Сколько пробудет еще?

   Дабы отвлечься, он начал считать.

   Сбился на первом десятке.

   Повторил.

   Тот же результат.

   Да что же это, дьявол забери, такое!

   А может... нет никакой первой планеты, Эталонного Мира. Карта - ловушка для простодушных дураков. Да и кто в своем уме, добровольно укажет путь к собственному могуществу? Может, все дошедшие так и болтаются здесь. Ни там, ни сям - в пустоте промежутка.

   Вечность!

   Когда пришли первые звуки, Дункан испытал облегчение.

   Это были крики - шум толпы на базарной площади, казалось, можно было различить звонкие голоса зазывал; или... толпа перед праздництвом, возможно, религиозным - хорошо поставленные голоса риторов силились перекричать скопление верноподданных; или... та же толпа у здания власти, не важно какого - мэрия, королевский дворец, палаты сената или пещера вече. Толпа требует, толпа настаивает, и отдельные голоса благоразумных тонут в общем праведном, или неправедном гневе.

   Шум изменился. Это была все та же толпа - огромное скопление народа, возможно, тех же людей, или не людей, на этот раз они кричали, истово, срывая глотки, выжимая из легких остатки воздуха, накаляя себя перед битвой.

   Потом пришла она - битва.

   Лязг оружия.

   Хрипы воинов.

   Стоны раненых.

   Проклятия умирающих.

   Она кипела с боков, спереди, сзади, сверху, снизу, вокруг Дункана.

   И все это в отсутствие визуальных образов.

   Шум сражения сменился гимном восхваления, вдалеке слышались голоса, смех, ласковые интонации влюбленных.

   Звуки мира сменились мольбами о помощи. Истовыми и дежурными.

   Осмысленными - сотрясти мир, и навно-детскими - получить игрушку.

   Мольбы сменились требованиями, требования - прокленами.

   Голоса, голоса, десятки, сотни, тысячи голосов, они звучали отовсюду, червями-паразитами забирались в уши, нос, рот, корнями, пуская ветвистые отростки в самом мозгу.

   Не в силах сдерживаться, Дункан закричал - одиночный крик поглотило море многоголосья. Он обхватил голову, закрыл уши, выискивая малейшие щели в преграде пальцев, голоса, теснясь, продолжали вползать внутрь.

   Самое страшное - происходило это в абсолютной темноте.

   - Здравствуй, Дункан Трегарт, - улыбаясь, произнес тот, что выше. Его напарник, тот, кого Дункан окрестил "маленький" продолжал хмурить буйные заросли бровей.

   - Здравствуйте.

   В голове водили хороводы тысячи, миллионы вопросов, он ждал этой встречи, готовился, складывая их заранее... губы разлепились и выдали первое, что пришло на ум:

   - Откуда вы знаете мое имя?

   На этот раз развеселился маленький.

   - Ну дает! Все, кто не приходит, задают это вопрос.

   - Не смейся, ты сам не лучше.

   - Ты-то откуда знаешь, тебя тогда не было.

   - Рассказывали.

   - Ладно, - маленький повернулся спиной к Дункану, - пошли.

   - Куда? - Трегарту внезапно сделалось страшно.

   - Хочешь - оставайся.

   - Нет, я с вами!

   Внезапно - все кончилось.

   Звуки ушли.

   Все.

   Трегарта вновь опутала безголосая темнота.

   Кажется... повеяло ветерком.

   Показалось.

   Откуда в промежутке ветер?

   Появился... запах, запах луговых трав, распустившихся цветов, запах леса, весеннего леса, пробуждающейся природы.

   До полного комплекта недоставало шелеста листвы. Словно выговорившись всласть, темнота не рождала ни одного звука.

   Цветы, зелень сменились запахами залежавшегося дерева, прелых листьев, потянуло сыростью, плесенью.

   Потом, без перерыва, накатила волна зловония - тухлые яйца, гниение плоти, кислые овощи.

   Подобно звукам, они полезли в уши, нос, рот, намереваясь проникнуть внутрь.

   Дункан закричал, точнее, хотел закричать, и понял, что не может сделать вдоха. Он задыхался, легкие, тело молили о глотке воздуха, но расправить легкие, самому, добровольно втянуть это в себя, казалось немыслимым. Более чем немыслимым - невозможным.

   Вопросы - сотни, тысячи вопросов, вспомнив о своем существовании, вновь хлынули в мозг.

   - Это Эталонный Мир? - Трегарт  обращался к высокому, тот казался... добрее, в отличие от маленького, который постоянно хмурился.

   - Ну да, а еще - первая планета и мир-прародитель и Заморье, как ее называют эльвы.

   Они летели над поверхностью, внизу, насколько хватал взор, простиралась каменистая пустыня.

   Пейзаж, мягко говоря, не впечатлял.

   - Значит, первая планета, от которой произошли остальные миры.

   - Первая - не первая, произошли - не произошли, откуда мы знаем!

   - То есть как? - опешил Трегарт.

   Само собой подразумевалось - в конце пути он получит ответы на все вопросы, и от кого же получать эти самые ответы, как не от жителей Эталонного Мира.

   - А вот так! - вновь ответил маленький.

   - Но Камни, Камни Перемещения, они-то здесь есть?

   - Конечно...

   Дункан выдохнул - хоть в чем-то предания не врали.

   - ... да вон, выбирай любой, - маленький указал вниз.

   До рези в глазах, Дункан впился в проплывающий ландшафт - все та же пустыня - земля, усеянная камнями.

   Камнями!

   Нет, не может быть!

   А где же знакомая структура, блеск...

   Что-то сверкнуло внизу - солнечный луч отразила гладкая поверхность. Ветер сдул вездесущую пыль с одного из камней, и освобожденная грань мигнула знакомым изумрудом.

   - Вы хотите сказать, что все это... Все! Камни Перемещения! Настоящие Камни Перемещения! - они летели уже довольно долго, а каменистой пустыне не было конца.

   Трегарт вспомнил, как трусились, дорожили там, на остальных мирах каждым осколком.

   - Ага, - зевнул маленький, - только на что они тебе?

   Нежные руки касались его, гладили, ласкали.

   Запахи ушли, так же неожиданно, как и звуки, им на смену пришло осязание.

   Прикосновение ветра, щекотание пера, нежные ладони матери, требовательная, шершавая рука отца.

   Ласки любимой.

   Потные прикосновения сластолюбцев.

   Равнодушные постукивания друзей.

   Щекотка.

   Он засмеялся.

   Даже собственный голос не пробился сквозь студень тишины.

   Кто-то ущипнул его за ногу.

   Трегарт вздрогнул.

   Затем в него ткнули твердым предметом.

   Ощущения не из приятных.

   Затем ударили, не больно, так, для острастки.

   Затем больнее.

   Невидимая ладонь залепила пощечину.

   В подставленную челюсть врезался кулак.

   Дальше удары посыпались барабанной дробью.

   Дункан вздрагивал, кричал, пытался уворачиваться, всегда безуспешно.

   Темнота и тишина выступали противниками.

   - Кто вы? - Трегарт внутренне напрягся в ожидании ответа.

   Потомки древней расы, создатели межвселенья, властелины Проходов... - ответы, тысячи ответов - спутников вопросов складывались в голове.

   - Люди, и не люди - те, кто живет здесь, - пожал плечами высокий.

   Ответ, мягко говоря, не удовлетворял.

   Дункан вспомнил легенды о Призраках, будоражащие миры, страх, даже ужас, внушаемый ими, способности Призраков появляться, когда вздумается и так же исчезать, да и собственное чудесное - иначе не скажешь - вызволение из сот.

   - Обычные люди?

   На этот раз ответ заставил себя ждать.

   - Не совсем...

   Затем навалилось все вместе.

   Крики, шепот, стоны, мольбы, проклятия оголтелыми стервятниками терзали уши.

   Запахи, тысячи запахов - от забивающего дыхания зловония до изысканных, едва ощутимых фимиамов врывались в ноздри.

   Поглаживания, щекотания, удары сыпались из темноты.

   Его словно вывернули на изнанку, подставив податливое нутро ласкам раздражителей.

   Или разрезали на куски, мелкие кусочки, каждый из которых был Дунканом Трегартом и жил собственной жизнью, собственными чувствами, испытывая, наслаждаясь или ужасаясь звукам, запахам, прикосновениям.