Конрада усадили на заднее сидение полицейской машины, и он отметил, что Нестора усадили в другой автомобиль. Кому–то придётся заплатить за это, и он надеялся, что, чёрт возьми, станет частью расплаты. Он начал говорить человеку, с которым ехал, что он работает на ЦРУ, когда тот обернулся и посмотрел на него.

– Если ты скажешь ещё одно слово, хотя бы одно слово – у меня есть полное разрешение высадить тебя в лесу и дать огромным кошкам порезвиться с тобой. Ты должен знать, что некоторые из них задолжали мне услугу.

Конрад не ответил, потому водитель вернулся к своему занятию.

Кошка должна ему услугу? И кто дал ему разрешение отпустить его? Конрад выглянул в окно, заметив, как огромный кот – он был уверен, что это была пантера – вышел из леса и сел, наблюдая за ним. Когда он кивнул ему – всё на что был способен Гаррет – не обоссаться. Казалось, что монстр даже оскалился ему.

Конрад никак не мог избавиться от этой картины прямо до самого участка. Он понимал, что другие разговаривают с ним, но его мозги были слишком заняты, осознавая увиденное. К тому времени, как ему принесли обед, он убедил себя, что не видел ничего, кроме огромной домашней кошки, и эти животные настолько глупы, что просто не понимают, нужно ли им скалиться или бежать в лес. Пришло время для звонка. И он знал, кому позвонит.

Джордж вошёл в дом и тут же обернулся. Хан выглядел так, будто был готов перекусить гвоздь надвое, а после и проглотить его для остроты эффекта. Он улыбнулся Коррин – любви всей его жизни – и присел на стул.

– Где, чёрт возьми, ты был? Я пытался дозвониться тебе до самого утра, чёрт возьми. – Джордж кивнул. – Что, к дьяволу, это значит?

Внезапно Джордж потерял контроль. Хан мог быть лидером их семьи, но он всё ещё был его отцом. Мужчина поднялся, ухватив своего сына за загривок. Когда тот попытался вырваться, мужчина ударил его по груди кулаком.

– Не рыпайся. Ты можешь быть лидером, но я всё ещё твой отец, справься со всем дерьмом в своей голове. Я иду туда, куда хочу, и делаю то, что посчитаю нужным, чтобы моя семья была в безопасности. Если ты вытащишь свою голову из задницы в течение десяти минут, ты поймёшь, что Уокер будет с этой женщиной, независимо от того, останется она здесь или нет. И, по правде говоря, я надеюсь, что ты хорошо это усвоишь.

Когда Хан открыл рот, чтобы возразить, Джордж впился в сына взглядом. Возможно, он и повзрослел, но он всё ещё оставался мудаком.

– Твой отец пытается сказать, что ни у одного из них нет выбора в этом вопросе. Что сделано – то сделано, и чем раньше мы примем это – тем скорее он вернётся домой. – Коррин встала, продолжив: – То, что сделала Розанн было ужасно, но…

– Он не приведёт этого человека в этот дом. Этого не будет, если вы хотите, чтобы я остался.

Джордж отступил назад.

– Хан, ты не…

Хан резко оборвал свою мать:

– Я серьёзно. Людей здесь не ждут. Этого не будет, пока я дышу. Я не допущу этого, и, если Уокер хочет вернуться сюда – ему лучше оставить свою пару.

Джордж остановил Коррин, когда та направилась к Хану. Его сын разбил его сердце. Джордж кивнул, и развернулся со своей парой, чтобы покинуть дом. Ему нужно было найти способ исправить это, но он понятия не имел, как.

– Он сдержит своё слово, не так ли? Он предпочёл бы разрушить семью, чем принять то, что Уокеру всё равно, кто его пара. – Джордж крепко обнял её, пока они шли по тропинке к своему дому. – Я этого не вынесу. Ничего из этого. Джордж, что нам делать?

– Я не знаю, дорогая. Я действительно не знаю. Я никогда не понимал, что сердце Хана настолько холодное, что он сможет сделать подобное с одним из своих братьев. – Джордж открыл дверь, и они оба направились к задней скамейке, чтобы присесть. – Я постараюсь вновь связаться с Уокером. Посмотрим, что он решит делать.

Джордж пошёл на кухню за телефоном. Он попросил Терренса помочь ему, если кто-то придёт, чтобы покопаться в доме девушки. Он знал, что после обыска команды – тот, кто виновен в этом, тоже придёт на место преступления. Терренс позвонил ему прошлой ночью, услышав об огромном взрыве в городе. Он пообещал дать ему знать – и был рад выполнить это. От человека разило злостью.

– Уокер, сегодня кто-то из Вашингтона наведался к дому Линн. Он вонял так, будто только что вылез из норы.

Коррин кивнула, хихикнув.

– Скажи ему, что от этого человека несло страхом. – Он резко взглянул на свою пару. – Конечно же, я последовала за тобой. Ты действительно думал, что не стану? Ты взял на себя слишком много забот.

Мистер Боуэн подумал, что разберётся с ней позже, и улыбнулся. Его сын о чём-то говорил, и ему пришлось остановить его, чтобы понять, о чём он говорит. Что-то о том, что она собиралась уехать без него.

– Она считает, что я брошу её из-за того, чем она занимается. Я сказал ей, что слишком поздно беспокоится об этом, и я отправлюсь с ней. Прямо сейчас я хочу отшлёпать её зад, – Джордж рассмеялся из-за фонового шума на той стороне. – Богом клянусь… Мне нужно идти, пап. Ей стоит преподать урок манер, что не стоит бросаться вещами.

Он завершил звонок, посмотрев на Коррин.

– Мне кажется, они спарились. И, судя по звукам, она не даст ему спуску. Она говорит такими выражениями, которые, уверен, и от матроса не услышишь. Это очень красочно.

– Хорошо. Тогда, может быть, она сможет противостоять Хану. Потому что мы оба знаем, что это то, что он собирается сделать. Кто-то типа неё должен преподать ему урок или даже два.

Когда его телефон вновь зазвонил, он ответил на него с осторожностью. Марк был единственным его сыном, который был достаточно хладнокровен для того, чтобы спокойно выведать всё, что его только заинтересует.

– Итак, Уокеру больше нет доступа к нашей земле. Как думаешь, что с ними теперь будет?

Джорд спросил, кого тот подразумевал под «ними».

– Линн и Уокера. Мне известно, что они вполне могут жить сами по себе, но не хочу, чтобы мой брат держался от меня в стороне. Как и от Себастьяна, и Дилана, конечно же.

– И Рид, что он думает обо всём этом? Он на стороне своего брата? Или ещё не определился?

– Не могу найти его. Он сказал, что хочет получить ответы, и ушёл отсюда быстрее, чем я смог поговорить с Ханом. Думаю, он слышал разговор в доме, и столкнулся с Ханом после вашего ухода. Я не уверен в том, что произошло, но Хан залечивает окровавленные губы, а Рид хромает. Но, если в столовой и остались какие-то намёки на произошедшее, я бы сказал, что у них нашлось несколько поводов для разногласий.

Джордж откинул голову и рассмеялся. Рид был ребёнком, но он научился бороться с грязью. Наличие пяти старших братьев стало для него лучшей школой. Кроме того, мальчик просто не знал, когда стоит остановиться. Джордж передал телефон Коррин, когда Марк попросил поговорить с матерью.

– Да, дорогой. Мы с твоим отцом хотели бы быть в курсе событий. – Она замолчала на несколько минут. – О, мне нравится эта идея. Да, я согласна. Дай нам знать, чем мы сможем помочь.

Закончив разговор, женщина вернула телефон Джорджу. Прежде, чем мужчина успел спросить, что происходит – телефон вновь ожил. На этот раз номер был неизвестен.

– Не могли бы вы объяснить своему слабоумному сыну, что мне всё равно, даже, если он сам Годзилла – он недостаточно силён, чтобы пойти со мной, когда я иду против тех, кто вынудил меня взорвать мой собственный грёбанный дом, чёрт возьми? Клянусь Господом, он упрямее меня.

Джордж начал было смеяться, но остановился. Женщина была достаточно зла.

– Я предполагаю, что это Кэйтлинн МакКрэй или уже Боуэн?

– Это МакКрэй, спасибо. Почему Вы…? Я так понимаю, что это одна из этих пантерских штучек. Как только вы трахнете кого-то – все остальные пантеры в курсе. Должна ли я быть осторожна сейчас в зоопарке?

Джордж рассмеялся, не в силах сдержаться.

– Нет, с зоопарком всё в порядке. Но, тем не менее, я бы избегал волчьих клеток, и клеток мелких животных тоже, кстати. Они могут учуять его запах, если ты знаешь о взаимоотношениях кошек и собак.