- Эй, чё те надо, уродец? - ухмыльнувшись рявкнул главарь, откинув в сторону кость жаренного дарыщи, показывая своим видом, что не боится пришлых, хотя голос его дрогнул, - тоже хочешь товаром стать? Или падалью?

Гость не ответил, но остановился.

- Свяжите, этого недоумка, - крякнул разбойник, плюнув под ноги, - раз сам просится.

Два головореза привстали со своих мест и достали нехитрое оружие: кистени с железными грузиками.

Странный гость сбросил накидку с головы, а потом поднял руку, одетую в перчатку, в сторону главаря. Сначала все уставились на лицо, не принадлежавшее нарони либо человеку. Миру предстали огромные черные глаза, сверкающие на солнце как неживой лед, а кожа была черна и поблескивала как у рыбы, два кожаных нароста там, где полагалось быть ушам, носа не было вовсе, а рот представлял собой круглое отверстие, непрерывно сопящее в такт дыхания существ. Одним словом, сказочная тварь.

А потом все вздрогнули, когда вожак схватился за горло и, задыхаясь, упал на землю. Он долго хрипел и скрёбся на гальке, прежде чем окончательно замереть. Разбойники в страхе попятились. Один из них дрожащими руками натянул тетиву плохенького лука и выпустил стрелу, но та не достигла цели, а замерла в воздухе всего в одном шаге от странного гостя. Чужак взял её рукой, как с полки и внимательно стал разглядывать.

У разбойников не выдержало нутро. Один из них бросился к роще, но над ледником и камнями пронёсся гром, и у беглеца разлетелась голова как спелый фрукт от удара молотом, а навстречу падающему телу вышло ещё одно создание, неся большую длинную железяку чёрного цвета, один конец которой смотрел на группу незадачливых нарони слегка дымящимся отверстием.

Первый что-то прокаркал этому, на что держатель железа просто пожал плечами, мол, так получилось. Поражали взгляд невероятно длинные черные волосы, выпадающие из-под накидки и текущие ручьем до самой земли с вплетёнными в них черепами мелких животных и наконечниками стрел.

Вскоре из леса вышло ещё три твари.

Одно из созданий, то, чьи длинные волосы желты как золото, быстро подскочило к трупам нарони, выбрав один. Оно провело ладонью над покойником, отчего его одежды расползлись в разные стороны, как порезанная ножом шкурка перезревшего мириипа, и стало пристально осматривать, монотонно каркая. Потом же, под пальцами существа уже кожа мертвеца стала расползаться тонкими лоскутами, обнажая плоть.

А затем златовласое существо провело дланью вдоль мертвеца от горла до паха. С влажным хрустом разошлись ребра, являя внутренности свету. От следующего жеста сердце, печень и почка взлетели в воздух, как невесомые пушинки, зависшие в безветренном зале, за ними последовали кишки, сворачиваясь в ровные кольца.

А оно все каркало и каркало. Было противно наблюдать такое зрелище. Даже другие существа отвернулись.

Все ждали своей участи, и разбойники, и мычащие с кляпами во ртах старатели, и юноша, незадачливо попавший в такую передрягу. Вскоре одно из существ достало из мешка тонкие белые верёвки, которыми стало скручивать дрожащих разбойников, раздавая время от времени тумаки. Пришлые убили ещё одного разбойника, когда тот попытался вырваться из рук существа. Создание просто зло глянуло на орущего, и он замертво упал на камни с вылезшими в одно мгновение из глазниц очами, словно что-то их оттуда выдавило.

Неведомая судьба страшила сильнее, чем сами существа. До сего момента для юноши и старателей все было понятно, им предстоял невольничий рынок, или, быть может, требования выкупа у родни, а сейчас разум мутился от догадок.

Когда все оказались лежащими ровным рядком, одно из существ достало из недр свей одежды длинную тонкую спицу. Оно придавило ближайшего пленника, уперевшись коленом в спину, и вогнало острие в голову. Бедняга заорал так, словно его заживо опускают в кипяток.

Обречённые разбойники и старатели стали наперебой молить о пощаде, подвывая как можно громче и жалобнее, все, но не юноша, молча наблюдавший за происходящим, ибо ему не подобает так встречать смерть.

Железо в руках длинноволосого существа извергло гром и взметнуло камни перед лицами, заставив испуганно замолчать.

Приносящая боль спица посетила всех по очереди, потом дошла до юноши, который все же не смог сдержать крика, от тех мук, что пришли в его рассудок. Он даже потерял сознание, а когда пришёл в себя, то существо склонилось над ним.

- Ты меня понимаешь? - спросило оно со странным каркающим говором.

- Да, - вяло ответил юноша.

- Кто ты?

- Я нон-тар Такасик из рода Куракля, младший сын нон-тара Бурбурки.

ГЛАВА 20. ВАТАГА

--- Егор Соснов --- Тик ---

Местные жители лежали связанными на камнях, отходя от болезненного действия спицы-переводчицы. Некоторые до сих пор пребывали в бессознательном состоянии. Те, что пришли в себя, таращились на меня, словно я стал для них воплощением ночных кошмаров и неведомым темным властелином, пытавшим младенцев на обед, завтрак и ужин ради забавы. Впрочем, такого понятия, как разделение приемов пищи по времени суток у них не было в связи с отсутствием движения светила по небу, всё это называлось просто трапезой.

- Поздравляю, товарищи, мы в средневековье, - произнёс я, разглядывая наш первый улов, и поправляя противогаз, надетый без фильтрующего элемента, и неудобно накинутый плащ ОЗК , - те, что были у костра - обычные уголовники, решившие поживиться результатом труда железоискателей. Это распространённый здесь промысел. Ангелина, ты говорила о множестве метеоров, так вот, те, что долетают до поверхности, потом вытаивают на краю ледника. Металл хороший, с примесями никеля и прочими легирующими добавками, почти не ржавеет, ценный ресурс.

- Прям уж, в средневековье? - спросила магесса, подняв одну бровь.

- Я в подробности не вдавался, но очень похоже. То же разделение на социальные слои. Только у них вера не христианская, а своя, естественно. Поклоняются предкам и какому-то Великому Дому. Причем, вера и, что еще страннее, язык и у людей и у этих... - я замялся, подбирая слова, чтоб описать нелюдей. Больше всего подходило слово анорексичные дылды, или на русский манер - жерди, - одинаковая. Хотя абсолютно разные виды разумных

- В древнем Египте Великим Домом называли фараона, его чету и администрацию, то как советники и прочее, - вставила свой комментарий Белкина, - нельзя исключать такой вариант.

Я кивнул, еще раз поглядев на местных жителей. Они были и похожи на людей, и непохожи одновременно. Наверное, проще описать отличия. Выше ростом почти на голову, но при этом заметно тоньше. Кожа обычная бежевая с прожилками вен под ней, лишенная волос на теле, только на голове имеется густой серый мех, тянущийся полосой шириною в ладонь вдоль всего позвоночника до короткого заячьего хвостика. Хвост был скорее атавизмом, нежели необходимостью. Пропорции тела человеческие, а вот руки были несколько длиннее и имели только по три тонких пальца, один из которых был противопоставлен другим. Пальцы имели по одному лишнему суставу, что придавало им необычности, но не более. Ноги отличались сильнее. Можно было бы сказать, что местные постоянно ходили на цыпочках, так как голеностопный сустав образовывал второе колено, направленное назад, причем на ногах от нижнего колена до самого низа тоже рос мех, мягкий и серый вверху, он становился почти черным и жестким у стопы-подушечки. Похоже выглядят ноги черно-бурых, только эти были не в пример длиннее. Стопа не имела пальцев вовсе, а заканчивалась большой упругой подушечкой, как у тех же собак на лапах, при этом отсутствие когтей и ногтей придавало им сходство с мягким копытцем. Лицо было не уродливое, но необычное. Имея человеческие черты, оно в то же время было более хрупким, обладало миниатюрным носом, тонкими бесцветными губами, узким подбородком и просто огромными серыми глазами. Маленько выбивало из колеи отсутствие ушей, так как на их месте были лишь отверстия как у ящериц. При всем этом, понимание того, что это не люди, делало их даже симпатичными, забавными. Эдакая пародия на человека, украденная из оживших японских мультфильмов.