– Я хотел удивить тебя, – она обернулась, посмотрев на Хана, когда тот заговорил: – Хотел разбудить тебя, но вспомнил, что забыл штопор. Но ты проснулась прежде, чем я успел вернуться.

Девушка кивнула, не зная, что ещё сделать. Она вновь посмотрела на манящую воду с ещё незажжёнными свечами и лепестками роз вокруг. Это было прекрасно.

– Вот, позволь мне зажечь их, чтобы ты могла их увидеть. Парень в магазине сказал, что они могут гореть часами, – он наклонился к ванне, зажигая свечи. – Они пахнут сиренью. Тебе нравится?

– Да. Это одни из моих любимых цветов.

Моника видела, что Хан нервничал, потому присела на сидение и посмотрела на него. Он был настолько изумительно прекрасен.

– Я хотел сделать это для тебя, но, когда ты встретила меня – я был просто ослом. Я хотел… Мне нужно убедиться, что ты знаешь, насколько сильно я люблю тебя.

– Я знаю. Ничего из этого не было нужно. Я знаю…

– Но это нужно. Я хотел сделать это для тебя, – Хан провёл рукой по лицу. – Но не сделал это правильно. Мне хотелось показать тебе, что я не неандерталец. Я могу быть им, я знаю, но не всегда. Особенно, когда дело близится к сексу.

– Это у тебя получается отлично, – девушка осмотрела комнату, приготовленную для неё. – Значит, ты устроил это, чтобы я осталась рядом… Из-за секса? Потому что ты думаешь, что я…

Хан опустился перед своей женщиной на колени, взяв её ладони в свои.

– Нет. Не из-за этого. Я имел в виду, что не хотел, чтобы ты считала, что мне от тебя нужен только секс. Я хочу, чтобы ты обнимала меня, любила меня, не потому что обязана делать это из-за причуд судьбы, а потому что я нравлюсь тебе достаточно, чтобы ты могла дать мне шанс. Я люблю тебя, Моника.

Хан осмотрел столешницу, а после потянулся к ближайшей к нему полочке, и когда оборотень выругался – Моника лишь молча посмотрела на него. Было забавно наблюдать за тем, как невозмутимый Хан рушил свой образ. Наконец, казалось, он собрал всё, что ему было нужно.

– Я хотел сделать это после того, как снёс бы тебя с ног, и ты просила бы меня о большем, но я не могу ждать. На самом деле, я слишком напуган, чтобы ждать дольше.

Мужчина поднялся на одно колено, поцеловав её ладонь. Он выглядел немного испуганным, и Моника наклонилась к нему, оставив на его устах поцелуй.

– Как бы там ни было, мы можем всё исправить, – она вновь поцеловала его, когда Хан остался стоять на своём месте. – Я тоже не хочу жить без тебя. Так что, просто спроси меня.

Мужчина кивнул.

– Моника, ты выйдешь за меня?

Кольцо, что он надел на её палец было прекрасным. Девушка повернула ладонь, рассматривая палец в свете свечей, и рассмеялась, когда отблеск сверкнул по всей комнате. Она любила этот оттенок, решив, что тёмный диамант идеально подходит к его глазам. Моника посмотрела на своего мужчину.

– Тебе не стоило делать это. Мне нравится быть твоей парой. Если ты делаешь это, чтобы угодить отцу, потому что он вынудил тебя, тогда ты не…

– Нет, я делаю это, потому что должен. Мне стоило давно сделать это – и папа помог мне понять. Он хотел жёлтый, но я подумал, что этот понравится тебе больше, – Хан поднял взгляд на Монику. – Тебе нравится, не так ли? Я могу вернуть его, обменяв на жёлтый, если хочешь. Или белый. Но…

Девушка заставила его замолчать, накрыв губы мужчины своими. Подняв голову, Моника посмотрела в его лицо, утопая в любви к этому мужчине. И она сказала ему об этом. Когда Хан вновь поцеловал её, рассмеявшись, он поднял свою пару с её места.

– Наверное, мне следовало найти более романтичное место, чтобы сделать тебе предложение, но я не хотел, чтобы ты ушла до того, как я успел бы спросить тебя, – Хан вновь поцеловал её, на этот раз с небольшим голодом, что она пробудила в нём. – Если ты не против, я хотел бы искупать тебя. Я никогда не делал этого прежде, но осознал, что действительно хочу попробовать.

Моника наблюдала за тем, как Хан раздевается. И когда на его теле не осталось ни единого клочка одежды, она потянулась к нему. Мужчина сказал ей «нет», сейчас было время для ванны, а не для занятия любовью. Хан сказал Монике, что у него есть кое-какие планы на потом, и он не хотел, чтобы она помешала им. Снимая с себя одежду, девушка не сдержала смешок.

– Хорошо, мы можем заняться и тем и другим. Ты очень красив без одежды. И в ней тоже, но я думаю, что моим любимым зрелищем будет то, как ты выглядишь сейчас, – мужчина помог своей паре устроиться в джакузи, и сел позади неё. – Это очень мило.

Взяв большую губку, Хан принялся мыть её спину, а после перешёл к ногам. Девушка попыталась было подбить его на то, чтобы заняться любовью в ванной, но он всё ещё опускал Монику вниз. Когда Хан мыл её волосы, Престон потёрлась о его твёрдый член столько раз, сколько смогла, пока оборотень не отодвинул её.

– Ты, моя дорогая, играешь не честно. Если продолжишь так себя вести, не получишь свои оставшиеся подарки, – девушка замерла секунды на три, а потом набросилась на своего мужчину. – Хочешь заставить меня отшлёпать тебя?

Моника двинулась вперёд в джакузи. Он так переживал о том, чтобы ничего не испортить, что у девушки возникло желание сказать Хану, что она действительно хотела, чтобы он отшлёпал её. Но вместо этого, Моника поцеловала его. Нежно, но со всей любовью, что смогла вложить в поцелуй. Отодвинувшись, девушка отметила, как потемнели глаза Хана. В них была жажда и любовь. Улыбнувшись ему, Моника поднялась на ноги, чувствуя, как вода стекает по её телу.

– Отнеси меня в кровать, Хан. Пожалуйста...?

ГЛАВА 13

Хан ненавидел то, что ему вновь пришлось покинуть Монику, но Уокер сказал, что ему нужно пробежаться, и его брат попросил его… нет, он умолял его пойти с ним. Оборотень часами слонялся по дому, и когда Кэйтлинн попросила составить компанию её мужу – Хан не смог отказать.

Мужчины ушли в самые глубины имения. Ни один из них не желал, чтобы их застукали со спущенными штанами или в облике пантер, так что выбранное ими место было просто идеальным. Уехав на джипе, используя его, как предлог, чтобы проверить землю, Уокер стал выглядеть менее напряжённо. Хан не хотел лезть во всё это, но, тем не менее, мужчина задался вопросом, что сделало его брата таким эмоциональным. И только обратившись, рассекая по территории, Уокер мысленно потянулся к нему.

– Она уезжает в длительную поездку, – Хану потребовалось несколько секунд, чтобы понять о ком говорил его собеседник, когда Уокер продолжил: – Они хотят отправить Кэйтлинн в Калифорнию на месяц, чтобы проверить подготовку тех кадров, чтобы не опустить планку ниже той, что они ожидают получить в итоге.

– Когда она должна уехать? – Хан перепрыгнул через бревно, остановившись у огромного орешника в ожидании брата. – Собираешься составить ей компанию?

– Нет. Я не могу. К чёрту всё это. Мне нужно быть здесь на случай, если я понадоблюсь Уоррену, – Уокер остановился рядом с Ханом на несколько секунд, а после продолжил свой бег. – Этот человек здоровее меня.

Хан озвучил свои сомнения:

– Ты, как и она, взялся за эту работу, прекрасно понимая, что однажды подобная ситуация произойдёт. Ты сам сказал, что ей не место на кухне, даже невзирая на то, что из неё получилась бы прекрасная маленькая домохозяйка.

Уокер зарычал, от чего его брат не сдержал смешок. Они оба бегали ещё около двадцати минут, прежде чем выйти к озеру. Наклонившись к воде, наслаждаясь её прохладой, Уокер вновь заговорил:

– Её беременность протекает хорошо, и она не нуждается в моей помощи.

Хан никак не прокомментировал это, понимая то, как чувствовал себя его брат, ощущая себя ненужным своей паре.

– Она думает, что это мальчик. А мама сказала ей, что девочек в нашей семье не было уже восемь поколений. На наш род выпало слишком много мальчишек.

Хан думал, что это было даже дольше, но считал, что крошечная девочка станет благословением для их семьи. Сверхопекаемая – да, но очень любима всеми. Как и любой ребёнок.