Тем не менее, Никита Сергеевич сдержал обещание – показал-таки президенту «Кузькину мать».
– Там были и другие их ракеты, – продолжил президент. – Признаться, я плохо в них разбираюсь, и мало что понял, хотя и долго их рассматривал. В общем, господа, пока мы с вами тут ковырялись в песочнице, русские строили настоящие, большие ракеты. Мы не можем больше игнорировать подобную угрозу. Теперь нам придётся считаться с возможностью ответного удара красных, и действовать более осторожно. Я видел старт их ракеты. Это более чем впечатляет.
– Наши ракеты стартуют примерно так же, мистер президент, – заметил Гленнан.
– Наши ракеты пока ещё никак не стартуют, мистер Гленнан! – ядовито окрысился на него Айк. – Та возня с «Тором» и «Юпитером», которой мы до сих пор занимались, на фоне достижений русских – просто ерунда! А «Атлас» всё никак не полетит.
– Сэр, это новая техника, очень сложная, – объяснил фон Браун. – Специалистам требуется время для изучения особенностей её поведения. Мы сейчас движемся наощупь, и поэтому – так медленно.
– Что там у вас с «Меркурием»? – Эйзенхауэр неожиданно перескочил на другую тему.
– Мы, вместе со специалистами «Макдоннела», доводим капсулу, – ответил Драйден. – К сожалению, сейчас нас держит неготовность «Атласа» и «Редстоуна», причем с «Редстоуном» у нас даже больше уверенности, чем с «Атласом». Я не сомневаюсь, что доктор Браун сумеет довести его до готовности раньше, чем специалисты из «Конвэйр» доведут «Атлас». Хотя они обещали нам одну ракету для испытаний к концу июля. Доктор Браун прав – мы сейчас вынуждены пробираться наощупь в темноте.
– Чёрт возьми, но ведь русские пробираются точно так же! – возразил президент. – Так почему у них всё получается, а вы всё ещё ковыряетесь то со своей капсулой, то с ракетами?
– Сэр, они начали работу раньше нас... – начал Драйден.
– Насколько раньше? На год? При их-то ресурсах? – Эйзенхауэр возмущённо пожал плечами. – Чушь! Я видел, как у них живут люди. Советы много беднее нас, они сильно пострадали от войны – в этом Хрущёв не врёт, он всегда подчёркивает это, и не зря. Так оно и есть. Русские не катаются на автомобилях длиной по 20 футов, но при этом почему-то опережают нас в таких наукоёмких областях, как космос и атомная энергетика. Я начинаю склоняться к мысли, что их плановая экономика позволяет им концентрировать много большие силы и средства на направлении прорыва, и за счёт этого они добиваются решающего успеха. И ещё одно – образование! У красных оно бесплатное, и доступно для всех. И вот результат – в красной России моих внуков советские дети пригласили поучаствовать в сборке и запуске в космос настоящего спутника связи!
– Не может быть! – удивился Драйден. – Дети? А зачем детям спутник связи?
– Чтобы общаться между собой по радио, мистер Драйден, зачем же ещё? – язвительно ответил Айк. – У них дети занимаются наукой наравне со взрослыми! Мне показали космическую оранжерею, которая может работать в автоматическом режиме! Гидропоника. Полив, подкормка, дозировка удобрений – всё автоматизировано. Так вот, эту оранжерею сделали дети! Вы можете себе такое представить? Конечно, красные добиваются успехов, если у них налажена такая преемственность поколений! С детьми у них работают специалисты мирового уровня!
– В прошлом году я вам предлагал пригласить советских детишек младшего возраста, – продолжал президент. – Я тогда пошутил. Но, побывав там, убедился, что шутка оказалась недалека от истины. Вы только представьте моё изумление. Пока мы с господином Хрущёвым летали в Иркутск и вели переговоры в резиденции на берегу озера Байкал – кстати, красивейшее место, должен вам заметить... так вот, в это время мои внучки и Дэвид с родителями ездили в советский детский лагерь, это вроде нашего лагеря скаутов.
Потом мы встретились на русском космодроме, и тут мне Дэвид рассказал, что они с девочками в этом детском лагере собирали настоящий спутник связи, и сейчас пойдут его запускать! Признаться, сначала я не поверил – мало ли во что дети играют. И тут мимо нас шествует целая команда этих русских скаутов, у них они называются «пионеры», они везут с собой на тележке такой гранёный корпус с антеннами и этими... солнечными батареями, кажется, и какая-то девочка приглашает Дэвида, Энн и Сьюзанн пойти с ними, для участия в финальной подготовке к запуску!
– Не может быть! – произнёс фон Браун.
– Я чуть челюсть не уронил, – признался Айк. – В этот момент я вспомнил сцену из «Парсифаля» Эшенбаха, где Парсифаль в замке видит процессию детей, во главе которой молодая девушка несёт Святой Грааль.
– О! Мистер президент, вы знакомы с немецкой классикой? – фон Браун явно был приятно удивлён.
(Будь на месте президента Хрущёв, он припомнил бы прочитанный в файлике с образцами юмора анекдот про «100 Гигабайт немецкой классики», но президенту этот файлик, разумеется, не показывали)
– Да, мистер Браун, – ответил Айк. – Возможно, вы будете удивлены, но в Америке есть люди, которые читают не только бухгалтерские отчёты. И я был очень огорчён, когда в стране, давшей миру «Парсифаля» и «Лоэнгрина», издали «Майн кампф».
– Мне это тоже не доставило удовольствия, мистер президент, – ответил фон Браун.
– Так вот, господа, – продолжал Эйзенхауэр. – В тот момент я вспомнил, как Хрущёв в последний день своего визита в США, заявил, что коммунисты строят Царство Божие на Земле. Тогда я принял его слова за обычную коммунистическую пропаганду. Но, посмотрев на красную Россию своими глазами, теперь я считаю иначе. Люди в России живут иначе, чем мы. Миллионы американцев постоянно думают только о том, как бы слупить денег с ближнего своего, в то время как русские помогают своим детям запускать спутники в космос. Сравнивая Советы и США, сейчас я вспоминаю, как Иисус изгнал торговцев из храма, и понимаю, что в нашей стране торговцы вытолкали из храма Иисуса.
Директор Гленнан с подозрением посмотрел на него:
– Мистер президент, вас там коммунисты, случаем, не покусали?
– Нет, мистер Гленнан, не волнуйтесь, – усмехнулся Айк. – Я видел себя в зеркале, когда брился сегодня утром.
– Вы, мистер президент, всё же лучше не говорите ничего такого в присутствии промышленников, и, особенно, финансистов, вроде Рокфеллера, – заметил фон Браун. – Иначе эта информация быстро дойдёт до мистера Гувера. Тогда, сразу после окончания президентского срока, вас запрут в частной клинике и будут колоть наркотиками, пока не доведут до самоубийства. Насколько я слышал, мистер Гувер считает, что коммунизм иначе не лечится.
– Мистер Браун! – возмутился Гленнан. – Мы живём в свободной стране!
– Так попробуйте пройтись по улице с красным флагом, – скептически усмехнулся фон Браун. – Думаю, вы дойдёте только до первого полисмена.
– С такими взглядами вам следовало бежать из рейха не в Штаты, а к Сталину!
– В сорок пятом? – фон Браун сардонически усмехнулся. – Если бы даже меня не расстреляли сразу, работать за миску тюремной баланды в мои планы, знаете ли, как-то не входило.
Он, однако, понимал, что средства для финансирования его проектов выделяет Гленнан, поэтому немец не стал говорить ему, что, окажись он перед подобным выбором не в 1945-м, а в 1960-м, он ещё подумал бы хорошенько, куда свернуть – на запад или на восток.
– Сэр, Советы с самого начала отдали приоритет разработке ракет для доставки ядерных зарядов, – сказал Гленнан, – тогда как правительство США, под давлением лоббистов из ВВС и промышленности сделало ставку на бомбардировщики, а разработка ракет финансировалась по остаточному принципу. Из-за межведомственной борьбы готовый проект мистера Брауна несколько раз отклоняли или откладывали его реализацию. Наши специалисты по атомному оружию сумели сделать более лёгкий заряд, чем русские, и ракеты под него разрабатывались тоже менее мощные, чем у красных.