- Вам-то хорошо! - агрессивно нахмурила она брови.

Майкл удивился - ничего особо завидного в его положении не было.

- Мисс Фира, я ещё плохо понимаю по-русски...

- Да что тут понимать - скоро вы уедите,- горько прошептала она,- и забудете эту страну, как кошмарный сон!

Видел он места и пострашнее Заполярья, например, волны зимнего Ла-Манша!

- Не думаю, - осторожно заметил Фрейзер,- что когда-нибудь забуду то, что видел здесь! Вы, русские - неплохие люди!

- А что вы видели? - презрительно осведомилась Фира, надменно вздернув остренький подбородок. - С вами носились, как с тухлыми яйцами - кормили словно королей, когда все вокруг голодают, развлекали, предоставили самое лучшее жилье!

- Мы, вообще-то, рискуем жизнью, поставляя вам самолеты!

Девица презрительно рассмеялась.

- Здесь рискуют жизнью, просто дыша воздухом! Вся Россия окутана колючей проволокой лагерей, за которой истязают и убивают тысячи невинных людей. Впрочем, вам этого не понять! Вы живете в сытой богатой стране, где слово "закон" - не пустой звук!

Русские обычно избегали говорить о сталинском режиме и шарахались от любых расспросов о своей жизни, хотя и без того было заметно, что живется им несладко. НКВД строго следил за своими поднадзорными и на аэродроме Ваенги. Видимо, эта девушка слишком много выпила, вот и разболталась!

- Репрессии? - слово было трудным, но Майкл справился, произнеся его по слогам,- пострадал кто-то из ваших близких?

Девушка зло рассмеялась, и тут же, подавившись дымом, закашлялась.

- Пострадал - не совсем удачное слово!

Майкл с сожалением посмотрел на сотрясающиеся плечики и подумал, что с удовольствием бы вернулся к друзьям вместо того, чтобы вести столь опасный разговор. Он прекрасно понимал, что девушка сильно рискует, посвящая его в свои дела, но, видимо, той очень хотелось выговориться.

Фрейзер не любил чужих тайн ещё со школы. Как правило, доверяя тебе какую-то интимную информацию, люди делятся ей также "по секрету" ещё с кем-нибудь. И потом очень трудно убедить таких "доверившихся", что их неприятности возникли не вследствие твоей болтливости, а благодаря их собственному неумению держать язык за зубами.

- Русский язык дается мне тяжело, - намекнул он на окончание беседы,- понимаю слово из трех!

- Дело не в вашем русском, - Фира категорично отказалась расстаться, - а в тех зверствах, которые творят большевики! Моя семья практически полностью уничтожена, потому что дед был одним из тех, кто делал революцию, и знал слишком много о наших вождях! Я спаслась чудом - меня едва успели отправить сюда, в Заполярье, к далекой родственнице.

И чем интересно отличаются советские партийные боссы от американских мафиози, если и те, и другие стремятся избавиться от свидетелей и объявляют кровную вендетту их родственникам?!

- Да, - сочувственно протянул Фрейзер,- наверное, в каждой семье есть свой пламенный трибун, изрядно портящий жизнь близким! А чем занимались ваши родители?

- Другой мой дед до революции торговал бакалеей, но об этом не принято вспоминать, поэтому в анкете я пишу, что мои родители пролетарского происхождения. Отец и мать до ареста преподавали научный атеизм в институте марксизма-ленинизма. А чем занимается ваша семья?

- Так... всем понемножку!

Внучка революционера и бакалейщика, зло прищурив глаза, нервно докуривала папиросу. Что-то там ворочалось в её голове под напряженно нахмуренным лбом, какие-то настораживающие Майкла мысли.

- Вы женаты?

Предчувствия его не обманули. Любимый вопрос девушек всех племен и народов красноречиво намекал на особую заинтересованность.

- Да! И очень предан своей жене!

Лучше сразу расставить все по местам и прямо сказать - секса не будет! Так, на всякий случай!

- Она очень красивая?

- Очень!

Майклу надоело торчать на морозе. Джин потихоньку выветривался из головы, и он почувствовал, как промерзли давно уже нетерпеливо притоптавшие снег ноги.

- Пройдемте в помещение, мисс Фира, холодно!

Но не тут-то было!

- А я вам нравлюсь?

Фрейзер выругался про себя - ну почему истерички по обе стороны океана именно его выбирают своей жертвой? В клубе куча молодых, истосковавшихся по женскому телу, а потому и непритязательных парней - так нет! Фире зачем-то понадобился он! На лице у него, наверное, написано, что он к услугам любой малахольной девицы, будь у неё хоть внешность папуаски?!

- Конечно, нравитесь, мисс! Но я, как и всякий истинный христианин, не нарушаю клятв, данных у алтаря!

У девушки изумленно округлились и без того немаленькие глаза.

- Истинный христианин? - презрительно протянула она.- Уж не хотите ли вы сказать, что верите в Бога?

Майкл даже согрелся от удивления.

- Да, - недоуменно признался он,- верю! А в чем, собственно, дело?

Девушка нервно вытащила из пачки новую папиросу.

- Не может быть,- машинально смяла она фильтр,- вы меня разыгрываете? Не может взрослый и основательный человек верить в подобную чушь?

- Я не знаю... - растерялся Майкл,- что вы, русские, называете словом "чушь"?

- Любой рационально мыслящий человек понимает, что нет ни одного мало-мальски убедительного доказательства существования сверхъестественного разума!

У Фрейзера кисло сморщился нос. Фира слово в слово повторила слова Лайонела, когда тот обвинял своих сестер и племянника в ханжестве.

- Что вы таскаетесь в церковь, как стало тупых овец? - возмущался домашний атеист,- разве можно верить во всякие небылицы, сочиненные жадными попами? Лицемеры! Ради буржуазных условностей вы способны кривить душой даже перед собственной совестью!

С Лайонелом никто и никогда не спорил - что без толку набивать мозоли на языке, толкуя с человеком, который все равно тебя не слушает! Но тот был старым маразматиком, а Фира - совсем юной, хотя и в силу обстоятельств, чересчур озлобленной девушкой.

- Мне кажется,- медленно подбирая слова, пояснил Майкл,- ничего доказывать не надо. В этом нет необходимости!

Девушка презрительно фыркнула.

- У вас просто нет убедительных аргументов!

- Есть. Один. Я не хочу жить в мире, где нет Бога!

Девчушка вновь протянула руку с папиросой за огоньком и пораженно заглянула в его освященное зажигалкой лицо:

- Странный довод!

- Зато важный! Каждый из нас решает для себя - довериться Богу или, отринув всякую помощь извне, пробираться по жизни в одиночестве!

- Разве существование Бога зависит от наших решений?

- Нет! Но зато наша жизнь кардинально меняется, когда мы определяем, какое место занимает Всевышний в нашей судьбе!

Фира с минуту молчаливо затягивалась папиросой. Было отчетливо заметно, что она изрядно озадаченна.

- Вы в прошлом священник? - наконец, подозрительно спросила девушка.

- Нет,- сухо улыбнулся Майкл,- но я два раза покидал горящий самолет с минимальными шансами выжить, и вот - стою перед вами целый и невредимый! Разве это не лучшее доказательство существования Бога?

- Это простая случайность!

- Можете так думать, но вы не погибли, как вся ваша семья в лагерях, вас не убило при бомбежке, остаетесь по другую линию фронта от зверств нацистов - и всё это, по-вашему, благодаря только разрозненным случайностям?

Фира напряженно покосилась на собеседника.

- Вы необычный человек, мистер Фрейзер!

- Не думаю! Но не пора ли нам все-таки вернуться в клуб? Я не привык к вашим полярным морозам и изрядно продрог!

Но эгоистичная девчонка и ухом не повела в ответ на призыв к благоразумию.

- А что вы думаете о...

Но в этот момент распахнулась дверь и на улицу высыпала пьяная развеселая толпа из десятка летчиков его эскадрильи. Шумно галдя и заполонив воздух запахами виски и водки, они плотно окружили Майкла:

- Что ты здесь делаешь, старина? Мы уж думали, тебя медведь украл!

- Да вот... разговариваю!

Фрейзер обернулся к собеседнице и потрясенно замер - Фира буквально испарилась. Казалось, ей негде было так быстро спрятаться, но она все-таки умудрилась.