Я покосилась на Рейеса. Даже странно, как порой складываются обстоятельства.

Еще я успела заскочить к Куки, но она потребовала не мешаться под ногами. Видимо, разнюхала что-то дикое по поводу Фостеров и продолжала идти по следу. Каждый раз, когда она впадает в такое волнение, я тоже волнуюсь. И сгораю от любопытства.

— Итак, — вырвал меня из раздумий Рейес, придвинувшись ближе, — рука сквозь сердце.

— Может, не надо?

— Датч, — едва сдержал улыбку он, — разве есть способ лучше научиться контролировать свои силы, чем предложить тебе страшные последствия в случае неудачи?

Мужская логика во всей своей красе, леди и джентльмены!

— Хотя бы попробуй.

— Нет, Рейес. Я не стану рисковать твоей жизнью, чтобы научиться контролировать, где во вселенной я окажусь после очередной дематериализации в приступе ярости.

— Вот именно. Во вселенной. А если тебя занесет на темную сторону луны?

— Ты про альбом25?

— Нет, про круглый камешек в небе.

— А-а! Про ту светящуюся штуку! Все равно нет.

— Датч, ты меня не убьешь. Мы же боги, помнишь?

— Кстати, хотела кое-что прояснить. Как именно это работает? Что будет, если я вдруг окажусь в щеподробилке, например?

— Об этом позже. Сейчас на повестке дня рука в сердце.

Раздраженно вздохнув, я повернулась к мужу:

— Все это дикость какая-то.

— Сосредоточься.

— А если я материализуюсь, еще будучи у тебя в груди?

— Ничего такого не случится. Для этого нужно больше концентрации, чем для того, что ты будешь делать.

Я положила ладонь ему на грудь.

— И что конкретно для этого нужно?

— Большое желание отнять жизнь.

— Ты же говорил…

— Не мою, а вообще. У тебя это получится только тогда, когда ты очень сильно захочешь кого-нибудь убить. В ином случае материализоваться внутри меня ты не сможешь. Это как встроенный предохранитель.

— Откуда ты все это знаешь?

— Было время попрактиковаться.

Я убрала руку с груди Рейеса и выпрямилась.

— Ты практиковался убивать с помощью этой способности?

Он опустил голову:

— Да.

Я моргнула.

— А ты… ты когда-нибудь…

Повисла долгая пауза, после чего Рейес проговорил:

— Один раз. В конце концов, я сидел в тюрьме строго режима, Датч. — Будто это все объясняло, он замолчал, а потом снова посмотрел на меня. — Рука и сердце.

Я тоже опустила голову, сосредоточилась и начала разделять молекулы ладони. Как песчинки на ветру, они зависли в воздухе, и я стала потихоньку направлять их в грудь Рейеса. Мне казалось, я должна была что-то почувствовать. Мышцы, ребра, левый желудочек. Но не ощутила ровным счетом ничего.

— Это потому, что ты больше не в том измерении, где находится мое тело, — сказал Рейес, прочитав мои мысли.

Не буквально, конечно. То есть я очень-очень надеялась, что он не читает мои мысли на самом деле.

— И нет, я не могу прочитать твои мысли.

Святые райские яблочки!

— Сейчас ты, точнее твоя рука находится в потустороннем мире, а весь я и все остальное в тебе — в материальном. Вся соль в переходе из одного измерения в другое.

— Тогда как тебе удалось… То есть почему я в кафешке испытала оргазм?

— Это уже следующая ступень обучения. Продвинутый курс манипуляции на клеточном уровне ради совмещения приятного с полезным.

Я рассмеялась и вдруг поняла, что моя ладонь материализовалась и спокойненько лежит на груди Рейеса. Прямо над сердцем.

— Я тебя не убила.

— Я же говорил, — заразительно улыбнулся он. — Без практики материализоваться внутри кого-то не выйдет.

— Как и без тонны гнева, насколько я понимаю.

— Верно. Попробуй еще раз.

Немного потренировавшись проворачивать фокус с рукой и сердцем, мы перешли на новый уровень, где Рейес спокойно стоял, а я проходила сквозь него. То есть сквозь его тело в прямом смысле слова. Муж застывал передо мной, засунув руки в карманы, а я дематериализовала всю себя и проходила через него насквозь.

Когда получилось в первый раз, я рассмеялась и захлопала в ладоши, как ребенок в аквапарке. Потом откашлялась и вернулась в свое обычное состояние совершенной невозмутимости.

Шучу. До Совершенной Невозмутимости мне далеко, а вот Диби уверяет, что однажды проезжал мимо городка с таким названием.

— Увидимся там, — заявил Рейес, дематериализовался и возник в другом конце комнаты. А комната, надо заметить, немаленькая. — Твоя очередь.

Я наполнила легкие воздухом и переместилась в потусторонне измерение. В лицо захлестал ветер. Ревела гроза. Повсюду били зигзаги молний. Цвета оказались настолько яркими, что я потеряла Рейеса из виду и материализовалась там же, где стояла.

— Еще раз, — потребовал Рейес-Ван.

— Я тебя там не вижу.

— Значит, плохо смотришь.

Потрясающе полезное замечание. Я опять переместилась и пошла туда, где стоял Рейес.

— Не иди сюда, а будь тут.

На этом я сдалась:

— А знаешь, я уже не могу понять, на кого ты больше похож: на Оби-Вана или на Йоду.

— Не заставляй меня идти к тебе, Датч.

Это сильно смахивало на угрозу. Переместившись в семимиллионный раз, я попыталась отгородиться от бушующей бури, от обжигающего ветра, угрожающего содрать с меня кожу живьем, и от оглушительного громового рева, кроме которого ничего не слышала. Рядом расступились тучи, и сверху ударил луч света, чтобы забрать домой очередного покойника.

Итак, не идти, а быть.

Что ж, быть я могу.

Вдалеке появился Рейес, однако намного дальше, чем можно было ожидать. Пришлось бороться с естественным желанием передвигать поочередно ноги. В конце концов, здесь у меня нет физического тела. Я всего лишь туман. Может, получится поплыть по воздуху?

Я попробовала оторваться от земли, но ничего не вышло.

Раз я не могу плыть по воздуху (хотя тысячу раз видела, как это делает Рейес), то как мне попасть из одного места в другое?

— Датч, будь здесь.

Я смерила мужа сердитым взглядом, сжала кулаки и… молча велела пространству проваливать с дороги. А секунду спустя появилась прямо перед Рейесом.

— Хорошо. Теперь туда. — Он снова испарился и показался метрах в тридцати от меня.

Опять приказав пространству посторониться, я с широченной улыбкой возникла перед Рейесом.

— Молодец. Материализуйся.

Я заставила свои молекулы собраться заново. Рейес сделал то же самое. Вокруг все было залито солнечным светом. Муж кивнул и жестом предложил мне осмотреться по сторонам. Я обернулась и увидела, как прямо на нас мчится фура.

Водитель посигналил, я заорала и прыгнула Рейесу в руки. А потом стала смотреть, как фура со всеми ее шестеренками, болтиками и прочими механическими штуковинами проезжает сквозь наши нематериальные тела. Две секунды спустя то же самое сделал «ниссан-максима». За ним — «бьюик-энклейв», маленькая белая машинка, которую я не узнала, пикап «додж» и внедорожник «мерседес». И так снова и снова, пока до меня не дошло, что мы на федеральном шоссе. А точнее на I-25.

Я повернулась к Рейесу и стукнула его в плечо. Он ухмыльнулся и опять исчез. Закатив глаза, я двинулась следом. Мы оказались в «Вороне», на кухне, где вовсю работали два повара и понятия не имели, что мы здесь. В общем, целая пачка возможностей!

Когда мы материализовались, я повисла у Рейеса на шее, чтобы он не вздумал опять куда-нибудь переместиться. Он рассмеялся, и смех показался мне мягким, глубоким и хриплым.

— Все это, конечно, круто, но что делать, если я захочу пойти туда, где тебя нет?

На звук моего голоса оба повара оглянулись, обменялись недоуменными взглядами и вернулись к работе.

Рейес обнял меня за талию.

— Главное — не спеши. Хорошенько подумай, где хочешь оказаться. Мысленно представь себе цель. Это может быть определенное место или человек. А потом отправляйся туда.

— Отправляться туда, значит. Ладненько.

На самом деле я была в восторге от того, что наконец-то хоть чему-то учусь. Чему-то такому, что Рейес умеет с детства, пусть даже дематериализацию собственного человеческого тела он освоил относительно недавно.