– Да не человек это! Не человек! Понимаете, это просто зло! – заорал Четырин и вскочил со стула.

– Тише! Попридержи коней. Ты, Виктор, пожалуйста, свои эмоции при себе оставь. Хорошо? А теперь успокойся и сядь обратно. Сядь, я сказал!

– Можно я тоже закурю? – опускаясь на стул, спросил Виктор.

– Да ради Бога. Кури на здоровье, – капитан положил на стол рядом с задержанным пачку сигарет.

– Вот-вот, и он всю дорогу про Бога вынюхивал. Мы-то сначала думали, что он больной, чушь несет. Так с ним спорили, ради смеха, чтобы время скоротать. А он… Гад, Сатана чертов!

– Да ты закуривай.

Виктор нервно вытащил из пачки сигарету, зачем-то несколько раз стукнул ею по столу и прикурил.

– Я все могу понять. Но с чего ты взял, что именно ваш попутчик виновен в смерти водителя? Ведь ты сам говорил, что в тот момент, когда все произошло, он уже ушел. Правильно? – спросил Алексей.

– Да, – глубоко вздохнул Виктор.

– Тогда выходит, что ты последний, кто видел убитого живым. И что ты прикажешь мне думать? Сам посуди: на твоих руках кровь, на железе, скорее всего, твои отпечатки, напарник твой в морге с разбитым черепом, а ты здесь.

– Ну, неужто вы думаете, что я такой дебил? Грохнул напарника и еще остался лежать там, вас дожидаясь? По-моему, ребенок лучше бы спланировал это преступление. Да и монтировку выбросить можно было, а я мог бы домой пойти, а потом байки травить, что и не был там вовсе. Я даже крови боюсь. А на этого гада я думаю, потому что он сам предупреждал о смерти Семеныча, только мы его тогда не слушали. Вот как вы меня сейчас не слушаете. Я же вам говорю, говорю правду. Хотя я вас понимаю. Вы мне не верите. Даже не пытаетесь поверить. Как и тот до вас. Я, наверное, похож на рыбу, которую сначала поймали, а потом выпустили из жалости обратно в реку. И плавает она теперь и рассказывает всем, что, мол, там другой мир есть с деревьями и животными, которые ходят на двух ногах. А над ней все смеются и не верят ей, потому что никто больше там не был. И верить не хотят, поскольку считают, что кроме подводного мира не существует больше ничего. Ну, вы на меня сами посмотрите. Разве я похож на придурка?

– Тебе честно ответить? – затянувшись, спросил Алексей.

– Честно, – пробормотал Четырин.

– Стопроцентный придурок! – выдохнул облако дыма следователь.

– Ну почему вы мне не верите?! Почему?! Я же правду говорю, чем угодно клянусь!

– Знаешь, скольких я тут, таких как ты, повидал за время своей работы? И чем они только ни клялись. И головой бились, и волосы на себе рвали. А итог был в основном один, – он снова затянулся и пристально посмотрел на Виктора. – А ты бы мне поверил, если бы сидел на моем месте, а я тебе такую ахинею нес?

Виктор замолчал. Он сделал еще пару больших затяжек, потушил сигарету и, обхватив голову руками, начал качаться взад и вперед на стуле.

– Я сам себе не верю, что в такое дерьмо вляпался. Только я не идиот и не сумасшедший. Я правду сказал, что хотите, то со мной и делайте, другого не знаю. А Семеныча я не убивал. Все! Точка!

– Правду он мне сказал... Правда – это первая жертва в нашем мире, если хочешь знать, – Алексей потушил в пепельнице окурок. – Куда и с какой целью он ехал? Это хоть он говорил?

– Говорил, точно говорил, – оживился задержанный. – Он сказал, что приехал по делу, что-то вроде этого, и хочет посмотреть, как живут люди в провинции, так как он путешественник и очень этим интересуется.

– Значит, он еще и путешественник. М-да. Путешественник, мать его. Замечательно. Просто великолепно. Значит, мы имеем маньяка-гастролера, который ездит на попутках, убивает водителей силой мысли и может предсказывать судьбы! И к тому же еще выдает себя за князя тьмы. Полный бред! Детский лепет!

– Только он не путешественник и не маньяк. Он нечистая сила, – почти шепотом пояснил Виктор.

– Да ешкин кот! Так нечистая сила или путешественник? К тебе впору экзорциста вызывать, – не выдержав, вскочил со стула следователь.

– Да он черт! Дьявол! Он меня подставил, а я не убивал. Не убивал я! – заорал Четырин и, тоже вскочив со стула, пристально посмотрел в глаза Звереву.

В кабинете повисла тишина. Капитан молча взял пачку, достал две сигареты и протянул одну Виктору.

– Понятно. Ну и как, по-твоему, я должен составить протокол твоего допроса? По твоим показаниям сказки писать можно. Может, ты мне что посоветуешь, а то я как-то даже не знаю, упоминать мне про дьяволов и бесов или нет? Как думаешь, начальство меня правильно поймет? А? Не подскажешь?

– Не знаю. Сами смотрите. Вы тут у нас самые умные, а мы так... – Виктор прикурил сигарету и снова сел на стул.

– Что он вам еще говорил? Уж, коль залезли в это дерьмо, давай нахлебаемся досыта.

Виктор ненадолго задумался, щелкнул пальцами и воскликнул:

– А, вспомнил! Он сказал, что его здесь ждут, то ли друзья, то ли еще кто-то, и он, мол, не хочет их задерживать. Что-то в этом духе говорил.

– Кого ждут? Его здесь ждут? – переспросил Алексей.

– Ну да.

– Час от часу не легче. Получается, целая банда маньяков-сатанистов? Полная дурь. Что я делаю? Зачем я все это слушаю? Зачем?! – рассмеявшись, капитан хлопнул себя по лбу ладонью.

– Мне не до шуток. Вы тут судьбами людей играете. Я вам правду, а вы из меня дурака. Посмеяться хотите? Пожалуйста. Но дурака из меня делать не надо! – обиженно выпалил Четырин.

– Да какие уж тут шутки? Тебе за убийство десять лет светит. Или ты еще не понял? Вместо того чтобы ересь здесь нести, хотя бы адвоката потребовал или еще что. Ты думаешь, Попов бы тут шутки с тобой шутил? Так что благодари Бога, что мне заняться нечем. Ну а о том, где встречаются они или живут, он ничего не говорил?

– Нет, не говорил, – насупился Виктор.

– Ну, хорошо хоть что ты не сказал, что он в преисподней обитает. Уже легче, – Алексей на несколько секунд задумался, потирая виски. Голова страшно разболелась. Приступы мигрени становились все сильнее с тех пор, как он попал в госпиталь. – Короче, делаем так, Виктор: я тебя сейчас отпускаю домой. Понял? Только не надо сразу лезть и целовать меня в десны. Свобода – не значит освобождение.

– Как это домой? Меня домой? – удивленно спросил Четырин.

– Вот так! Беру и отпускаю. Не ты ли сказал, что мы здесь судьбы решаем? Так вот, тебе несказанно повезло.

– Спасибо. Правда, спасибо, – почти прошептал Виктор, не веря своему счастью.

– Да ты погоди радоваться, – продолжил капитан. – Ты сейчас едешь домой и про то, что вас было трое, молчишь, как рыба. Усек? Не дай Бог, я узнаю, что это дошло до кого-нибудь. Тебе и Господь не поможет тогда. Ты меня понял?!

– Понял, – ответил Четырин.

– Это еще не все. Погоди, дружок. Сейчас ты дашь подписку о невыезде. Это раз. Второе. Сидишь дома и оттуда ни шагу. Бери левый больничный. Короче, что хочешь, то и делай, но из дома ни ногой. Увижу на улице – с живого шкуру спущу. И третье. Не приведи Господь, если я позвоню, а ты не возьмешь трубку или не приедешь по повестке сюда. Упеку по полной. Понял? Не дай Бог, если ты удумаешь скрыться. Предупреждаю сразу. Будешь схвачен и отхерачен. Доходчиво? Вызову ОМОН, они с тобой долго говорить не будут. Натравлю их на тебя, как цепных псов.

– Так вы мне поверили?! – радостно воскликнул Четырин.

Алексей встал из-за стола и, пройдя по кабинету из стороны в сторону несколько раз, остановился. Он как-то странно поводил головой, словно прислушиваясь к чему-то или ожидая чего-то.

– Виктор, посмотри на меня. Ты думаешь, что я поверю в твои бредни? Или ты меня за идиота держишь?! – жестко ответил капитан.

– Тогда зачем вы меня отпускаете?

– Слишком много вопросов задаешь. На, пиши подписку, – следователь протянул Четырину листок бумаги и образец, а сам подошел к окну.

Снегопад и жуткой силы ветер сливались в метель, которая танцевала замысловатый ледяной танец. Зверев зевнул, сел на подоконник и задумался. «На придурка он не тянет, но несет какую-то чушь. А вдруг все-таки…».