Она повернула бутылку, чтобы взглянуть на ценник сбоку.

— Хорошо. 36.95.

— Я выпью немного попозже. Не прямо сейчас, — сказала Таша.

Молча мы наблюдали, как Кристи обрезала фольгу с бутылки и воспользовалась штопором.

— Если б я могла, я бы закурила, но я не курю, — сказала она.

Кристи налила себе вина, бутылка неуклюже стукнулась о край хрустального бокала.

— Черт! — сказала она, остановившись, чтобы изучить ущерб. Трещина зигзагом шла по бокалу. Кристи вылила содержимое в раковину и выбросила бокал. Взяла другой бокал и налила снова.

— Здесь нужен огонь. Хоть бы Донован был дома.

— Я могу это сделать, — сказала я.

Подошла к очагу и убрала экран. Шесть или семь тяжелых поленьев лежали в медной подставке. Я взяла одно и подбросила его в камин.

— Убедитесь, что не уничтожаете никаких улик, — сказала Кристи.

Я посмотрела на нее без выражения.

— Тед Банди убил одну из своих жертв поленом, — сказала она и, смутившись, пожала плечами. — Не обращайте внимания. Не смешно. Ну и денек. Я не знаю, как это вынести. Я чувствую себя пьяной с утра, совершенно себя не контролирую.

Я положила в камин еще два полена, пока Кристи и Таша разговаривали. Было облегчением заниматься простым и несущественным делом. Дрова были дубовые, прекрасно высушенные. Большая часть тепла уйдет прямо в трубу, но комфорт все равно останется.

Я щелкнула электрической зажигалкой, включила газ и слушала уютный звук включившихся горелок. Поставила на место экран и отрегулировала высоту пламени. С опозданием прислушалась к разговору.

Таша спрашивала:

— Ты просила, чтобы присутствовал адвокат?

— Кончно, я не просила. Я ничего не делала. Все, как обычно, — раздраженно ответила Кристи. Она продолжала стоять у бара, облокотившись на его кожаную поверхность.

— Извини. Что такое со мной? Я совершенно измотана.

— Не переживай. Кто еще там, внизу?

— Джек и Беннет, думаю. Они держат всех отдельно, как делали здесь. Такая ерунда. Что они думают, мы с Донованом не будем обсуждать все это в деталях, как только сможем?

— Они не хотят, чтобы вы влияли друг на друга, — сказала я. — Память — хрупкая вещь. Она легко портится.

— Никому из нас почти нечего сообщить. Я выпила слишком много за ужином и уснула в девять часов. Донован смотрел телевизор в гостиной у нашей спальни.

— А как насчет Гая?

— Он пошел спать примерно в то же время, что я. Он был пьян, как зюзя, спасибо беннетовым мартини.

Она взглянула на кончики своих пальцев и нахмурилась. Отвернулась от нас и включила воду над раковиной.

— Они брали отпечатки пальцев.

Таша адресовала мне свой комментарий.

— Когда тело увезли, и специалисты по отпечаткам закончили работу, следователь позвал одну из уборщиц и поросил описать обычное положение мебели, ламп, пепельниц и тому подобного в комнате Гая.

— Они что-нибудь нашли?

— Понятия не имею. Уверена, что она была осторожна и не болтала. Я знаю, что они выбрали и увезли некоторые вещи, но не знаю, почему. Теперь они привезли больше полицейских и начали внимательный осмотр земли. Кажется, они провели много времени, осматривая бассейн.

Кристи вмешалась.

— Я видела из своей комнаты, что они проверяют ворота и калитки по периметру, все точки входа и выхода.

— Они до сих пор там. Я заметила, когда приехала. Но зачем искать снаружи? Скорее всего, это должен быть кто-то в доме.

Кристи рассердилась.

— Совсем необязательно. Почему вы так говорите? Сюда приходит много людей. Может быть, пятнадцать человек за неделю, считая садовников, мойщиков машин, уборщиков и женщины, которая заботится о растениях. Мы понятия не имеем, откуда эти люди. Мы только знаем, что они осужденные преступники или сбежали из психушки.

Я не собиралась отвечать на этот полет фантазии. Если ей легче так думать, то пускай. Я сказала:

— Это всегда возможно, но, я думаю, никто из них не имеет допуска в дом ночью. Наверное, у вас есть сигнализация.

— Да, есть. Полицейские ей тоже интересовались, но тут есть проблема. От сильных ветров, которые были последние пару дней, окна открывались и включалась сигнализация. Это случилось дважды в понедельник вечером, после того, как мы все пошли спать. Напугало меня до смерти. В конце концов мы ее отключили. Прошлой ночью не включали вообще.

— В какое время, они думают, Гай был убит? — спросила я.

— Около десяти. Между десятью и одиннадцатью. Вообще-то, детектив этого не говорил, но я заметила, что это время его интересовало. Беннет и Джек оба пришли очень поздно.

В дверь заглянула женщина в униформе домашней обслуги, с передником, повязанным поверх нее. Она была маленькая и кругленькая и выглядела как человек, чьи гастрономические привычки давно превзошли любые действия по сжиганию жиров. Ей было лет сорок пять, темные волосы аккуратно убраны под красно-белую бандану, которую она повязала вокруг головы. Не знаю, с целью украшения, или предохранения от того, чтобы упавшие волосы не стали приправой для еды.

— Извините, что прерываю, но я хотела узнать, в какое время подавать ужин.

Кристи поморщилась.

— Это моя вина, Энид. Я должна была поговорить с вами. Донован еще не вернулся, и я не уверена насчет Джека и Беннета. Что у нас будет? Оно может подождать?

— Запеченные куриные грудки. Я заехала в магазин по пути на работу. Я решила изменить меню, так что хватит, если у вас будет больше людей. Я сделала запеченный картофель и запеканку из кисло-сладкой капусты. Я могу подождать и подать, если хотите.

Каким-то образом, без слов, она дала понять, что ожидание с целью подачи ужина — последний выбор в ее списке.

— Нет, нет. Не надо. Просто оставьте все в духовке и мы сами справимся. Как только соберетесь, можете идти. Я знаю, что вы пришли рано.

— Да, мэм. Мне позвонила Мирна. Я сразу пришла, как услышала.

— Полиция говорила с вами? Думаю, что да. Они со всеми говорили.

Энид неловко затеребила передник.

— Я говорила с лейтенантом Бовер, незадолго до вас, я думаю. Завтра приходить в обычное время?

— Я пока не знаю. Позвоните мне утром и посмотрим, что будет. Может быть, я попрошу вас прийти пораньше, если не возражаете.

— Конечно.

Когда она ушла, Кристи сказала:

— Извините. Это Энид Прессман. Она повар. Наверное, я должна была вас представить. Я не хотела быть невежливой. Таша встречалась с ней раньше.

— Ничего страшного.

Я сделала мысленную пометку поговорить как-нибудь с Энид.

Таша сказала:

— Может быть, я выпью. Я сама налью. Ты выглядишь усталой. Давайте сядем.

Кристи положила бутылку в кулер и достала еще два бокала. Таша подошла к бару, взяла у нее кулер и поставила на стол. Кристи спросила, хочу ли я выпить.

— Пока воздержусь, а вы пейте.

Кристи свернулась в одном из кожаных кресел. Она подвернула под себя ноги и скрестила руки. Я выбрала кресло поближе к камину, а Таша уселась на подлокотник кресла рядом с Кристи. Таша спросила:

— Как насчет Беннета? Где он был вчера вечером?

— Я точно не знаю. Нужно спросить его.

— А Джек?

— В загородном клубе, с сотней других парней. В эти выходные будут соревнования профессионалов и любителей. Тренировки начнутся в четверг. Он пошел с приятелем на посвященную этому вечеринку.

— Это будет легко подтвердить, — сказала Таша.

— Ты перестанешь так говорить? Он не убивал Гая, и я тоже.

— Кристи, я тебя не обвиняю. Я пытаюсь проанализировать твое положение. Исходя из ситуации, подозрение может упасть на одного из вас. Я не имею в виду лично тебя, так что не обижайся. Другие люди могли попасть в дом, но у кого был мотив лучше, чем у членов семьи? На кону большая сумма денег.

— Но Таша, это смешно. Если кто-то из нас собирался его убить, зачем делать это здесь? Почему не в другом месте? Чтобы это выглядело как несчастный случай, или случайное насилие.