- Нет, и не пытайтесь. Им запрещено брать в ученики светлых магов. Хотя... Если не проситься в ученицы, а попробовать свести общение в русло двух ученых, которые исследуют непонятные аспекты чужой теории... Жаль, вам уже пора. Я найду вас позже.

Изабель лишь кивнула, как только карета остановилась перед воротами дома, который теперь занимал темный маг и вышла. Значит, два ученых, исследующих разные теории... Можно попробовать.

Глава 8. Озерный замок

Мишель воспринял плен и последующее рабство как логическое завершение его жизни. Поэтому, в отличии от Исириэля, особо и не сопротивлялся воле орчанки-магички с редким даром некромантии. Ну не она бы его купила, так кто-то другой. Кто его знает, было бы у кого-то другого лучше. Хотя... Всего лишь сутки прошли, как оно будет потом - ещё неясно. Но эльфу, конечно, труднее. Мало того, что потерял руку и стал уродом на всю жизнь, так еще и хозяйка - орчанка. Хуже было бы только у орка. Там бы не только морально издевались, но и физически. Причем телесными наказаниями бы не обошлись, о нравах орков ходили ТАКИЕ слухи...

- Человек, займись Уродцем, - с презрением выплюнула госпожа, сворачивая окровавленный кнут и отходя от дерева с прикованным к нему Исириэлем.

- Да, госпожа, - низко поклонившись, Мишель взял приготовленный заранее таз с водой и подошел к почти потерявшему сознание эльфу.

Исириэль довольно сносно для эльфа переносил боль физическую и каждого обморока после "урока" орчанки ждал с нетерпением, не ломаясь. Видимо, надеялся, что Сэйкара не сдержит свою силу и убъет его ненароком. Камриэлю же хватало ума не перечить госпоже и не попадаться ей на глаза, так что повода преподать урок меньшему эльфу просто не было. Вот и сейчас, после очередного представления старшего в духе "лучше умру, чем назову орчанку госпожой", Камриэль остался в шатре, позабытый всеми. И хорошо, целее будет.

- Отойди от него, улитка в человеческом подобии, - с раздражением заметила орчанка. - Он постоянно пытается выиграть время своим состоянием. Видит Властелин, не хотела я этого. Приведи сюда Мелкого. И не смей мешкать, понял, Человек?

Мишель вздрогнул, но лишь поклонился и быстрым шагом отправился за подростком. Он знал, что если это не сделает он, то за мальчонкой пошлют первого попавшегося орка и Камриэля не приведут, а притащат, причем вполне возможно с зуботычинами и похабными комментариями. А его самого накажут в том же стиле, что и старшего эльфа. Нет, лучше уж выполнить приказ. Камриэль вышел из шатра сам, причем по его бледному лицу было понятно, что он все знает. В принципе, от  места экзекуции и было-то всего десятка два шагов, даже человек при желании расслышит. Мишель лишь кивнул ему и пропустил вперед.

Когда они подошли к месту, Исириэль уже стоял на коленях, сзади его за ошейник придерживал какой-то орк, а сама госпожа Сэйкара заканчивала призыв силы для исцеления своего раба. Как только последние слова-мыслеформы были произнесены, тело эльфа выгнулось дугой, а сам он закричал. В отличие от исцеления магией жизни или обычными человеческими заклинаниями, исцеление некроманта приносило такую боль, что испытывать это исцеление второй раз просто не хотелось. Но ни у Исириэля, ни у самого Мишеля выбора особо не было.

Госпожа Сэйкара обернулась и смерила Камриэля взглядом, от которого даже Мишель поежился. А потом, не поворачиваясь обратно, сказала:

- Ты корчишь из себя высокородного благородного эльфа, Уродец. Героя, который стойко переносит все издевательства "извращенной" и "испорченной" орчанки. Но ты не герой, ты просто упрямый осел. Ты проиграл там, в лесу, а теперь отказываешься платить по счетам. Ведь, по сути, твое рабство - это наказание за твою слабость. Ты не смог умереть, не смог победить. Ты проиграл. И теперь, вместо того, чтобы принять свое наказание с честью и нести бремя своей ошибки с достоинством, ты позорно пытаешься сбежать в посмертие. Ты жалок, Уродец. Жалок, упрям и недальновиден. Я ведь тебя и оттуда достану. Человек и твой Мелкий честнее тебя. Честнее и благороднее. Они приняли наказание, как должное. И не доставляют мне проблем. Однако, ты не оставляешь мне выбора, Уродец. Мелкий, раздевайся. И помни, это не твое наказание.

Камриэль вздрогнул, но посмотрел на старшего товарища и поспешно начал стягивать с себя мешковатую рубаху, выданную орчанкой. Лицо Исириэля превратилось в камень.

- Полностью раздевайся, Мелкий, - сощурившись, сказала Сэйкара, когда парень откинул рубаху в сторону и замер. - Ну?! Быстрее!

Мишель опустил глаза и потихоньку отступил в сторону. Он очень сильно надеялся, что госпожа не станет проверять его верность, заставляя наказывать мальчишку. Её бы фантазии на это хватило. Однако та и не подумала использовать человека. Зачем, если вокруг полно тех, кто по-достоинству оценит подарок судьбы? Вон, орки уже подтягиваются к месту представления, благо, бояться подойти поближе. Драрг... Бедный Камриэль...

- Хорошо, Мелкий. Ты хороший и послушный мальчик. И у тебя красивое, замечательное тело, - почти ласково сказала орчанка, а потом, спустя небольшой промежуток времени, стальным голосом продолжила: - Ты же все понял, Уродец. Посмотри мне в глаза. И скажи: где проведет сегодняшнюю ночь Мелкий? В казармах солдат или в моем шатре?

Исириэль поднял взгляд на неё и лишенным эмоций голосом сказал:

- В твоем шатре, госпожа.

- Не верно, - с металлом в голосе сказала орчанка.

- В вашем шатре, госпожа.

Орчанка растянула свои губы в улыбке. Расчет оказался верным. Теперь Уродец не будет таким упрямым. Теперь он понимает, КТО и КАК пострадает за его своеволие. Одной проблемой меньше. Можно ехать в Оренс.

***

Оказавшись в черной пустоте в очередной раз, я без всякого стеснения пожелала включить свет и... обмерла секунд на двадцать. Ничего себе хоромы... Круглая площадка с колоннами осталась на месте, но к ней с четырех сторон добавились арочные переходы, ведущие в небольшие прямоугольные беседки среди цветущего парка. Между колоннами и арками появились ажурные перила, а купол вверху стал витражным: шестнадцатилучевая ярко-желтая звезда на фоне звездного неба. Не... это уже не моя фантазия, извиняйте. Это явно творение Данаэля.

- Не совсем, - прозвучал за моей спиной его голос. - На самом деле здесь больше твоего, чем моего. Также, как и мой облик, мое пристанище зависит от твоего восприятия и того, как остальные представляют меня.

Я обернулась. А выглядел он также, как и в прошлый раз.

- А почему так? Почему тебе необходима я и мое восприятие тебя?

- Да потому что богам нет надобности принимать какой-либо облик в своем естественном состоянии. Это надо лишь тогда, когда появляется необходимость в верующих. Им надо знать, как выглядит бог, им надо представлять его. Ну не могут сотворенные без этого. Просто не могут. А учитывая то, что нам-то все равно, как выглядеть - облик и мое окружение формируешь именно ты и те, кому ты рассказала обо мне.

Ну, теперь хоть что-то ясно.

- Пройтись по парку не хочешь? - улыбаясь, сказал мой бог.