могу допустить, чтобы он выиграл, — отчаянно выкрикнула я. — Он жизнь и мне и себе испортит. И почему? Потому что его тянет ко мне! А что потом? Вся жизнь, как на иголках? Вечная ругань и ссоры? Да, я не смогу так прожить и недели!

Марьяна спокойно выслушала мою тираду, кивая в такт моим словам. На ее губах все еще была загадочная улыбка, а глаза ярко блестели.

— Все уладиться, — ободряюще сказала она.

Я скептично хмыкнула, понимая, что все самое плохое еще впереди. После похорон отца начнется дележка стаи. И это может очень плохо закончиться.

— Вы с Димой помиритесь, — сказала она.

— Откуда тебе знать, — мрачно ответила я.

— Я замужем за таким, как Дима.

Я удивленно вскинула брови и во все глаза посмотрела на Марьяну.

— В смысле те, чей нюх…

— Не потерял остроты, — кивнула она.

Укус снова зачесался, и теперь это ощущение было гораздо явнее.

— Как ты угадала? — нерешительно спросила я.

Я не упоминала при ней, что у Димы острый нюх. Более того, сама об этом узнала только прошлой ночью.

— По укусу, — ответила Марьяна, хмыкнув. — За последние сотни лет мужчины перестали ставить метки на своих парах, потому что не чуяли их запах.

Дама оглянулась, пристально всмотрелась в коридор и сдвинула край шарфа. На коже отчетливо выделялись несколько белых шрамов — следов от зубов. Марьяна несколько секунд показывала мне, пока снова не сдвинула шарф.

— Мой муж, — сказала она. — Встретил меня, когда я вела дело против него. — Женщина поспешно добавила. — Ничего серьезного. Простые распри между кланами. После этой встречи он начал преследовать меня. И я не имею в виду, что мы случайно сталкивались в магазинах или парке. Он вел себя почти как маньяк, который не отходил от своей жертвы ни на шаг. Это продолжалось около недели, пока я решительно не заявила ему, что посажу его, если он не прекратит.

Я слушала Марьяну с затаившимся дыханием и когда та замолчала, невольно спросила.

— А дальше?

Марьяна улыбнулась.

— Он просто сказал, что я стану его и на этом преследование закончилось.

Вот так окончание истории. Была бы она автором книг, давно отругала ее за умение останавливаться на «самом» интересном.

— И?

Дама снова улыбнулась. Ее улыбка приобрела мечтательный вид.

— Сама узнаешь, когда Дима решит сделать тебя своей. Но скажу одно — он этого добьется.

По моей спине пробежали мурашки. От ее слов в душе что-то колыхнулось и вдруг, сама того не понимая, захотела чтобы именно так и произошло. Я задохнулась от этого осознания. Попыталась откинуть мысли в сторону, задавить это желание. И когда это получилось, поняла, что все равно не смогу долго себя обманывать.

— Глупости, — слишком резко сказала я. — Чтобы я этого гада!

— Может, и не такой он гад, — с намеком произнесла Марьяна.

— Самый настоящий!

Женщина надела перчатки. Улыбка на ее губах стала коварнее.

— Поверь мне, Летта, — мягко сказала она. — Добившись своего… А он добьется… Дима станет самым добрым, заботливым и любящим мужем.

Она посмотрела мне прямо в глаза.

— В отличие от твоего Алекса.

Марьяна попрощалась со мной и вышла из комнаты, оставив в полной растерянности от ее слов.

Глава 8

Промозглый осенний ветер гонял по улицам сухие листья. Он подгонял их и кружил вокруг людей, что ходили по дорожкам сквера. Иногда он успокаивался, чтобы с новой силой начать играть с разноцветными листочками.

В обеденное время здесь было мало народа. Гуляли в основном только пожилые пары, да парочка студентов.