— Пожалуйста, введите имя усопшего.

— Угу, — Могильщик быстро набрал на клавиатуре несколько слов, — Вы двое замените старикана Бигза Темпела. Он заказал погребальную церемонию лет десять назад, но до сих пор пребывает в полном здравии. Сдается мне, он еще нас всех переживет.

— Имя подтверждено. Пожалуйста, определите параметры орбиты.

— Марка, тут я один справлюсь. Проводи их к шахте запуска, ладно? Шахта номер три, ты ведь сможешь найти дорогу?

— Да, конечно. Пойдемте, вы, двое. Судьба зовет.

С трудом разбираясь с имперским терминалом, Кайт отчаянно ругался. Энтория получал немалое удовольствие, любуясь его мучениями. Наконец капитан разобрался с тем, как переводить данные. Он был вне себя.

— Почему ты не сказал мне об этом вашем похоронном обряде?

— Ты же никогда не спрашивал, — Энтория пожал плечами, предчувствуя новый удар в лицо.

Кайт действительно стиснул кулаки. Но вместо того, чтобы ударить, он расхохотался в лицо инспектору.

— Ты, правда, думаешь, что они смогут сбежать таким способом? Нет, теперь уже ей никак от меня не скрыться!

Кайт отдал приказ солдату рядом с ним, и тот начал световую передачу.

От шахты исходило красноватое свечение.

— Пожалуйста, дождитесь, пока ракета будет заправлена и подготовлена к полету, — машина автоматически доставила в шахту новую капсулу-гроб.

— Когда я был ребенком, — припомнил Билл, — Запуски ракет проводились с поверхности. Вот это было зрелище! Но теперь, из-за роста города, пришлось перенести их в подземные шахты. Это несправедливо, поскольку похоронное бюро построили прежде новых районов.

И без того весьма испуганный, Джинто нашел новый повод для беспокойства.

— Эй, а что, если имперцы на орбите решат, что это какое-то оружие, и сшибут нас еще на взлете?

— Химическая ракета на водороде? — Лафиэль сморщила свой изящный носик, — Такое оружие могло бы подействовать против кораблей Звездных Сил только одним способом — уморить их экипажи смехом.

— О…

— Кроме того, мой браслет передаст дружественный сигнал. На орбите уже не будет радиопомех. Имперцы поймут, что мы — союзники.

— Это радует.

— Ты слишком беспокоишься, Джинто. Как всегда.

— Кстати, ты и сама только что была бледнее смерти.

— Но я уже приняла решение. Я доверяю этим людям.

— Это большая честь для нас, ваше Высочество, — сказала Марка с улыбкой.

— Да я же не говорил, будто я вам не доверяю…

— Марка, — раздался из переговорника голос Мина, — Они только что прилетели сюда на пожарных машинах. Впрочем, не о чем беспокоиться — приготовления к запуску будут завершены через минуту!

— А что вы будете делать с этими вражескими солдатами, когда запустите нас?

— С нами все будет в порядке, — улыбнулась Марка, — Мы просто скроемся. Мы знаем Гузониу как свои пять пальцев, и эти болваны из Объединенного Человечества никогда не смогут нас найти. Вам следует беспокоиться о себе — на старте вы будете очень уязвимы.

— Но как мы сможем позаботиться о себе, если даже не имеем возможности управлять этой штукой?

— Я знаю, что Ав атеисты, ну а как насчет тебя?

— Пресбитерианский фундаменталист, — впервые за долгое время припомнил он свое вероисповедание, — Правда, не могу сказать, что убежденный.

— Ну, тогда, Джинто, все зависит от тебя, — заявила Марка, положив руку ему на плечо, — Придется тебе молиться за двоих.

— Ну и где подкрепления? — повторил Кайт как минимум в пятый раз.

— Уже здесь, — с видимым облегчением сказал ему солдат.

— Наконец-то!

Пять летающих машин появились над похоронным бюро и начали перемигиваться световыми сигналами.

— Только пять, и все? — поразился Кайт, — Это место огромно! И эти флаеры даже не вооружены!

— Они хотят знать, где приземлиться, — сказал солдат.

— Понятия не имею! Все, что мы можем, это высматривать готовую к запуску ракету и уничтожить ее, когда найдем.

Энтория знал, что на самом деле похоронные капсулы выстреливаются из-под земли, а эти ракеты наверху — только для видимости — но он не собирался делиться своими сведениями.

«Ну же, Ав! Поспеши. Если даже мне придется умереть здесь, мне, по крайней мере, будет легче при мысли о том, что ты оставила в дураках целую армию!»

Свет над дверью из красного сделался зеленым.

— Скорее. Запуск через тридцать секунд, — объявил Мин через переговорник.

— Только не забудьте про наш корабль, — настаивала Марка.

— Да. Я попрошу за вас сразу же, как только получу возможность увидеться с Императрицей, — Лафиэль залезла в гроб.

— Ваша очередь, молодой человек, — подтолкнул Билл.

— Да. Еще раз спасибо вам за все.

— Просто отплатите услугой за услугу, хорошо? — сказал Билл.

Джинто улегся рядом с Лафиэль. Гроб сразу же закрылся наглухо и втянулся внутрь шахты через люк. Воцарилась непроницаемая темнота.

— Как унизительно! — проворчала Лафиэль. Джинто мог чувствовать на своей коже ее дыхание, но не мог видеть ее лицо, — Лететь на корабле без внешних сенсоров, без пространственного восприятия, без контрольной перчатки — даже без света, звезды ясные!

— А это не корабль, — напомнил ей Джинто, — Это гроб. Г-Р-О-Б! Ящик для покойников.

— Ты ужасен. Не смей лапать меня!

— Ничего не могу сделать — тут слишком тесно, чтобы я мог тебя не трогать. Ой! Осторожнее — знаешь ли, я ранен.

— Ты же говорил, что это только царапина, — холодно ответила Лафиэль.

— Я успел прославиться своей склонностью к преувеличениям еще до того, как выучился разговаривать.

Гроб содрогался, готовясь к старту.

— Вот они! — закричал Кайт, — Ну же, кто-нибудь, стреляйте в них, скорее!

Солдаты на земле казались более озабоченными тем, как бы поскорее сбежать из опасной зоны, чем продолжающейся истерикой капитана. Гроб продолжал свой торжественный неспешный подъем, и, наконец, хвост ракеты тоже показался из-под земли. Порыв раскаленного ветра заставил большинство удирающих солдат свалиться и покатиться по бетонному покрытию. Реактивный гроб продолжал взлет, приближаясь к пожарному транспорту.

— Тараньте ракету, если надо! — орал Кайт.

Пожарник в пилотском кресле только рассмеялся ему в лицо. Это определенно не входило в его служебные обязанности. На самом деле, не желая попасть под реактивный выхлоп, пилот на предельной скорости повел машину прочь от опасности.

Высунувшись наружу так далеко, что едва не свалился, Кайт несколько раз выстрелил из лучевого пистолета по летящей ракете. Разумеется, все выстрелы ушли впустую — дистанция была уже слишком велика для ручного лазера.

— Дерьмо! Почему никто не хочет ничего делать?! Где все эти проклятые ПВО?! Мы должны сбить эту улетающую в небо мерзость!

Горячий воздух ворвался в окно вместе с турбулентными потоками. Пока пассажиры машины приходили в себя, импровизированный корабль уже поднялся высоко над ними, и его огненный хвост толкал его все выше и выше.

— Будьте вы прокляты! Будь все проклято! — орал Кайт, не прекращая стрелять.

Люди на земле восприняли это как приказ присоединиться к нему и тоже открыли огонь. Но было поздно — ракета уже приближалась к стратосфере.

— Бесполезно, — проворчал солдат на переднем сиденье, — Это уже не улетающая мерзость, а улетевшая.

Эти слова послужили причиной для приступа дикого смеха, который Энтория не мог подавить. Он понимал, что этот смех может его погубить прямо здесь и сейчас, но все равно, смеялся и смеялся. Он хохотал, пока на глазах не выступили слезы, а живот не заболел.

— Как они могли украсть все счастье во Вселенной? — выл Кайт, не обращая на него внимания, — Должно быть, Господь ненавидит нас! Он не дает нам ни единой поблажки! Они всегда побеждают! Всегда!

Только теперь Энтория понял — хотя Кайт был таким же продуктом генной инженерии, как и Ав, судьба двух рас сложилась прямо противоположным образом. Ненависть силезианца к Ав не носила личного характера — она была всего лишь следствием зависти и чувства собственной неполноценности.