Недавно закончилось заседание бюро. В комнате нет обычного порядка: сдвинуты стулья, накурено. Распахнута большая фрамуга — плещется, как парус, длинная белая гардина. Сдуло со стола два-три листка бумаги. Колышутся подвешенные на кронштейнах диаграммы, схемы. На длинном столе технический макет причалов большого порта в диагональном разрезе. Кто-то оставил портфель. Из раскрытой двери соседней комнаты раздаются голоса, смех, звон фужеров. Долго и настойчиво звонит телефон.

Дверь из секретариата открывается, и в кабинет энергично входит  С и н и л к и н. Прежде чем поднять трубку, он быстро, но аккуратно собирает листки с пола, наводит относительный порядок. Делает он это все спокойно, бесстрастно. Поднимает трубку телефона на столике за креслом.

С и н и л к и н. Помощник Шахматова слушает. Первый секретарь крайкома занят. Только что закончилось бюро. Начальник пароходства тоже занят. Спокойнее, товарищ. Я понял, что ЧП в океане. (После паузы.) И звоните в следующий раз через меня. Я вам это очень советую. (Спокойно кладет трубку.)

Входит  С е р е б р е н н и к о в, сутулый, седой. Иронические глаза и чуть замедленные движения. За ним  Л о м о в а, она не чувствует себя в этом кабинете стесненно, но в ней нет и развязности.

Ваш портфель, Николай Леонтьевич.

С е р е б р е н н и к о в. А я еще не собираюсь уходить. Ты намекни своему шефу, чтобы заканчивали. Все-таки в крайкоме…

С и н и л к и н (через мгновение). Николай Леонтьевич, большая просьба не называть первого секретаря шефом. Он этого не любит.

С е р е б р е н н и к о в. Он не любит? Или ты?

С и н и л к и н. Значит, и я не люблю. (Пошел к двери в комнату отдыха.) И еще прошу. Не называйте меня на «ты».

С е р е б р е н н и к о в. Не держи зла на старика. Запамятовал, Владлен Семенович.

С и н и л к и н (уходя). Держать зло на людей — не в моих правилах.

Серебренников и Ломова одни.

Л о м о в а. ЭВМ какой-то, а не человек.

С е р е б р е н н и к о в. Скоро уж избавимся. Недолго ждать.

Л о м о в а (посмотрела на Серебренникова). И странно, сам Михаил Иванович такой широкий человек. Оптимист… А держит около себя сухаря.

С е р е б р е н н и к о в. Я и к Шахматову за пять лет привыкнуть не смог.

Переглянулись, как два понимающих друг друга человека.

Л о м о в а. К Владлену Семеновичу насчет квартиры для сына я бы в жизнь не пошла. И в крайисполком, к Каштанову, тоже с таким вопросом не сунешься. Валерик в море сейчас: хотелось к его приходу все обставить. Ну, чтобы дом наконец у человека был.

С е р е б р е н н и к о в. Дом, да, великое дело. Он ведь, кажется, у тебя… с дуринкой?

Л о м о в а. Все позади, слава богу. Оправдали. Век я вам благодарна.

С е р е б р е н н и к о в (решительно). А я тут при чем? Парень благородство проявил. Девушку от хулиганья защищал. А предел допустимой самообороны — это дело тонкое…

Л о м о в а. Все-таки человека убил.

С е р е б р е н н и к о в (жестко). Не человека — зверя.

Л о м о в а. Свадьба в субботу. В пятницу «Челюскинец» возвращается. Значит, приглашаю вас… с супругой…

С е р е б р е н н и к о в. Алевтина Павловна какая уж гостья.

Л о м о в а. Так и не встает?

С е р е б р е н н и к о в. Четвертый год. (Усмехнувшись, быстро посмотрел на Ломову.) Может, мне за грехи это?

Л о м о в а. Уж какие у вас грехи!

С е р е б р е н н и к о в. А куда ты меня на свадьбу приглашаешь? К себе? Или в сыновью, гипотетическую, так сказать, квартиру? (Засмеялся.) Ну, ну, не унижай себя ни перед кем. Чур, только это мой свадебный подарок. Мне по магазинам строчить некогда.

Л о м о в а (горячо). Я все заявления, документы, в исполком месяц как отдала. И депутатская комиссия согласна. Только вот тот дом. На набережной… Там…

С е р е б р е н н и к о в. Ай-ай, как раскраснелась! За сына-то ведь горы можешь своротить? (Неожиданно, словно отстраняясь от Ломовой.) Осиротели мы, Нина Сергеевна! В Москву забирают нашего Михаила Ивановича. Растет, орел!

Л о м о в а (подхватывая). Действительно, орел!

С е р е б р е н н и к о в. А как нам одним с таким краем управляться? Все-таки четырем Франциям равняемся…

Л о м о в а. По территории?

С е р е б р е н н и к о в (замкнулся). И проблем у нас не меньше!

Л о м о в а (после паузы). Вроде… Самарин…

С е р е б р е н н и к о в. Многое за него. Три года в горкоме. Как по линеечке прошел.

Л о м о в а. А есть… другие кандидатуры?

С е р е б р е н н и к о в. Москва дала нам возможность решать. Специфика края. Наши показатели. От добра добра не ищут. Осторожно даже что переставишь, а вдруг… Крайком — сложный организм!

Л о м о в а. Да и Шахматову в Москве большая вера. На какое повышение от нас уходит! Я за годы, что в бюро, многому научилась.

С е р е б р е н н и к о в (снова шутливо). А какая неуемная пришла. Кровь с молоком. А веснушки-то куда девала? Вывела небось?

Л о м о в а (смеется). В Париж ездила с делегацией. Посоветовали мне там.

С е р е б р е н н и к о в. Вот и посылай бабу на партийный съезд! А она, оказывается, за кремом от веснушек ездила… К нашим братьям по классу!

Смеются.

Л о м о в а. Тот год вообще для меня счастливый был. Героя мне присвоили. Шахматов к нам пришел. (Осеклась.) Ведь как у нас на строительстве порта работа пошла. Ой-ой-ой! В один год столько сделали, что раньше за пять не успевали. Нет, имеет он власть над людьми. Просто иногда поражаешься какой-то его силе… особой.

С е р е б р е н н и к о в (внимательно смотрит на нее). И до Шахматова край Красные знамена имел.

Л о м о в а (горячо). Да ведь такого второго порта нет. Шестьдесят причалов. Это же… второе окно прорубить… На весь мировой простор, а не только в Европу.

С е р е б р е н н и к о в. Тоже скажешь, это только Шахматова заслуга? Это ведь Самарин! Когда начальником строительства был.

Л о м о в а (подумав). При Шахматове Самарин хорош. И на строительстве, и в горкоме. Каким он без Шахматова будет?

С е р е б р е н н и к о в. Думаешь, рано Самарину? Сколько я таких, как ты, за этим столом видел. (Повернулся в сторону комнаты отдыха.) Мне бы еще надо с Михаилом Ивановичем парой слов перекинуться.

Л о м о в а. Беречь вам себя надо.

С е р е б р е н н и к о в (внимательно посмотрел на нее). Для кого? (Повторил.) Для кого? Детей нет. Жена на ладан дышит.

Л о м о в а. Для нас, для всех. Ведь как хорошо у нас сейчас! Кто приедет, родственники в гости или делегация какая… так прямо ахают.

С е р е б р е н н и к о в (довольный, рассмеялся). И Париж меркнет?

Л о м о в а (тоже смеется). Ну, Париж — другое дело! А за то, что из деревянного, грязного, неблагоустроенного городка такую громадину отгрохали, — именно вам каждый местный человек должен в ножки поклониться.

С е р е б р е н н и к о в. Да что я… Какие тут орлы сидели! (Показал на кресло первого.) Шкадов! Чернуха!

Л о м о в а. А уж Михаил Иванович!

С е р е б р е н н и к о в. Само собой. (Тихо.) Иногда, может быть, и на пользу, что своих-то детей нет. Делу больше сил отдаешь. (Неожиданно.) А Трояна некоторые уже в начальники пароходства метят.

Л о м о в а. Начинал-то Троян звонко. В Париже я молодежных лидеров видела. О Ваньке нашем вспоминала.

С е р е б р е н н и к о в. Как же — эксперимент затеял. Набрал команду из бичей..

Л о м о в а. Ну, не только…