Я громко сглотнул.

— Нормально, — сказал я совершенно не своим голосом. — Достаточно неузнаваемо. Но учитывая, что в кепке и капюшоне ты ходить все время не сможешь, то…

— Здесь рядом есть парикмахерский салон, у них должны быть отличные парики, — не дала закончить фразу Алиса и потащила меня к выходу.

— Этот? — я пришел в себя и скептически нахмурился.

— Так ты похожа на Мэрилин Монро.

— Это комплимент?

— Предостережение. Она плохо кончила.

— У всех свои недостатки. Этот?

— Хмм… Ава Гарднер. Фам фаталь.

— Ты просто слишком пессимистично настроен, Лейтенант. Немного жизни в этом мрачном месте — вот и все, что ему нужно… Этот?

— Лиз Тейлор. Омерзительно выглядела под конец жизни.

— Вряд ли ты будешь смотреться намного лучше. Что насчет этого?

Я ничего не сказал. Только пожирал глазами маленького, коротко стриженного подростка. Прическа полностью преобразила ее, сделала одновременно чище, правильнее, и… да, безумно сексуальной.

— Ты… — голос был хриплым, в кровь поступало слишком много гормонов. — Ты похожа на Одри Хэпберн.

— Это хорошо? — Алиса всмотрелась в меня, будто в зеркало. Кивнула чему-то своему. — Да. Это хорошо. Берем!

По хорошему, следовало бы хватать машину и нестись домой — мы были в хорошем районе, бандитские крысы здесь не шныряли, а из посетителей магазинов нас, похоже, никто не узнал. Но на меня напала охота покуражиться. Да и Алиса так радостно переживала собственную свободу и перевоплощение, что удержаться было невозможно.

— Как насчет отметить радостный повод реинкарнации в какой-нибудь забегаловке поприличнее? — Я уже пришел в себя и снова научился строить связные предложения вместо сдавленного динозаврьего хрипа.

Алиса сверкнула глазами.

— Не могу отказать такому соблазнительному… предложению. Идем! — Она закружилась посреди улицы, прохожие с ворчанием обходили живую карусель. — Черт, кажется, мне начинает нравиться этот город!

— Чертова планета, — зло сказала Алиска, тряхнув коротко стриженой рыжей челкой. Сказала и уставилась в заполненное дождем окно. Лило уже вторые сутки, на улицу было не выйти, так что все, что нам оставалось — это надираться в полном одиночестве в служебном баре. — Чертова насквозь промокшая планета.

В другой ситуации я был бы вовсе не против — выпивка присутствовала в поражающих воображение масштабах, в помещении было тепло, да и Алиса могла, если нужно, быть приятным собеседником. Но только не в нынешнем положении — Корпус поручил нам охрану недавно открытой здесь АЭС, разведка расстаралась и доложила, что местные террористы из очередного «Фронта праведного освобождения от неправды и несвободы» задумали ее подрыв, а у кого-то из местных шишек нашлись среди нашего руководства полезные друзья. Хорошо хоть сегодня была не наша смена, но дождь в любом случае пришелся совершенно некстати.

Дождь, конечно, был искусственный. После долгой зимы и внеплановой оттепели Бюро Погоды, наверное, решило, что земле нужна встряска. Биоактиваторы, удобрения и мутировавшие сверхэффективные зерна, упрятанные под слоями дерна, ждали слишком долго.

— Все ненастоящее — реки, дома, дожди… — протянула Алиса пьяно. — Люди, наверное, тоже. А? Как думаешь, Лейтенант?

Я промолчал. Но такая мелочь не могла, конечно, остановить девушку.

— Кругом манекены, — сказала она, стукнув пустым стаканом о стойку. — Андроиды. Проклятые роботы, чтоб их… И мы. Какого хрена мы забыли среди этого водяного ада? А? Может, и мы тоже ненастоящие? У меня в рюкзаке наверху лежит четырехфунтовый пакет Семтекса. Гексоген и ниперит. Подорвать здесь все, что ли?

— Эй, придержи коней, — успокаивающе сказал я. — С такими разговорами недолго оказаться в Сан-Квентине. Корпус в этих делах довольно щепетилен.

— Чертова древняя тюрьма, — пробормотала Алиса, склонившись над стойкой. Рыжие волосы закрыли лицо. — Сколько ей — лет пятьсот?

— Около того. Только это не тюрьма, а лечебница. И кстати, напиваемся мы сейчас исключительно на деньги того самого Корпуса, который ты так не любишь.

— А знаешь, почему? — она вскинула голову. По подбородку стекала слюна. А может, водка. — Я расскажу. Помнишь, когда мы только начинали работать на этих ребят? Не знаю, как ты, а я пришла сюда не из-за денег. Мне хватало своих. — Она икнула. — Мне не хватало цели. Понимаешь? У меня была спокойная, правильная, размеренная жизнь — и в ней не было смысла. Никакого! Жрать да спать — вот и вся жизнь, но это, ты знаешь, свинячье дело. Мне нужна была цель. Что-то, за что не стыдно было бы и умереть.

Она помотала головой. За окном шумели струи дождя, с шипением обрушивающиеся на блестящую от влаги землю.

— Корпус дал мне это, Лейтенант. Точнее, пообещал дать, иначе я бы свихнулась от этого чертового однообразия жизни в этом лучшем из миров, иначе я загремела бы в чертов древний Сан-Квентин… Мне пообещали цель в жизни. Высокую, чистую и благородную. И к чему все пришло? К чему скатилось? Охранять атомные станции да наклюкиваться в баре в отдыхающую смену?

Я не ответил.

— А ты зачем пришел в Корпус?

— Деньги были очень нужны, — соврал я. Не признаваться же, что мы учились в одной школе и выпустились в один год. Она меня не помнила, конечно — самая яркая девчонка на потоке, у нее хватало поклонников — а такие, как я, никогда не запоминаются. Словом, можно сказать, что получив ее, Корпус одновременно получил и меня.

Алиса фыркнула.

— Тогда забудь то, что я только что говорила. Или не забывай — все равно вряд ли поймешь.

Размеренный шепот дождя расколола резкая трель коммуникатора. Сначала моего. Потом к нему присоединилось пиликанье устройства Алисы.

— А вот это уже хороший знак, — прокомментировала девушка, мотая головой. Ее опьянение никуда не делось, но в глазах разгорался огонек азарта. — Что-то случилось, что-то чрезвычайное. Что-то настоящее. Жизнь снова обретает смысл, а, Лейтенант?

Это было не совсем кафе — скорее то, что называется «фуд корт», только на открытом воздухе. Десяток столиков и три небольших заведения, делящие их между собой — да, еще передвижной киоск с шаурмой в отдалении, делающий вид, что он тут ни причем. Но мне понравилось. Черт, мне бы понравилось и закусывать прогорклыми шпротами в коробке из-под стиральной машины, дело было не в еде и не в месте.

Алиса недоуменно оглянулась было в поисках меню, потом сообразила и набрала заказ на ЛСД-экране посреди стола. Удобнее было бы с телефона, но мы его не купили. Оно и к лучшему — меньше шансов отследить.

— А? — я отвлекся от стратегического планирования.

— Меню на, — хихикнула Алиса. — Заказывать будешь?

Заказывать… Условное кафе представляло собой традиционную эклектику «европейско-азиатско-классической кухни». Интересно, классическая — это какая? Ага, «жаркое в лаваше», более известное, судя по всему, как чимичанга. Прелестно. Просто прекрасно.

Я ткнул пальцем наугад и отмахнулся.

— Кулинарные способности хозяев поражает разнообразием. У Бада в баре и то вкуснее, он умеет готовить вполне сносные гренки.

— Серьезно? Тогда ему стоило бы остаться поваром и владельцем своего «бед-энд-брекфаст», а не идти в наемные убийцы, — развеселилась девушка. — «Бад-энд-брекфаст», а?

Экран засветился и проиграл маршевую трель.

«От администрации города, — сказала женщина в строгом костюме. — Сообщается о побеге с территории фабрики, принадлежащей «Корпорации Хелайн» ценной собственности — Алисы Дуче. — На экране появилась фотография, но явно не из отдела кадров этой самой фабрики, на ней Алиса в своей всегдашней школьной форме позировала на фоне каких-то антикварных диванов и портьер. Я с облегчением выдохнул — узнать в этой лолите нынешнюю остроглазую девчонку было практически невозможно. — Всем, кому известно местонахождение указанного экземпляра, просьба проявить гражданскую сознательность…»