А рецепт кофе я у него все-таки выведала. И дважды надиктовала на камеру, которая все еще была на мне. Ох боюсь вырезать лишнее теперь точно придется самой. Так вот, вышел вполне нормальный эпизод из «Готовим с…»:
— Дорогое зрители, все очень просто. Ищете такие желтенькие цветки, на трубчатом стебельке, которые на срезе выделяют белую жидкость. А если они уже созрели, то вместо цветочка на стебельке будет такой беленький шарик из парашютиков для семян. Их очень весело и забавно сдувать. Это на тот случай, если как истинное дитя асфальта, Вы ни разу в жизни не видели одуванчиков.
Выкапываете их вместе с корешком. Корешок моется, чистится и режется. Кусочки подсушиваются, затем обжариваются до светло-коричневого цвета. Перетереть двумя голышами и заваривать. А для придания вкуса и пикантности напитку рекомендуются прогулки не менее тридцати-сорока километров в день. К слову, помимо похожести на кофе, этот напиток заменяет целую аптечку всевозможных патентованных стимуляторов и иммуномодуляторов, которой все равно нет под рукой. Приятного аппетита!
Кроха поглядывал на меня скептически, пока я начитывала это сообщение, разве что пальцем у виска не крутил, а сам колдовал у костра.
И каково же было мое удивление, когда в итоге на листочке лопуха передо мной положили три почерневших крупных и очень ровных камешка. Боясь ошибиться, я смотрела на своего телохранителя с немым вопросом, боясь прикоснуться к подношению, потому что разочароваться страшно не хотелось. Кадавр пожал плечом и развел руками, четко пояснив, что больше нету.
Дурачина, я-то совсем не о том спрашивала. Затаив дыхание, я стукнула один из овальных камней, величиной с обычное куриное яйцо — о камень. И о чудо! Это и было яйцо. Похоже, Кроха умудрился обокрасть какую-то птичку.
У меня даже слезы выступили на глазах, когда я ела горячее содержимое. И только доев его до конца, вспомнила о добытчике. Второе яйцо очистила для него, и, несмотря на вялое сопротивление, засунула сама ему в пасть. А третье, последнее, с общего молчаливого согласия, оставили про запас.
Видимо удача сопутствует человеку через день. Вчера была светлая полоса в жизни, а сегодня с утра всё как-то не заладилось. Я проснулась на рассвете бодрая и полная сил продолжать путь на восток, но кадавр уверенно потянул меня куда-то вправо. После долгого перехода, перевалив через пару гор, ну или больших холмов, мы вошли в не слишком густой лесок, а буквально через сотню метров лес расступился, и впереди за полосой заросшего травой пространства открылся вид на далёкую опушку леса, состоящего из широколиственных исполинов. Что-то было неправильное в этом месте, но что — с ходу понять сложно.
На опушке обнаружился приметный пенек. Кроха подошёл к нему и погладил лапой ровный срез. Срез! Это же люди спилили! А рядом — кострище, хотя я с уверенностью бы точно не определила давно оно здесь, или несколько часов. Вот незадача. Встречи с людьми я теперь опасалась не меньше, чем со зверьем.
А спутник мой понюхал остывшие головешки, примятую траву рядом — и видимо что-то учуял. Если рассуждать логически то, наверное, кто-то был тут совсем недавно и что-то тут готовил. Господи, как же жалобно он смотрит. Опять разыгрывает беспомощность, чтобы я его кормила! Похоже, ему понравилась эта игра. Хотя, он ведь существо из пробирки, совершенно беспомощное в диком лесу. Создание мира городов и… моря, рыболов. Здесь, вдали от бескрайних просторов солёной воды он двое суток шел ко мне по зову заложенного в него инстинкта и голодал…
Интересно о ком это я подумала? О кадавре! О прирожденном убийце, запросто уничтожившем экипаж патрульного коптера, сумевшем среди дикой природы найти из чего приготовить кофе!
Недаром сказано: ‘привязанность закрывает человеку глаза”.
Ладно, раз он хочет, чтобы я искала ему еду, найду. Но потом — настанет его очередь!
Я стала оглядываться вокруг, присматриваясь к местности и думая, чем бы его удивить. А заметив на опушке очень приметные кустики, радостно подхватилась. Скорее в черничник, подкрепляться! Ой. Пусто. Какая-то пушистая мышь копошится с краю. Точно, тут есть еще несколько ягод. И вот ещё. Жалкая горсточка на дне ладошки.
— Кроха, поешь, ты, наверное, очень голодный. Зря ты отказался от половинки печеного яйца.
Умилительно благодарный взгляд, один глоток, и все провалилось куда-то внутрь. Кроха фыркнул, лег на землю и выразительно погладил живот, намекая, что неплохо найти что-то посущественнее. Конечно, эта малость не способна насытить такое тело. Хм. Тогда что?
Морковка. Я её вчера видела на привале с теми первыми ребятами. Точно, вот похожая ботва. И запах. Жалко, что я тут не первая хозяйничаю, и кто-то уже вырвал из земли самые крупные корнеплоды. Рядом остались только несколько совсем маленьких, похожих на крысиные хвостики. Крохе их хватило на два хрума. И снова жалобный взгляд.
— О червяках забудь, — строго произнесла я, — невозможно ими питаться постоянно!
Видимо, и Кроха бы с этим согласен, потому что добродушно кивнул и снова похлопал по животу — ищи, мол, дальше. Вот ведь негодяй!
Я принялась ходить расширяющимися кругами, внимательно глядя себе под ноги и пытаясь оценить съедобность увиденного. Кадавр лениво наблюдал за моими передвижениями, грызя травинку. И о чем думает, интересно?
Вот, какие-то стручки на плетях, опутавших густой кустарник. Похожи на горох, но я не уверена, что это действительно он. Зато, птицы точно уверены в его съедобности — много расклёванных в лохмотья пустых стручков висит тут же.
Вылущила несколько зелёных шариков и отведала. Точно. Самый настоящий горох. Этот вкус мне прекрасно знаком. Неподалеку от моркови. Как интересно! Но сначала — позвала Кроху.
Пока мы ‘паслись’, Крохе зеленый горошек пришелся по вкусу, а я раздумывала над странностями этого места. Пень, овощи, плотно лежащие на земле стволы, в щели между которыми пробивается трава… Так, однозначно здесь кто-то и когда-то жил, просто сейчас дом сгнил и обвалился, а огород одичал и из последних сил сопротивляется натиску местной флоры. Ну конечно, вот же прямоугольный холм, размерами похожий на сарай, а рядом покосившийся столб забора, который легко принять за сухостой.
Глаз ‘ухватился’ за местность и ‘прочитал’, где в действительности должны находиться грядки. Как раз здесь закончились гороховые стручки, и я поняла, в каком месте следует теперь поискать пропитание. Увы, ни картошки, ни свёклы тут не оказалось, хотя одно растение с очень мясистыми листьями оправдало мои ожидания — явно какой-то родственник салата, который в нашем цивилизованном мире называют Пекинской капустой. Весело похрустели. А голова продолжала рассуждать на продовольственные темы. На опушке леса располагалась ферма, но ведь не для того, чтобы возделывать овощи, жили здесь люди! И рядом отличный свободный от леса ровный участок.
Мы вышли на открытое пространство и обратили свои взоры на траву, которой оно заросло. Среди множества длинных стеблей, ничем не привлекательных с гастрономической точки зрения, встречались и невысокие, по пояс, растения, увенчанные колосьями. Тяжеловесными, тугими, набитыми крупными зёрнами.
Я рвала колоски, а Кроха подставлял лопушки, куда складывалась добыча. Но нас скоро прервали. Кроха вдруг шлепнул меня по мягкому месту, и, не успела я опомниться, как оказалась в густых зарослях. Кадавр ловко взлетел на дерево, подал лапу и помог мне вскарабкаться в ту же развилку, поддержал. А теперь я уже и сама почувствовала опасность. Ждать пришлось недолго. Скоро мы увидели шерстистую гору мяса размером с грузовичок, проследовавшую мимо нас деловитой трусцой. Шерстистый носорог шёл по своим делам, оставляя за собой полосу лежащей травы.
Но чувство опасности никуда не ушло — стая волков следовала по пятам за гигантом. Пара взрослых особей и четыре щенка-подростка то и дело выхватывали что-то из травы. Видимо этот, не побоюсь этого слова, каток, наводил панику на мелкую живность, а ‘сопровождающие’ пользовались кратким периодом неразберихи в мире грызунов, кормясь в момент, когда внимание зверьков отвлечено.