Стоило дамам выйти из экипажа, как они привлекли внимание праздношатающихся любителей дворцовой жизни. Элья в струящемся малиновом платье, укрытом сверху черными кружевами, в агатовом комплекте украшений. Эмма в таком же струящемся по телу платье, только голубого цвета и накинутом сверху жакете, состоящем из золотых кружев, спускающимся почти до пят, смотрелась, как молодая женщина, не старше двадцати пяти лет. Обе графини выглядели сказочно, словно волшебные живые цветы, по воле мага оказавшиеся в королевском саду.

-Голубчик, проводите нас к казначею, - обратилась Эмма к раскрывшему в удивлении рот, от чудного видения, слуге.

Пройдя чередой бесчисленных гулких коридоров, дам вывели к солидной двери и показав рукой, что им туда, оставили одних.

-Ну что, до победного? – подмигнув, уточнила Совин у девушки.

-Может не придётся? Может он сразу рассчитается? – волнуясь выразила надежду юная Таури.

-Эх, молодо-зелено, у него тысяча доводов будет задержать выплату. Впрочем, об этом говорено уже. Готова?

-Да, пока не отдаст, не выпустим. Дело принципа, - смиряясь кивнула Элья.

-Тогда вперед, - словно величайший полководец направила свои войска Эмма.

И обе леди ввалились в кабинет смеясь от будоражащего кровь затеянного маленького преступления.

-Доложите его сиятельству, что к нему графиня Совин и графиня Таури, - оповестила леди секретаря. Мужчина с большими залысинами с некоторыми сомнениями встал – Ну, же чудеснейший, шевелитесь, - подбодрила его разыгравшаяся Эмма.

Секретарь совсем растерялся от её игривости, но выдвинулся к кабинету казначея, выворачивая шею и не выпуская из виду двух весёлых, необычайно красивых леди.

-Ваше сиятельство, там к вам их сиятельства.

-Корин, не бубните, кто там? – послышался грозный рык льва.

-Леди графиня и Таури Совин – отчитался так и не выпускающий из поля зрения дам секретарь.

-Бедняга, заработался, - сочувственно сказала Эмма – пошли, большего от секретаря мы не дождёмся.

Леди самостоятельно пригласились в кабинет казначея, вытолкали секретаря, всё так же не сводящего глаз с дам и начали разговор.

-Граф Динари, мы к вам по делу. Надеюсь меня вы помните – вопросительно глянула женщина на сидящего за огромным столом мужчину.

-Да, леди Совин, как я вас могу забыть, когда ваше поместье всегда задерживает выплату налогов и всячески занижает их – проявил недовольство «лев».

-Ах, какие пустяки, - махнула ручкой Эмма, - у графини Таури к вам дело, а вы всё о былом, как старикан право, ворчите, бубните.

Казначей недовольно поджал губы, подтверждая всем своим видом, что да, он старикан. Хотя ему скорее всего было около сорока лет. Немного сутулящийся, невероятно серьёзный, возможно даже грозный, но слегка растерянный, от напора графини Совин.

-Дорогая, говорите вы о нашем деле, - прохаживаясь по кабинету и рассматривая скудное убранство произнесла Эмма.

-Ваше сиятельство, к вам поступили мои деньги из графства, я пришла за ними – радостно выпалила Элья.

-Простите, ничего не знаю. Какие деньги, почему ко мне? – совсем не радуясь отбился казначей, недовольно поглядывая на бродящую позади Эмму.

-Ну как же, вот указ королевского поверенного, так что платите по счетам! – помахав бумажкой перед носом, Элья всё же дала её в руки графу.

-Так, так, ну что ж, всё верно – не стал отпираться его сиятельство – только денег в казне нет.

-Как это нет, я не давала разрешения тратить мои деньги, - возмутилась девушка.

Казначей развёл руками, всячески показывая, что ничем помочь не может и посмотрел на дверь, надеясь, что леди догадаются двинуться к выходу. Графиня Совин догадалась. Подойдя к двери она выглянув в приёмную, подарила очаровательную улыбку секретарю, потом захлопнула дверь и задвинула засов изнутри. Две леди и казначей оказались заперты в кабинете.

-Ой, - счастливо улыбаясь выдохнула леди Таури.

-Ах, - поддакнула ей леди Совин и эротично вытаскивая из рукава длинную атласную ленту начала приближаться к графу Динари. С мужчиной ранее ничего подобного не случалось. К нему вообще редко заходили посетители, тем более дамы. На общественных мероприятиях его сторонились, так как он не мог отделаться от мысли, во сколько обходится каждый приём и лицо королевского казначея всегда было «кислым». К тому же он считал удобным такие мероприятие для того, чтобы напомнить должникам о их недоплаченных или совсем невыплаченных налогах с поместий.

Телосложение выдавало в нем человека скорее духовных достижений, чем физических, что так же не привлекало к нему особ женского пола. Сейчас, наводящий ужас на подчинённых грозный лев, страшно растерялся и совершенно не знал, что противопоставить двух обнаглевшим красавицам.

Графиня Совин, наслаждаясь происходящим террором даже прищёлкивала языком. Подойдя вплотную к многолетнему мучителю, пусть не лично, но сборщики налогов немало попортили нервов в своё время женщине, она привязала одну руку к новомодному стулу с подлокотниками. Словно опомнившись, вторая графиня, более молодая, делая сострадательное выражение лица, выхватила из своего рукава такую же ленту и привязала вторую руку к подлокотнику. Обе дамы старательно навязали узлы и сделали пышный бант по завершению работы. Его сиятельство наконец восстановив самообладание усмехнулся.

-Что дальше милые леди? Денег я вам всё равно не дам, хоть пытайте, - опрометчиво закончил он.

-Какой отважный – растроганно произнесла Элья.

-Настоящий казначей – браво подтвердила Эмма, - дорогая, пока наш пыточный инструмент не растаял, прошу выдать его мне – и протянула ладошку.

Девушка немного засуетившись достала из сумочки горсть льда.

-Немного подтаяло, - расстроилась она.

-Ничего, начинаем, - взяв несколько кусочков она бросила казначею за шиворот, от неожиданного коварства, его сиятельство взревело.

Секретарь за дверью начал стучать и требовать немедленного освобождения начальника. Услышав призывы помощника, казначей мужественно стал терпеть скользящие по спине мокрые холодные льдинки.

-Дорогая, - в восторге прижала руки к груди Эмма – это ли не образец геройства!

-Потрясающе, - раскрыв пошире глаза, прошептала Элья – но мы ещё не получили мои деньги, придёться подвергать пыткам дальше.

Проявив в меру сочувствия, девушка снова полезла в свою сумочку и медленно вытащила намокшее ото льда перо.

-Испортилось – расстроилась она.

-Ничего, так даже чувствительнее будет, - подбодрила соучастницу Эмма. Как более старшая и возрастная, она принялась водить пёрышком по лицу, по шее казначея. Когда она кончиком пера залезла в ноздрю, он всхрюкнул, подбодрённая реакцией Эмма, стала искать ещё коварные места. Следующим оказалось ухо, не выдержав его сиятельство рассмеялся. Секретарь перестал назойливо стучать в дверь и крикнув, что бежит за помощью, затих.