Два дня лежал Смелый на острове. И только вороньё кружилось над ним. Ночью приплыл на остров сын Смелого и захоронил батьку. А чтобы беляки могилу не раскопали, сровнял её с землёй. И подался добровольцем к красным. На фронте познакомился с санитаркой и женился на ней. Он был уже красным командиром. А потом бандиты убили сына Смелого. Он воевал в коннице Котовского. Сам Котовский шёл за его гробом и нёс на подушке ордена. Храброго человека хоронили.
А жена с мальчонкой уехала в Ленинград и там жила. Вырос у неё сын; очень, говорят, был похож на отца и деда. И такой же оказался смелый. Лётчиком стал. Ленинград защищал в эту войну. Про него весь фронт знал. Во всех газетах писали. А фрицы, заметив его в небе, шарахались в разные стороны. Классный лётчик был. Сбил фашистов видимо-невидимо. Кончилась война. Живыми остались лётчик и его жена. После войны у них родился сын. Лётчик стал испытывать новые самолёты. И однажды, как Чкалов, разбился насмерть. Ему Героя Советского Союза присвоили. Генерал авиации в газете об его подвиге написал. Жена лётчика через месяц померла. Она после голодовки в Ленинграде больная была. Что ты хочешь, в войну им в день по сто граммов хлеба выдавали. А тут ещё такое горе… Остался их сын один. Бабушка его померла ещё в войну. В блокаду. Есть у него родня в нашей деревне, только он её и в глаза-то не видел. Похоронил мать и прямо с кладбища куда-то ударился. Бросил квартиру и всё такое. Лет шесть ему тогда было. Искали-искали его с милицией, да так и не нашли. Город громадный. Пропал мальчонка. Может, с горя в реку сиганул? Или под трамвай? Сколько ему тогда было, дурной ещё…
- Живёт где-нибудь, - сказал я.
- Наверное, и фамилию свою забыл.
- Ты помнишь, что делал в шесть лет?
Коля почесал переносицу, подумал.
- Меня бык хотел забодать, - сказал он.
- А я, когда был маленький, в городе заблудился, - сказал я. - Еле нашли.
- Ищем могилу Смелого… Никаких следов нет - вот беда!
- У вас есть потайной ход, - сказал я. - Или с острова прыгаете? Вниз головой?
- Ушлый… - усмехнулся Коля. - Чего меня пытаешь? У Сороки спроси…
- Он у вас за главного?
- Президент, - сказал Коля.
- Хорошо, что ещё не король…
- Не такой президент, который у американцев и у других капиталистов, а наш… Сорока скажет - закон. Всё будет сделано. Его все слушаются.
- Кто это - все?
- Наш директор с Сорокой советуется.
- Поглядеть бы на вашего Сороку. Или всё время на острове прячется?
- От кого ему прятаться?
- Гарик с ним хочет потолковать…
- Сорока твоего Гарика пополам сломает!
- Посмотрим…
- Да Сорока…
- А где Вася? - перебил я Колю. Надоело мне слушать про Сороку.
- В Островитине, - ответил Коля.
- Я думал, он ваш, интернатский.
- Рыжий тоже из Островитина…
- Всех к себе принимаете? - спросил я.
- Не всех, - ответил Коля.
Длинному и Рыжему надоело сидеть в лодке. Они вылезли и подошли к нам. Вблизи у Лёхи оказалось ещё больше конопатин. Они были даже на шее и на ушах. Мальчишки в упор разглядывали меня. Я заметил такую привычку у деревенских ребят - незнакомых в упор разглядывать. Видно, я им не понравился, потому как Рыжий сказал Коле:
- Ну чего ты с ним языком треплешь?
- Про отца узнал? - спросил Тёмный.
- Подождите меня в лодке, - сказал Коля.
- Как заведёшь свою волынку… - сказал Рыжий.
- Отчаливаем, - сказал Тёмный.
Они пошли к лодке. Коля проводил их взглядом:
- Без меня не уплывут.
Я спросил его, откуда он всё знает про Смелого и про остальных.
- Генерал сюда приезжал, - сказал Коля. - На рыбалку. И рассказал нам про лётчика. Он служил в его части. И про Смелого генерал слыхал. Он просил нас, когда разыщем мальчишку, сразу написать ему. Он в Москве живёт.
- Как вы его разыщете?
- А что, если объявить по радио? - сказал Коля. - Нет, не пойдёт. Мы знаем только фамилию. А как звать - никто не знает. Даже генерал. А таких фамилий - тыща.
- Зачем вы его ищете? - спросил я.
- Он наш земляк. А Смелый его прадед. И потом ведь у него никого нет…
- А твои родители… живы?
Коля посмотрел на берег. Тёмный сидел на корме, а Лёха отпихивался веслом от суши.
- Уплывут, черти! - сказал Коля.
- Найдёте вы этого парня, - сказал я.
- Человек не иголка, - ответил Коля. Видя, что Лёха замахал вёслами, он сорвался с места и побежал вниз, к лодке.
- Какое у тебя дело? - крикнул я, вспомнив, что Коля прибыл к нам не просто так.
- Нам твой отец нужен, - ответил он. - Завтра…
Ему пришлось вплавь догонять лодку, Рыжий, не обращая внимания на Колины крики, грёб к острову. А Тёмный, подогнув длинные ноги, сидел к берегу спиной и смотрел прямо перед собой. Ничего не скажешь, серьёзные ребята!
Лодка была ещё на полпути к острову, когда пришёл Гарик. Губы и ладони у него в липком розовом соку. Он в лесу объедался земляникой.
- Чего им тут надо было? - спросил он, кивнув на лодку.
- Разговаривали.
- Нечего с ними разводить толковище, - сказал Гарик. - Надо бить в лоб и делать клоуна.
- Я не умею.
- Научишься… - усмехнулся Гарик, глядя на удаляющуюся лодку.
Глава тринадцатая
Рано утром в нашу дверь раздался громкий стук. Гостей мы не ждали, и поэтому я очень удивился: кто бы это мог в такую пору стучать? Ещё солнце не взошло, над озером плавал туман, листья деревьев были усыпаны крупными каплями. Всё это я увидел в окно, протерев глаза.
- Стучат, - сказала Алёнка. Она тоже проснулась. Лишь отец крепко спал, прикрыв лицо краем одеяла. Я решил, не будем будить его. В одних трусах выскочил в сени, отворил дверь.
На пороге стоял незнакомый мальчишка. Высокий, плечи широкие. Лицо загорелое, тёмно-русые волосы торчали в разные стороны. И ещё я заметил на подбородке мальчишки заметную вмятину. Словно там долго лежала горошина, а потом выпала. Мальчишка был весь в грязи. Так и нарочно не вымажешься: светлая куртка измазана до воротника, штаны не разберёшь какого цвета. Руки чёрные. Даже к волосам присохли серые корки. Мальчишка тяжело дышал. Он откуда-то прибежал.
- Верёвки есть? - хрипло спросил он. - Или вожжи?
- Не знаю, - сказал я, силясь понять, для чего ему в такую рань понадобились вожжи. Но голова спросонья туго соображала.
Мальчишка быстро осмотрел сени, взгляд его задержался на лестнице, ведущей на чердак.
- А там? - резко спросил он.
- Зачем тебе?
Мальчишка не ответил.
Он уже повернулся к выходу, но в этот момент отворилась дверь и на пороге появилась Алёнка. Она была в плавках и майке. Увидев мальчишку, она ахнула и спряталась за дверь. Но тут же высунула растрёпанную голову.
- Кто это? - воскликнула она.
- Мне нужны верёвки, - сказал мальчишка. - Много верёвок.
Алёнка не стала спрашивать, зачем ему верёвки. Она кивнула на чулан.
- Там, в углу…
Мальчишка рванулся туда. На крюке, вколоченном в бревно, висел порядочный моток толстой пеньковой верёвки. Он схватил его и бросился к выходу.
- Что случилось? - крикнула ему вслед Алёнка.
- Лось, - коротко ответил мальчишка, сбегая с крыльца.
- И я с вами… - Алёнка кинулась в дом. Через минуту она выскочила на крыльцо, одёргивая платье. Мальчишка уже был у кромки леса. Я всунул ноги в сандалии и вместе с Алёнкой побежал догонять его.
Мальчишка шёл напрямик, огибая деревья. Подсохшая грязь отваливалась от его одежды и падала на землю. Он не замечал этого. Он забыл и про нас. За всё время пути ни разу не оглянулся. Мы старались не отставать. Кустарник сбрасывал на нас холодную росу. Алёнкино платье промокло и облепило ноги. Я только сейчас заметил, что иду в трусах. Колючие ветви царапались.
- Где этот лось? - спросила Алёнка.
Я не знал, в чём дело, но на всякий случай сказал:
- Убили…
- Кого, Серёжа?
- А может быть, ранили, - сказал я.