Аскольд молчал, Бомптириус смотрел на Аниту, а та разглядывала свои ладони.
— Может быть другой вариант. — Пробормотал герцог. — Посадим на трон какую-то другую ведьму, ясно дав понять, что посадила её туда Анита…
— Тогда та ведьма и пикнуть не посмеет!.. — глаза Бомптириуса загорелись. — Анита, ну же!
— Я ведь действительно смогу убить двух зайцев, — рассуждала она вслух, — я перестану скрываться под другим обличьем и получу власть… Только кого посадить на трон? Не Натали же!
— Главное — чтобы ведьма боялась тебя как огня, так ведь? — спросил Аскольд. — У меня, кажется, есть одна кандидатура, и запугать её, скорее всего, не составит особого труда.
Оба собеседника вопросительно уставились на герцога Скелетто.
— Анита, что ты думаешь по поводу Эльвиры Мип? — язвительно спросил Аскольд.
— Э-э… Прости, я всех твоих бывших баб не помню.
Аскольд закатил глаза.
— Это девочка, которой ты сапог починила. — Пояснил герцог.
— А-а… Да она ж ещё совсем ребёнок!
— Не намного младше тебя! — усмехнулся Аскольд. — Ну-ну, не дуйся! — ласково глянул он на Аниту, поняв, что та не на шутку обиделась. — Я думаю, мне понадобится не больше недели, чтобы выяснить, насколько она сильна, а также, кто её родственники, и не имеют ли они отношения к Дюве.
— Что ты хочешь сказать? — злобно сощурила глаза Анита. — Ты хочешь закадрить её?!
— Анита, если б ты знала, каким бабником был господин герцог ещё года эдак два назад… — саркастично ухмыльнулся Бомпти.
— Молчал бы! — вроде бы шутя, но с угрожающими нотками, заметил Аскольд.
— Все газеты только и трубили тогда о ваших многочисленных пассиях! — оправдываясь, пробормотал Бомпти. — Ну, а теперь для дела, я полагаю, вполне можно и вспомнить молодость! — При этих словах Бомптириусу показалось, что ещё пара предложений на эту тему, и Анита его в живых не оставит.
— Что скажешь, Аскольд? — спросила Анита, всё так же сверля взглядом Бомптириуса.
— Ну… Если только нет других вариантов. — Он вопросительно смотрел то на одного, то на другого, словно ища поддержки.
— Ладно, чёрт с тобой, Бомпти. — Изрекла Анни и перенесла свой тяжёлый взгляд на герцога. Бомптириус Славный облегчённо вздохнул. — Можешь пудрить мозги этой Эльвире. Но предупреждаю на берегу: если это продлится больше недели или я узнаю нечто такое, что меня не обрадует касательно ваших отношений, то, как минимум, я обижусь, а как максимум…
— Я понял! — внятно проговорил Аскольд, сглатывая неприятный комок.
— Надеюсь.
* * *
На пятый день активного общения Аскольда с Эльвирой Мип, герцог пригласил её на ужин в свой дом, пообещав девушке о-очень большой сюрприз.
Аскольд ничем не рисковал, зная, что у Эльвиры есть лишь один родственник, который бы по-настоящему заботился о ней, и обмануть его не было столь уж недостижимой задачей. Эльвира Мип жила на попечении своего дяди, Асмодеуса Мип. (Это, надо сказать, стало одним из поводов сближения Аскольда и Эльвиры, поскольку у него из родственников был тоже только дядя.) Друзей у девушки не было, по крайней мере близких, да и вообще она была довольно странной, к тому же интересовалась белой магией…
Эльвира в ожидании чего-то совершенно невероятного вошла в холл особняка Скелетто и на мгновение замерла от удивления: холл был залит светом, прислуга встречала своего хозяина и его гостью по всем правилам светского этикета. Ничто не указывало на интимную обстановку: напротив, всё было подчёркнуто пафосно и официально. Совершенно сбитая с толку, девушка вошла по приглашению Аскольда в столовую, где увидала трёх парадно одетых господ и одну девушку, недовольно поджавшую губы, в чрезвычайно декольтированном шикарном платье. Один господин, без всякого интереса крутивший в руках пустой бокал для коньяка, был в тёмном завитом парике, малиновом камзоле из тафты, таких же малиновых чулках и чёрных башмаках с золотыми бляшками. Другой, лысый, полноватый, в щегольском фраке и начищенных до блеска туфлях то и дело косился на темноволосую девушку и явно с трудом сдерживал смех. Но третий приковал к себе куда как большее внимание Эльвиры. Это был ещё весьма молодой человек с длинными светлыми волосами, стянутыми в хвост, которые, однако, едва ли отличались чистотой. Одет он был в ярко-красную рубашку, болотного цвела брюки и кислотно-зелёный плащ. Своими маленькими лукавыми глазками время времени он меланхолично поглядывавший на господина в чёрном парике.
— Добрый вечер, дамы и господа! — поприветствовал всех присутствующих Аскольд. Мужчины повернулись на его голос, девушка, напротив, отвернулась. — Должен вам представить — мисс Эльвира Мип.
Эльвира, едва ли понимая, что происходит вокруг, сделала лёгкий реверанс.
— Эльвира, позволь представить тебе — Аристарх Платонович Почесалкин…
— Мэр Лысой Горы? — вырвалось у неё, она округлила глаза.
— Очень приятно! — привстал господин в чёрном парике.
— Сэммюэл Скелетто, мой дядюшка, — продолжал Аскольд.
— Рад встрече, — с намёком на интерес чуть поклонился щеголеватый господин.
— Взаимно, — улыбнулась Эльвира.
— Мой хороший приятель — Бомптириус Славный, — Аскольд указал на длинноволосого человека в кислотном плаще.
— Бомптириус Славный? — переспросила она. — Неужели, он самый?…
— Да, я помощник Дювы, — как-то подозрительно открыто улыбнулся он.
— И девушка Бомптириуса, Ан… э-э…
— Mademuaselle Lara, — то ли проворковала, то ли прошипела брюнетка.
— Очень приятно! — едва внятно пробормотала Эльвира, которой почудилось, что они уже где-то встречались с этой девицей.
— Прошу к столу, — улыбнулся Эльвире Аскольд. Лару перекосило, Бомптириус усмехнулся.
— Эльвира, боюсь, Аскольд не сообщил вам, зачем мы здесь собрались сегодня, — начал было старший герцог Скелетто. — Вопрос этот весьма щекотливый… — он тревожно оглянулся на Аскольда.
— Аскольд хотел сообщить вам о наших с ним отношениях? — наивно пролепетала Эльвира.
Лара фыркнула. Лицо Аскольда пошло пятнами.
— Нет-нет, ma chere, — пробормотал Аскольд. — У нас есть к тебе одно предложение. — Не хочешь ли ты занять трон тёмной княжны?
В столовой стало так тихо, что даже было слышно тиканье карманных часов Аристарха Платоныча.
— Хочу! — выпалила Эльвира Мип, словно ей предлагали не власть над преисподней, а леденец на палочке.
* * *
Тёмная княжна Дюва не чувствовала себя вполне счастливой лишь по одной причине: безумно болела голова, болела так, что хотелось выть. Она сидела в жарко натопленной спальне в глубоком кресле с высокой спинкой перед камином. Комната была бы полностью окутана во мрак, если б не таинственное мерцание горящих поленьев. Хотелось лечь спать, но сон никак не приходил. Дюва сидела и воспалёнными глазами смотрела на огонь, словно специально раздувая пожар в собственном мозгу. Почему-то именно в этот вечер ей пришли на память события восьмидесятилетней давности, когда она и её приспешники брали штурмом замок тёмной княжны. Именно в ту ночь — как же она похожа на эту! — она, Дюва, схватилась в смертельной схватке с неугодной царедворцам Эстер, той самой схватке, последствия которой обезобразили правую половину её некогда прекрасного лица. Как много грязи и вранья пришлось тогда преодолеть! Сколько магов было использовано и перебито! Какие только кланы ей не помогали… Лучше бы не помогали…
Дюва встала с кресла и вновь схватилась руками за голову, которая, казалось, ещё чуть-чуть — и разорвётся на части. Она стянула с плеч вязаную ажурную накидку и, уже было двинулась к постели, как дверь в спальню открылась, и на пороге появился силуэт невысокой девушки с короткой небрежной причёской. Девушка была в необычном, но от этого не теряющего своего шика чёрном платье с пышной юбкой до лодыжек. Платье полностью открывало руки, спину и чуть ли не всю грудь, а из-за недостаточной длины юбки явственно были видны мощные серебристые сапоги на шнуровке со стальными носками.