— Кому говорю — брысь!

Мальчонка испугано исчезает. Тоже мне, защитничек. И как мне удается цеплять их повсюду?

— Требую ответа и подчинения, я с тобой не шутки шучу, — начал свою лекцию королевич. — Существует непреложность правил, коих мы, будущие правители, обязаны придерживаться. Я не намерен терпеть подобное ребячество. Будь добра, соблюдай приличия. По окончании войны Его величество Трандуил прибудет в Минас-Тирит, где нам надлежит обсудить условия заключения союза, — говорит он тоном не предполагающим никаких возражений с моей стороны.

Ещё одно «алаверды» по поводу свадьбы. Папашей пугаешь? В принципе справедливо. Доигралась, сразу не расставила точки. Меня ожидает сомнительное удовольствие — лицезреть его персону. Примчится сюда, начнёт запугивать, угрожать. Сыночка вон как запугал, что отцом его ни разу не назвал. Фиг вам! Не на ту напали:

— Интересно, кто же меня заставит?

Эльф делает решительный шаг ко мне. Немедля включаю вторую передачу и отдаляюсь на безопасную дистанцию.

Так. Этот по добру не отстанет, надо найти компромисс, чтобы успокоить его на время.

— Пожалуй, мы можем договориться. Предлагаю следующее: я обещаю не чинить умышленных препятствий нашему союзу после войны и увидеться с твоим отцом. Если будет кому жениться, разумеется. Взамен обещай не приближаться ко мне до брака и не препятствовать моему возвращению домой. Если у меня не выйдет — заключим союз, как ты хочешь.

Леголас, не ожидавший, что я тут буду ставить условия его высочеству (кто он, а кто я?!) до крайности возмутился. Невдомёк бедолаге, что я из другого теста. Для меня не аргумент его знатность, у нас короли давнишние рудименты прошлого, мы на них в музеях любуемся.

— Ты не можешь вернуться!

Да ну? ТЫ меня остановишь? Мы буравили друг друга взглядами. Никто не желал уступать первым.

— Соглашайся, — вставил Арагорн, — условия равноценные. Лучших, для перемирия не сыскать, я свидетель. После того, что она узнает от Владыки Элронда, ей незачем будет возвращаться.

По-видимому, прозвучала ключевая фраза, после которой Леголас сменяет гнев на милость и снисходительно кивает.

— Согласен, при жёстком исполнении договора. В противном случае, я собственноручно засуну тебя в мешок и отправлю в Лихолесье.

— Вот и чудно, остальное — увидим, — странник доволен.

Победителем я покидаю помещение. Теперь у меня есть время собрать информацию. За выходом, обняв стену, стоял Драмир. Я упёрла руки в бока, мол, подслушиваешь? Сорванец не растерялся, приложив палец к губам, он предложил присоединиться, делая из меня соучастника преступления. Я сгребла ребёнка за шкирку и выволокла его наружу, где шутливо дала пинка. Негодник улепетывал, аж пятки засверкали.

Нет худа — без добра. У меня появилось время поговорить с волшебником, мы так долго не разговаривали. Во врачевальных палатах гондорский лекарь приклеился ко мне с просьбой на время оторвать хоббита от ложа ристанийской княжны Эовин. Нашлась и для меня работка.

День клонился к полудню. Гендальф укрылся в шатре Арагорна и о чём-то долго с ним совещался. Отзавтракав, мы с Пиппином вернулись в палаты к Эовин и Фарамиру, обнаружив с ними Гимли и Леголаса. Ха! Ни одну меня не пригласили на совещание. Никак не отметив моё появление, Гимли продолжал ранее начатый рассказ о Стезе мертвецов. По-дружески похлопав по спине Гимли, я обратила весь слух в повествование.

— Мертвецы убивают страхом пуще меча и стрелы. У Пеленорской равнины Арагорн поднял Андрил, и молвил: «Вы исполнили клятву, которую преступили, возвращайтесь и не тревожьте больше живых. Покойтесь с миром». Каким великим государем он будет, подумал я тогда. Все любят его, и каждый по своей причине. Ты видел, как народ обступил его с просьбами об исцелении? Мы не отдыхали четверо суток. Опозорился я там, — сокрушался гном. — Считал себя покрепче и выносливее любого мужа — человека. А на деле, лишь Арагорн помог мне осилить тот путь.

— Ты стойко держался, — подбодрил эльф.

О, лучшие друзья! Мило.

Не успела я задать главный вопрос, тревоживший мою душу, объявился посланник Имраиля, исполняющего на данный момент обязанности правителя Гондора.

— Государь Имраиль, просит явиться вас, госпожа Свет… — он запнулся, произнося моё имя, — Свет-лана.

Ух, ты, научились выговаривать! Не прошло и полгода!

— Меня?!!

— Вас, госпожа.

В шатре собрались правители ближних земель и Гендальф. Я тишком пробралась в уголок. Я не знала имён и половины собравшихся.

— Саурон не ждёт нападения на захваченных землях.

— Нападать на Мордор? Безумие! — кажется Эомер, брат Эовин.

Гендальф нахмурил седые брови:

— Безопасней запереться в своих крепостях и отбивать осады! Но длиться это будет недолго, до решительного удара Саурону осталось полшага. Он и без Кольца Всевластья всех нас одолеет.

Истину глаголешь, батюшка. Меня зачем позвали?

— Я думаю, все знают про Кольцо ровно столько, чтобы понять, какую беду оно несет Средиземью. Как только Саурон завладеет Кольцом, он станет несокрушимым. Никому никогда его уже не победить.

Арагорн вежливо интересуется:

— Что же нам делать, Гендальф?

Маг протискивает сухую, тёплую кисть сквозь спины и выводит меня на свет Божий. Я обращаю на старика полный недоумения взгляд: что, я? Нет! Кто меня будет слушать?

— Вы наслышаны, и наверняка знаете кто перед вами. Дитя из грядущей эпохи. Ей известно как одержать победу. До сей поры я запрещал ей говорить.

— Но Гендальф, вы же сами можете сказать, — робко пробормотала я.

— Могу, да не всё. Но ты видела своими глазами.

Помочь тебе послать на смерть тысячи людей? Алая Книга просто сказка! Хотя, сказать сейчас такие слова — обречь нас всех на гибель в своих норках. Никто не высунется. Никто не поверит. Им нужно подтверждение, иначе они не решатся. Понятно, зачем меня притащили. Что вам, волшебника недостаточно? Обязательно, чтобы клоун тут сплясал ритуальный танец? Ага, сейчас возьму бубен и приступлю. От меня ждали речи. Ну, господа, сами напросились.

— Не победы над сауроновым войском мы должны искать, а победы над Темной силой. Кольцо и есть тьма. Кольцо не признает другого хозяина, кроме Темного Властелина. За тем оно и отослано к уничтожению в Ордоруин. Фродо добрался до Мордора. Мы поможем ему беспрепятственно проникнуть внутрь, если отвлечем на себя Саурона, — сказала я.

— Мы все послужим приманкой Саурону, без надежды на жизнь. Темный властелин должен утвердиться в том, что его кольцо у нас. У нас нет ничего окромя слепой веры в Хранителя, — молвил волшебник.

— Лучше погибнуть в бою, чем прислужником Саурона! — подтвердил Имраиль.

Идем на смерть, ради жизни?

Не ранее, как послезавтра решено было выступать. Арагорн вызвался собрать пару тысяч воинов. С юга также ждали подкрепления. Но и со всеми силами, мы ничто против армии Мордора. Что пчела против осиного улья.

Пользуясь случаем, я пристаю к магу:

— Гендальф, я слышала, Элронд знает, что мне незачем возвращаться. Скажи мне, прошу, — почему? Скажи, как я сюда попала?

Гендальф развёл рукавами:

— Я старый человек, дитя. Коли Владыка знает, его и спроси. Я подлинно ничего про твоё время не знаю. С Творцами я всего раз встречался. Мнится мне, Элронд разрешит твои думы.

— Кабы получилось с ним увидеться, — горько замечаю я.

— Истинно так, — согласно кивает Гендальф.

Шесть дней мы провели пути, отбиваясь от слабых атак орков по дороге. Врата Мордора вселяли ужас. Вот и главное сражение. Последнее. На зов Арагорна вышел глашатай Саурона, со своей свитой. Что собака на цепи лаял он на будущего государя, да кусить не мог. Кремнем стоял Арагорн против черной своры. Изыди, отродье тьмы, говорил его уверенный взор. Сгинь, отродье света, — говорил не менее уверенный взгляд посланца Саурона.