А главное, что ему теперь делать с Лидией? Он не готов извиниться, потому что он, чёрт возьми, не оскорбил её . Все и так понимают, что слизеринцы - будущие Пожиратели смерти, а, быть может, уже и нынешние. Лидия не могла быть так слепа. Она всегда была очень умной и сообразительной, в первую очередь всегда просчитывала ходы, а потом уже их делала. Что теперь? Где вся логичность мышления? Где желание отстоять самое важное?

Стайлз, думая обо всём этом, даже не заметил, как забрёл в чащу леса. Округлив глаза, мальчик крутанулся на месте и с облегчением заметил хижину Хагрида среди нескольких деревьев. Хоть не потеряется. Затем, обернувшись обратно, Стайлз застыл на месте, шокировано распахнув глаза.

Перед ним стояла настоящая маленькая хижина, с настоящим окошком и дверью. Она была небольшая, совсем низкая, но выглядела вполне и вполне презентабельно - явно крепкие деревянные стены, хорошая крыша, железная дверь.

Нахмурившись, Стайлз начал думать о том, что ему сделать. Что это за хижина? Это какое-то помещение Дамблдора и остальных профессоров или убежище студентов? Там есть орудия пыток? Там есть еда? Там старые трактаты с тёмными заклинаниями? Все эти мысли явно пересилили, и Стайлз, осторожно и тихо открыв дверь, вошёл внутрь хижины, тут же чувствуя, что что-то явно пошло не так.

А не так пошло то, что после двери был не ровный пол, а крутые порожки, идущие вниз. Естественно, Стайлз, не зная этого, покатился прямо по ним. Это были даже не порожки, а почти лестница, ведущая вниз. Очевидно, так хозяин хижины восполнил то, насколько низкой она была - ушёл в глубину.

- Мерлин, - застонал мальчик, лежа на полу и чувствуя, как горит спина. Кажется, теперь он знает, сколько ступенек тут ведут вниз. Пятнадцать, а шестнадцатая обломилась с правого края.

Когда боль приутихла, Стайлз встал на ноги. Вокруг не было темно лишь благодаря маленькому окну “наверху”. Тем не менее, чтобы видеть больше, мальчик окончательно твёрдо встал на ноги и взмахнул палочкой, отправляя маленький шар света парить.

Оглянувшись, Стайлз шокировано раскрыл рот. Он находился, видимо, в какой-то мастерской. Вокруг валялись всякие гайки, шестерёнки, чертежи, чистые свитки, чернила, которыми был залит пол. Помещение было круглым, а по периметру находился один сплошной стол, прерывающийся только у лестницы. На этом столе лежали разные штуки, о которых Стайлз бы даже и не догадался - железные головы драконов, какой-то громкоговоритель (слава Уиллу, хоть что-то Стайлз благодаря нему познал), крылатые ключи, рогатые замки, стеклянные пустые шары, железные кубы, какие-то карты.

- Какого… Пегаса.. - пробормотал Стайлз, подходя к столу ближе.

Он подошёл к предмету мебели в том месте, где находились простые перо и пергамент. Стайлз и не собирался ничего делать, как вдруг перо взлетело в воздух и, замерев на несколько мгновений, стало что-то выводить на бумаге. Стилински нахмурился, а потом случайно вспомнил о том, что должен быть, вообще-то, не здесь. В голове сразу же всплыл образ человека, из-за которого он ушёл вместо тренировки в лес, и так отсутствующее настроение упало. В то время перо, поставив громкую точку, плавно опустилось на стол, а Стайлз, опустив глаза на пергамент, удивлённо ахнул.

На пергаменте много-много раз было выведено лишь одно слово. Курсивом, жирным шрифтом, коряво, с наклоном в другую сторону, с акцентами на разных буквах, много раз на пергаменте повторялось “Лидия”. Стайлз, не понимая, что происходит, тупо пялился на пергамент, а потом, стоило только ему протянуть руку к бумаге, как всё исчезло. Имя, слова, чернила. Лист просто вдруг стал совершенно белоснежным, будто его никогда и не касалось никакое перо.

По инерции отшатнувшись, Стайлз стал оглядываться. Он бы хотел проверить, что ещё здесь есть, но он обязан был сейчас уйти, чтобы потом вернуться со Скоттом. У них традиция, которую нарушать нельзя. Нашёл что-то интересное - зови другого. А ещё есть одна, вляпался во что-то - другой поможет, но сейчас первая подходила больше.

Именно поэтому Стайлз, вздохнув, тихо погасил свет и осторожно, чтобы снова не споткнуться на чёртовых ступеньках, поднялся. Железная дверь с лёгкостью открылась, и мальчик, печально взглянув на хижину позади себя, со вздохом поплёлся к квиддичному полю, понимая, что от тренировки осталось около пятнадцати минут и что Тайлер ему явно не песенки петь будет.

***

Лидия сидела у себя в комнате, забравшись на подоконник и прислонившись щекой к холодному стеклу. Малия и Эллисон были на ужине, а Мартин, сказав, что не голодна, осталась одна. Иначе она бы не смогла подумать, её постоянно отвлекали. Хотя, может, лучше бы её и сейчас отвлекли.

Лидия, чувствуя контраст холодного стекла и горячих слёз, текущих по щекам, едва слышно всхлипывала. Она не понимала, что ей делать. Что правильно? Как она должна поступить?

Она любит Стайлза. Они очень близки, он очень дорог ей, но он был действительно не прав. Он не знал человека, но судил о нём, хотя сам такое презирает. С другой стороны, он её лучший друг, разве она не должна поддерживать его во всём? Но, между прочим, он тоже должен поддерживать её. Так как же поступить?

Остаться на стороне Джексона, который, на самом-то деле, вообще тут был не при делах, или же встать на сторону лучшего друга? Новое письмо Натали, уже частично облитое слезами, не помогало разуму проясниться. Лидия правда хотела сделать хоть что-то, но не могла. Она была слаба. Она была бесполезна. Она была не собой, но понимала ли это? Нет, и далеко не скоро это сможет измениться.

Часть 4

- Скотт! - заорал Тайлер, перекидывая мальчику квоффл.

Десятое ноября. Первая игра сезона, открывающая счёт. Гриффиндору выпала возможность сражаться за право быть на первой строке с Пуффендуем. Прошлогодняя игра, в которой никто даже не старался сделать что-либо, даже рядом не стояла с той, которая была сейчас.

Все четырнадцать человек, мечущихся по полю из стороны в сторону, буквально готовы были убивать. Пуффендуйцы отставали на несколько очков, и теперь старательно пытались это исправить. Тайлер буквально рвал и метал. Каждый раз, когда кто-то из противников выбивал мяч из рук его ребят, Брук становился каким-то вихрем, который, чуть ли не сбивая пуффендуйца на землю, забирал мяч обратно и возвращал своему игроку.

Болельщики бы умилились с этого, наверное, если бы не общее напряжение - все кричат, хлопают в ладоши, прыгают на месте, поддерживают своих игроков. Сами ребята носятся по полю, почти не замечая ничего вокруг. Они толкают друг друга, кричат, летают с одной стороны поля к другой.

- Скотт, давай! - громко закричал Айзек, вскидывая руки вверх. Скотт, собрав все силы в кулак, сделал передачу. Момент - Лейхи уже нет, он уже мчится к воротам.

- Айзек, давай! - закричала Малия, хлопая в ладоши. Лидия и Эллисон сидели рядом с ней, но вместо крика прижимали ко рту ладони.

- Смотрите! - воскликнула вдруг Мартин, толкая Арджент плечом.

Рыжеволосая указывала на мчащегося к земле Стайлза. По лицу мальчика струился пот, его волосы стояли торчком, холодный осенний ветер развивал мантию за спиной. Стайлз летел прямо к земле, не собираясь, очевидно, останавливаться или сворачивать.

- Стайлз Стилински заметил снитч! - закричал в микрофон Оливер, заставляя всех болельщиков посмотреть именно на третьекурсника, - Он пикирует к земле. Это очень опасный манёвр, сможет ли Стайлз выровняться?

- Заткнись! - донесся до девочек громкий крик Тайлера. Папа-Брук, как и всегда, защищает своих чад.

- Брук, следи за языком! - тут же закричал Тренер, который, в отличие от мадам Трюк, всю игру находился на поле, как настоящий футбольный судья.

- Ну простите! - воскликнул парень в ответ, - Стайлз, осторожнее! - сложив руки рупором, крикнул напоследок капитан и бросился к воротам, чтобы помочь Скотту в борьбе с пуффендуйским охотником.

- Стайлз, осторожнее, - прошептала Лидия, со страхом в глазах глядя на маневрирующего друга.