Она представила себе транспорт, как ткань, которая так слабо связывала этот мир с реальностью, представила себе его частично разбитым, разрушенным — и темная бездна (Андар? Что сказал Андар? «Пожалуйста — беззвучно воскликнула Таравасси, стараясь вспомнить, — “Дракона победить и в черную бездну нырнуть...” Пожалуйста, покажи мне это, покажи быстрее!»)... душа Шамадакс покорно соскользнула в озеро воспоминаний и обнаружила там следующее стихотворение:

Стихотворение Гаттана, поэта, который словами передал для Шамадакс мистическую субстанцию передачи, чтобы объяснить функции Транспорта...

Таравасси восприняла все, что Шамадакс знала о Звездном Источнике, Передающая станция (корабль, хрустальный корабль!) была послана сюда из другого мира и была частью связи между мирами, которые были связаны друг с другом при помощи Звездного Источника... После сорока лет полета через непредставимую бездну пространства корабль прибыл сюда, чтобы открыть дверь к звездам для этой планеты. Этой дверью и был Звездный Источник, находившийся в прозрачном сердце хрустального корабля, который бесконечно долго кружился по орбите вокруг этого мира, дверь, которая дала людям возможность преодолеть бездну пространства между звездами почти мгновенно, между звездами, которые даже не были видны невооруженным глазом.

Но те, кто отваживался на такое путешествие, платили огромную цену, потому что между звездами, в пустоте космоса, было царство смерти. Тело должно было остаться, пока душа — квинтэссенция? — преодолевала пустоту и тьму космоса, чтобы вновь возродиться в свете другого солнца, Шамадакс понимала механизм Звездного Источника, который отделял душу индивидуума от того, что составляло его видимость, освобождая дух от бесполезного груза плоти и излучая его в глубины вселенной, чтобы в целости и сохранности доставить его к месту назначения, но как это делалось — не объясняла.

Но кто исчезнет, как возникнет снова? Каждый человек, выбравший такой путь перемещения, должен признать факт своего самоубийства. И, как поняла Таравасси, это было основанием для того, что ни один из известных ей людей ничего не знал об Источнике. Только Андар узнал истину. Только Андар и ее мать были действительно готовы победить дракона и погрузиться в темную бездну... — когда-нибудь все люди будут принимать свою смерть без страха, не задумываясь, как один из способов передвижения, они никогда не будут тащить за собой свои тела, будут существовать только отбытие, прибытие, возрождение...

— Но это значит, — сказал Панелло (дух Шамадакс снова вернулся в свое время, и Таравасси снова соскользнула в прошлое), — что обстоятельства нашей дальнейшей жизни станут еще более суровыми. Если колонисты покинут нас, у нас больше не будет никакого доступа к снаряжению и товарам. Вопрос в том, сможем ли мы выжить при таких обстоятельствах?

Шамадакс покачала головой.

— Вопрос заключается в том, сможем ли мы заставить себя покинуть наше Братство? Никто не принуждает нас оставаться здесь. Но никто, покинувший этот мир, не сможет больше вернуться назад. И теперь мне, по крайней мере, части меня, стало ясно, что только эта планета является моей родиной. Моя родина... наша родина, — она взглянула на Базилиона. — Здесь Братство, и оно будет всегда. — Он улыбнулся и нежно погладил рукой ее тело.

— Никто из нас не говорит, что он хочет уйти, — слегка обиженно сказал Панелло. На его лбу появились морщины гнева. Другие люди переглянулись и покачали головами. — Только я думаю, что этот лагерь едва ли является самым лучшим местом для жизни...

Среди собравшихся послышались смешки и Таравасси-Шамадакс поняла различие иронии и забот людей и Настоящих людей, аборигенов, которые собрались здесь. Она посмотрела на них и на руки Базилиона, две изборожденные морщинами покрытые мозолями руки, знак невероятной жестокости, с которой с ним обошлась жизнь. Невероятной жестокости? Она снова грустно улыбнулась. Конечно, но только за последние девять лет. Снова взглянув, она увидела перед собой техника-охотника, который ремонтировал инфракрасный обогреватель, Базилиона, который поймал прыгающего снежного барана с помощью трех, связанных кожаными лентами, камней. И поняла. Мы все изменились. Мы сможем научиться жить в будущем, если это будет необходимо.

В углу палатки, где они так часто делили между собой свой скудный обед, на голом жестком полу она увидела стоявших на коленях или присевших на корточки детей, которые собрались для церемонии объединения — показа. Они со временем увидят лучший мир, если смогут пережить это жестокое время — и выжив с помощью собственных духовных сил, размножившись, они доживут до времени осуществления их надежд. Со временем страх и недоверие Настоящих Людей, которых здесь называют аборигенами, исчезнет, а Звездные Люди Братства смогут, наконец, связаться со своей родной планетой. И тогда придет помощь с родной планеты, Звездные Люди обоснуют здесь новую колонию и не будут повторять ошибок прошлого.

Но все пошло иначе... — Таравасси прислушалась к мелькавшим звукам надежды и уверенности, борясь с безнадежным малодушием, которое наполнило ее при возвращении в настоящее, — Люди будут убиты, и... и Настоящие Люди, вероятно, никогда не слышали о своих предках. Что же произошло? Где теперь Братство?

— Они все здесь, — мягко сказал Лунная Тень, не глядя на нее. Потребовалось некоторое время, чтобы она осознала, что он обращается к ней. — Я последний... последний из Звездных Людей. — Заметив ее непонимание, он нагнулся вперед и ударил пальцем по куче листков, которая, зашуршав, рассыпалась.

Таравасси протянула ему свою, покрытую красными пятнышками руку. Неприятное чувство совершенно оставило ее, оттесненное интенсивным восприятием. И когда она снова вошла в это, покрытое серебристым мехом тело, она снова почувствовала, что значит быть последним членом Братства.

Мозаика древних понятий прошедших лет распространилась в ее-Лунной Тени разуме, когда они снова пережили свое прошлое... Но время долгой жестокой зимы после уничтожения деревни лагеря, убийства людей — членов Братства, немногим более тридцати оставшихся в живых членов Братства из Звездных Людей, после уничтожения аппаратуры, отправились помогать Настоящим Людям. Они вместе с ними работали над восстановлением деревень и культуры, пытаясь приспособиться — но, несмотря на это, Настоящие Люди не хотели их помощи. И без психической стимуляции, которую они получали во время объединения с людьми, они не в состоянии были овладеть новыми механизмами и орудиями, чтобы возместить потерянное. Где же была магия человека, которую он контролировали которой все боялись? Теперь люди лишились друзей и всякой силы, презираемые, подвергающиеся насмешкам, влачившие свое существование на задворках общества.

Со временем, когда Звездные Люди постепенно исчезли, Настоящие Люди снова вернулись в более удобную для жизни местность, чтобы, наконец, проникнуть в заброшенный город с сильно поредевшим населением. Однако в городах — да, именно в городах, — Звездные Люди откололись от них, потому что только немногие из Настоящих Людей были готовы объединиться и дружить с ними. Изнурение росло, недовольные члены Братства отказались от своих верований, которые делали их отверженными, и начали налаживать связь с окружающими или просто растворялись в толпе. И все уменьшающееся число родителей — членов Братства — вело к тому, что все новоприобретенное все больше и больше оттеснялось древними знаниями и обычаями. У них не было достаточного количества друзей, чтобы объединиться с ними, чтобы делить с ними новоприобретенные знания. Не было достаточного притока информации, который, может быть, помог бы обрести доверие других, их собственные потомки все больше и больше смотрели на них, как на демонов, сумасшедших или злых духов, чудовищ, которых надо стереть с лица планеты.