Ярушка не стала отвечать, взобралась верхом на коня и протянула Миклошу руку. Тот мотнул головой и лихо прыгнул в седло позади неё.

Между тем Себрий нашёл все, что ему было надо, и готовился отправиться в обратный путь. Новая причёска Ярушки ему понравилась, о чём он тотчас же сообщил, свистнув при этом достаточно громко, чтобы добрая половина табора повернула к ним любопытные носы.

Назад они ехали чуть медленнее. Ярушке не сильно хотелось возвращаться в замок. Она кивнула Себрию и направила коня через поле, любуясь цветами. Ноги она держала высоко, помня о том, как её однажды укусил пёс. Конюший, казалось, ничего не боялся. В этом мире он был своим в доску, и мог в случае чего держать ответ могучей когтистой лапой.

Достигнув леса, они повернули коней и стали ехать вдоль деревьев, прячась от палящего солнца. Миклош вдруг забурчал, требуя искать другой путь. Он суетился и чихал, жалуясь на пыльцу. Ярушка досадливо косилась на него, недоумевая: они уже давно покинули места, усеянные цветами. Понад лесом росла густая трава.

Неожиданно среди деревьев показались хижины - старые, неопрятные, поросшие мхом и паутиной, перекошенные на один бок. Под крышами сидели совы и таращили на путников огромные жёлтые глазищи.

- Ведьмы, - шепнул Миклош, - давайте-ка убираться отсюда.

Себрий виновато посмотрел на хозяйку. Ему и невдомёк было, что не следует ехать таким путём. Он настолько привык проезжать мимо, не замечая селения, что даже забыл, что оно там было. Хотя, ведьмы, конечно, их не тронут. Только вот встречаться с ними не стоило.

Себрий протянул руку и взял поводья княгини, удерживая коня совсем рядом со своим. Как вдруг Ярушка побледнела и попросила остановиться.

- Что сталось? - недовольно буркнул Миклош.

- Надобно в кусты, - сказала Ярушка.

- Может, потерпите? - предложил Себрий.

- Нет, - вскричала она, соскакивая с коня, и помчалась в лес. Живот скрутило так, будто в него вонзили сотни иголок. Она едва успела задрать юбки и присесть за раскидистым кустом. Справившись, Ярушка поднялась, отряхнула платье, и вдруг увидела, что рядом кто-то стоит.

- Простите, - прошептала она, краснея от стыда.

- Пустяки, - сказала ведьма.

Она была довольно молода, но ужасно некрасива. И глядела на Ярушку так, будто собиралась съесть. Девушке стало не по себе, и она попятилась назад, гадая, как скоро сумеет добежать до коня. Ведьма заметила страх в её глазах и усмехнулась.

- Тебе нечего бояться, дитя. Жену владыки никто не тронет.

- Вы знаете, кто я?

- Ещё бы! Вся долина знает. Тут больше нет людей.

- Понятно.

- Ты в порядке? - спросила ведьма - лицо у тебя белое, как молоко.

- Да, мне уже полегчало, - ответила Ярушка, - спасибо за заботу.

- Обращайся, если что. Может, помогу советом.

- Я вас совсем не знаю, - сказала Ярушка, - с чего вдруг вам мне помогать?

- Не знаешь, говоришь?

Ведьма прошлась перед девушкой, важно уперев ладони в пояс. С лица не сходила странная улыбка.

- А стоило бы знать. Хотя это не так уж важно.

- Если вы хотите что-то сказать, то говорите.

- Меня зовут Топчанка.

- Очень приятно, - сказала Ярушка.

- Значит, ты обо мне не слышала? - догадалась ведьма.

- А должна?

- Ну, это как сказать. Мы с твоим мужем давно друг друга знаем.

- Полагаю, Ирвальд знает в этой долине всех, - холодно сказала Ярушка.

- Не скажи, - ведьма широко улыбнулась, обнажая кривые зубы, - у князя особые вкусы, если хочешь, могу кое-что показать.

- Зачем? - спросила Ярушка, глядя на Топчанку с удивлением.

- Ближайшие лет двадцать тебе пригодится. Хотя, как знаешь. Дорога сюда открыта - и тебе, и ему.

- Чего вы от меня хотите? - Ярушка отчаянно закусила губу, пытаясь не заплакать.

- Ну что ты расстраиваешься, - Топчанка протянула руку и потрогала корявыми пальцами подбородок княгини, - такая нежная кожа. Жаль, что твоя красота скоротечна.

- Я больше не стану вас слушать, - Ярушка убрала от лица руку ведьмы, но та не спешила её отпускать.

- Сколько тебе лет?

- Двадцать.

- Совсем младенец! Я всё гадаю, что Ирвальд с тобой делает? Ведь ты ещё пуста.

- Это как?

- Я не вижу ребёнка, - ведьма указала на её живот, - ты не понесла.

- Это не ваше дело! - возмутилась Ярушка, прикрывая ладонями место, на которое ведьма указала пальцем.

- Я вижу, ты не понимаешь, на что нужна князю, дитя.

- А то вы знаете!

- Конечно! - усмехнулась Топчанка, - мы с князем поладили задолго до твоего рождения. И даже до рождения твоих родителей. И будем ладить ещё очень долго, после того, как тебя не станет. Поэтому тебе лучше меня послушать. Я не желаю зла.

 - Какие безумные речи, - прошептала Ярушка дрожащими губами. Почему она застыла на месте? Почему не бежит со всех ног, чтобы не слышать эту женщину. Но ноги будто приросли к земле.

- Ирвальд не хотел брать в жёны ведьму, а ты достаточно хороша, чтобы выносить его сыновей.

 - Чего вы от меня хотите? - вновь спросила девушка.

 - Я просто любуюсь.

- А ну пошла к дьяволу, ведьма!

Сквозь кусты пробирался взбешённый понурыш. Глаза его сверкали злобой.

- Это ты мне говоришь, хмырь? - спросила ведьма, и волосы на её голове зашевелились.

- Тебе, рыжая тварь! Отпусти княгиню, не то я всё расскажу владыке.

- Напугал, - рассмеялась Топчанка и сладко потянулась, - Ирвальд никогда меня не тронет.

- Хочешь проверить? - предложил Миклош.

- Могла бы, - Топчанка многозначительно улыбнулась, - но не стану тратить своё драгоценное время. Проваливайте.

Ведьма взмахнула рукавом и исчезла. Ярушка почувствовала, что, наконец, может сдвинуться с места, и бросилась вон из леса. Миклош едва поспевал следом.

- Что она тебе наговорила? - спросил он, когда они уже сидели верхом на коне.

- Ничего, - сквозь зубы процедила Ярушка.

- Она глупая ревнивая баба, - сказал Миклош, - не стоит обращать внимания.

- Значит, у неё есть право ревновать? Отвечай! - велела она.

- Только князь может решать, есть ли у неё это право.

- Стало быть, это она - моя соперница?

- Не чуди, посмотри на себя, и на неё. То даже не лопух. Так, молочай у дороги.

- Сколько лет хозяину? - вдруг спросила Ярушка.

- Не знаю, - солгал Миклош, пряча взгляд.

- Я могу спросить Зельду.

- Она не скажет.

- Я буду спрашивать каждого.

- Сто тридцать семь, - зажмурившись, выдохнул коротышка, - но если владыка узнает, что это я тебе сказал, считай, я до конца жизни не стану с тобой разговаривать.

Ярушка замолчала и больше не задавала вопросов. Весь остаток пути прошёл в тишине, прерываемой разве что топотом копыт. Миклош с тревогой смотрел, как по щекам девушки катятся слёзы, а губы стали белыми как полотно. Ближе к замку она успокоилась и перестала плакать. Но лицо её было отстранённым, даже немного чужим. Глаза Ярушки больше не сверкали, а походили два на едва тлеющих уголька.

В замке царила суета. Во всех окнах горел свет, слышались голоса. Во дворе они заметили Юрея, привязанного к стойлу. Ядокрыл поглощал еду, насыпанную в огромную кадку, а завидев знакомые лица, приветливо крикнул.

- Хозяин вернулся, - радостно воскликнул Себрий.

Ярушка даже не шелохнулась. Она молча выбралась из седла, отказавшись от помощи конюшего, и неторопливо вошла в замок.

Миклош понуро семенил следом, чувствуя, что вот-вот и грянет буря. Однако Ярушка сумела удержать себя в руках.

- Добрый вечер, князь! - поприветствовала она мужа, с трудом выдавив на лице холодную улыбку.

Ирвальд сидел в обеденном зале, развалившись на стуле, опираясь одной рукой о меч. Он был обнажён по пояс, а лицо казалось хмурым, осунувшимся.

- Куда подевались все тени? - спросил он, глядя на жену с насмешкой.

- Их больше нет, - спокойно ответила Ярушка, - вы в порядке?

- Как видишь.

- Мне кажется, вы устали, - заметила она, - Зельда, должно быть, вас уже накормила?